Как только они приехали сюда, купили этот земельный участок задешево. Оно-то и понятно стало, почему. Поговаривали, что раньше тут убили кого-то. Но никакого негатива не ощущалось. Предметы не летали, свет не гас сам по себе, дети спали нормально и по углам не тыкали, мол, смотри, папочка, там дяденька сидит. В общем, потом Ао узнал, что убийство и правда было, но не в доме, а на заднем дворе, рядышком с соседним.

Ао при этом старался забыть, скольких убил сам. Кошмары прежней жизни не мучили его, как прежде. Вина отступила. Не полностью – снится порою. А так, жизнь наладилась. Теперь-то никто с местных жителей и не догадывается, что добренький омежка с двумя детьми в прошлом принадлежал к сильнейшим кланам. Рожденный в Таарей, после ставший Фахо, а нынче обычный житель пригорода, ничем не выделяемый среди прочих. Одежда, как у всех, украшений не носит, а если носит, то дешевые побрякушки. Разве что грация движений, осанка и походка могли выдать его дворянское воспитание. Но те, кто дворян видал издалека лишь, навряд ли догадаются о происхождении Ао. Да и какая разница, коль догадаются? Мало ли, сколько бывших аристократов среди народа шастает. Власть поменялась – поменялись правила.

Теперь, когда они из бедняков выбрались в средний класс, Ао жалеет, что продал все свои украшения. Но нужны были деньги. На новую жизнь. Они ведь без гроша убежали, в чем было. Хорошо, на Ао нацеплены были целая дюжина украшений. Продали намного дешевле, чем их настоящая стоимость. Но в той суматохе переворота, хорошо, что и те деньги достать смогли.

Правда, одно Ао тронуть не посмел: семейную реликвию-бусины Таарей. Те в шкафу сложены, в потаенном отделении, на «черный день». Впрочем, «черный день» не наступил: дело с добычей кристаллов пошло ввысь. Это к лучшему. Теперь он передаст украшение, как и положено, сыну-омеге: Джейми.

Калитка скрипнула с характерным звуком. Ао встрепенулся, вытирая руки в полотенце и поправляя волосы, одежду. Мельком взглянул на тонкую полоску кольца на руке. Усмехнулся. Разве возможно быть счастливее, чем сейчас? У него есть дети, дом, сад, прибыльное дело. И главное – он.

Арес.

Ао быстро к серванту направился, где подарок припрятал, но достать не успел, как шаги позади услышал. Только обернулся, как оказался в его теплых объятиях. Осторожных. Ао прижался тоже, глаза прижмурил.

– Ах… ты весь потный! – одернув руку с шеи, воскликнул Ао. Липко. И одежда местами промокла. Как не заметил сразу?

– Жара, – пожал плечами Арес, усмехаясь как-то нехорошо. Секундой после Ао понял, к чему, но поздно. Арес увлек его в поцелуй, бессовестно прижимаясь дальше. – Я так соскучился. Эти рабочие достали меня. Ничего без моих указаний сделать не могут.

– Давай наймем того, кто будет наблюдать за их работой, – предложил Ао, замечая небольшую коробку, у двери оставленную.

– Ну уж нет, мне нравится командовать лично, – возразил альфа, улыбаясь.

Но Ао знал, что Арес не просто наблюдает, а вовсю работает, наряду с нанятыми людьми. Хочет получить по максимуму прибыли, чтобы семья их ни в чем не нуждалась. И Ао безмерно уважает его за это. Сам бы помогал на Руднике, коль сильнее физически был. Куда ему – выходцу из аристократии. Поэтому нашел другой способ заработка. Растения выращивать, овощи, цветы, да продавать в торговые дни. Правда, Арес против до сих пор, чтобы супруг его работал – и так, мол, дел по дому достаточно, куда ему еще нагрузка? Но Ао не был бы собой, если бы поступился. Уперся, да и все тут.

– У меня есть кое-что, – альфа отстранился и кивнул в сторону коробки. Ао стало еще интереснее, что же там. С виду коробка, как коробка. Деревянная. Может, украшение какое? Или сладость? Жуть, как тортика хочется, желательно (обязательно!) политого острым соусом. Ао заглянул в коробку в предвкушении, завидев что-то багрово-красное.

– С днем рождения.

– Это же… – выдавил Ао прислонив руку ко рту. Терроэлеум! Тот самый редкий цветок, о котором он мечтал и как-то заикнулся. Багровый лист с красными прожилками, лилиеобразный цветок, светящийся в темноте. Ао схватил руками рынку с растением, осторожно, все вертя и рассматривая диковинку.

