– Я знаю одно место поблизости, но… оно не совсем подойдет для омеги ва… твоего статуса, – заговорил Арес, стараясь перекричать гром.

– Лучше в сарае, чем погибнуть от молнии, – возразил Ао и свернул за Аресом на еле приметную стезю. Он особо не боялся грома, но вздрагивал от очередного раската. Быть убитым природным явлением в его планы не входило. А значит, неважно, будь то овраг или старая избушка – главное, что в безопасности.

Плащ то и дело за репейники цепляется: безнадежно испорчен. И зачем он именно этот одел? Хотя, ответ очевиден: плащ пропитан ароматом прежнего владельца. А цитрус его успокаивает.

Судя по продолжительному звуку, гроза затяжной будет. Примета. Первые капли холодны, но мелкие. Ао видит издалека халупу среди зарослей, к которой и ведет стезя. Выдыхает. Но пока они добираются к заваленной на сторону двери, дождь порядком их намочил. Ао заскочил вовнутрь, оборачиваясь на Ареса – тот пробует пристроить дверь на место, вытирая мокрый лоб рукой.

Ао сбросил плащ: толку от него. Промок – даже туника под ним местами пропиталась влагой. Он оглянулся вокруг и понял, что про сарай он угадал. Много сена. Дрова в стороне. Стены из досок, местами дырявые, как и крыша – будет протекать. Нужно найти место, куда капли не долетают.

В любой другой ситуации он бы брезгливо отодвинул сено. Однако, Ао чересчур устал, чтобы капризничать. Поэтому и опустился в кучу. Хрустит, сухое. Интересно, кому принадлежит это место? Запах трав завораживает, со щели веет прохладой и запахом дождя. Сквозь ароматы эти четко пробивается один: цитрусовый. И будит в нем естественные реакции. Но Ао отмахивается, не придавая значения. Инстинкт. Какая разница?

Когда Арес закончил с дверью, сквозняк прекратился. Ао порядком замерз: пытаясь согреться, обнял себя за колени. Альфа подошел к нему, плащ по-пути сняв: повесил сушиться. После рядом присел: напротив.

– Ты весь промок, – произнес Ао, убирая при этом мокрые волосы со лба Ареса. А волосы и впрямь отросли. Правда, когда тот зачесывает их назад, это не так заметно. – Холодно. Ха… разжечь костер не получится, тогда мы рискуем поджечь и сарай, и себя вместе с ним. Нелепая смерть.

– Ты в последнее время об одной смерти говоришь, – и «ты» это с его уст прозвучало особо проникновенно.

– Правда? – спрашивает Ао, а взгляда оторвать не может от того, как мокрая ткань одежды облепила рельефы мышц. Догадаться несложно, что тело у Ареса красивое.

Он сглотнул. Рефлексы. Вроде им всегда было о чем поговорить, а вот сейчас тем не сыскать. Кроме того, что спросить хочется: отказался ли Арес от него, после того, как Ао попросил его об этом? Или… не совсем?

Плотское желание, ничего более. Никаких искр в душе, никакого волнения, чистый инстинкт. Остатки чего-то, схожего на благочестие и совесть, вопят: остановись. Не смей думать. Не поступай так, как с тобой поступили. Не падай окончательно, Аори. Не падай.

Или падай.

Рамок больше нет.

Он качает головой, жмурясь от вспышки молнии: ударило близко, судя по звуку. Это остудило его пыл. Арес рассказывает что-то, но Ао особо не вникает. Рассматривает его без стеснения. В горле пересохло. Сухо-сухо, хоть каплю воды бы. Но он вспомнил, что выпил всю, что взял с собою, еще будучи в городе. Жаль…

Взглядом от пресса и выше. Широкие плечи, четко выраженный кадык. Говорит – губы шевелятся, наверняка теплые. Но он помнит их шершавость. Помнит тот срыв – единственный – поцелуй, если то прикосновение можно так назвать. Только сейчас нету чувства вины. Он вообще не понимает теперь, почему так терзал себя, сдерживаясь, когда мог решить проблему прямым способом.

Нет, не убить.

Ао подбирается ближе.

– А потом он говорит мне о том, мол… Что? – Арес останавливается, когда Ао подобрался совсем близко.

– Мне холодно, – врет. Ему жарко. И жар этот исходит от низа живота и по всему телу волнами-пульсацией. Наклоняется вперед, быстро, прикасаясь губами к его губам. Как и думал, сухие. Отстранился, а взгляд альфы напротив совсем безумный. Дышит шумно, кажется, вот-вот набросится и завалит его прямо на это сено, а потом возьмет столько раз, сколько хватит, чтобы унять эту жажду. От одних мыслей уже хорошо. Ао бросил мимолетный взгляд вниз и выдохнул: одежда скрывает его возбуждение.

Ао чувствует на щеке руку альфы, и простое касание кажется самым приятным в мире, он льнет навстречу, трется щекой о пальцы, глаза прикрыв. Где-то на задворках сознания все еще клокочет протест. Но Ао поддается навстречу Аресу, углубляясь в новый поцелуй. Самозабвенно, отчаянно. Больше всего он хочет чувствовать, что кому-то нужен. Только тепло других живит его прожженную насквозь душу.

Отпустить себя.

Правильно, не правильно – какая разница? Каждый сам для себя создает рамки правильности.

Отпустить.

Ао утыкается куда-то в плече Аресу, дышит загнанно, чувствуя, как пылает лицо. Арес прижимает его к себе, заставляя прильнуть ближе. Руки липнут к его мокрой одежде, но даже через ткань ощущается жар тела. Такое необходимое тепло.

– Боги… вы, ты, – выдавливает Арес, раз за разом сглатывает, Ао замечает, как туда-сюда ходит его кадык. Он не знает, что будет дальше. Прижимается, а тело пылает живительным пламенем. Чуть отстранившись, вниз смотрит.

– Ты возбужден, – сказав это, Ао невольно закусывает нижнюю губу. Арес сглотнул как-то нервно, когда он снова подобрался вплотную и в глаза заглянул. Протянул руку, прикасаясь к заметному из-под ткани бугорку. Твердый. Он слышит невнятный звук с уст Ареса и решается.

Все-таки, он не один, кто этого хочет.

Ао тянет край его одежды вверх, оголяя пресс. Ткань прилипла, не слушается, а руки дрожат. Он бросил свою затею – стянуть так, как представлялось – легко – не вышло.

– Ты не… я сам себе, в смысле, справлюсь, – Арес все еще держится, хотя Ао не понимает, как.