– Ну-у-у?

– Что ну-у? – переспрашивает Ао, устраивая цветок на полочке и пылинки в листочков стирая. Пусть подрастет годик-второй. После щепки взять и размножить. Это же какая красота будет! Часть продать, часть в рынки или на клумбы высадить. Так-так.

– Ну и где мой подарок?

Ао ойкнул, тут же исправляясь. К серванту путь далекий. Как так преподнести, красиво и нетипично?

Чтобы разбавить паузу, Ао пошутил:

– А твой подарок, это кое-что поинтересней, – закусывает нижнюю губу, – я.

Арес переменяется в лице, невольно сглотнув. Видно, шутку-то всерьез воспринял. Впрочем, Ао сам не уверен, что это была шутка. Ему, как беременному, хочется. Но срок-то не маленький, два месяца до родов остались.

– У нас давно не было, – чуть игриво усмехается Ао. Почти месяц без секса – немыслимый срок. Особенно, когда Арес вертится рядом, весь такой ходячий источник тестостерона.

– Боюсь, мы навредим ему, – Арес приблизился и положил ладонь ему на живот, легонько погладив. А сам напряженный, запах-то усилился.

– Мы осторожно, – совсем интимным шепотом. – Я же знаю, как возбуждает тебя мой вид с животиком. Ну же… – Ао не договаривает, отвечая на внезапный поцелуй, полный накопившейся страсти. Он слишком быстро забывает про настоящий подарок. Но мир плавится, ускользает, заворачивает, и…

…Ао просыпается от яркого света в лицо.

Сознание возвращается не сразу. Кругами-кругами.

Нехорошо. Мутит. Резкая боль. Ао хватается за живот. Плоский. И осознает, что все закончилось. Этот проклятый узорчатый потолок еще одно тому доказательство.

Склонившийся над ним Юта с подсвечником в руках, недовольный.

– Зачем вы снова это сделали? Обещали, что не будете! Этот галлюциноген плохо повлияет на ваших будущих детей. Даже если три года пройдет, ребенок может родиться с патологией. Вы этого хотите?

От голоса Юты сильнее голова болит. Ао разжал руку – от баночки с белыми таблетками след остался на коже, так сильно он ее держал. А внутри все стучит-стучит. Чересчур много выпил. Мог и не проснуться.

– Этот раз был последним, – усмехается он, но ему не весело. – Я наконец увидел то, что хотел.

Встал с кровати. В глазах темнеет, а в горле неприятный привкус горького. Ближе к камину – тепло. Таблетки из баночки на ладонь высыпал. Порыв в себя все это закинуть – подавил. Это убьет его, пусть и умрет он, увидев напоследок самый сладкий сон. Взмах руки – и остаток галлюциногенов в огне. Мычание Юты позади тоже, как сквозь призму. Ао смотрит на то, как пламя меняет цвет на фиолетовый, а внутри разрастаются цветы. Цепкими колючими лианами плетутся, царапают до крови, но приносят удовлетворение. Смог. Выбросил. Избавился.

И правильно. Тонуть в иллюзии, созданной запрещенным препаратом, причем для здоровья вредным – сродни, что убивать себя.

От одних мечтаний толку мало. Вместо того, чтобы сидеть и мечтать – гораздо лучше воплощать мечту. Но не эту же, которая привиделась. Нет-нет. Другую.

Теперь он уверен, что не сбежит. Да, заманчиво – жить себе где-то в глубинке с Аресом, не таясь, воспитывать их будущих детей. Однако же, есть десятки «но». И дело не в одной боязни расправы и того, что их непременно найдут.

А еще… порою Ао кажется, что Тед знает. Догадался, конечно же, или заметил что. Но молчит. Не перечит – дал волю действовать и жить, как захочется. Может, это паранойя, и на самом деле Тед ничего не знает. Иначе бы не стал игнорировать подобное.

Ао слишком печется о сохранении репутации. В глазах других он должен оставаться чистым, щедрым и милосердным. Пусть это не спасет его от внезапной гибели. Зато обеспечит поддержку народа в случае переворота, либо смерти мужа. Тогда Ао, при помощи войска и людей, смог бы убедить клановцев поставить его регентом при малолетнем Иене. Он продумывал многие ходы будущего. Если случится что – чтобы готовым быть и знать наперед, как действовать. Поддержка подданных, будь то селяне или аристократы, крайне важна. Один он – как песчинка бессильная. А внимание Теда, исходя из опыта, не вечно. Нужно быть предельно аккуратным и сохранять спокойствие. Убить эмоции. Хотя бы внешнее их проявление.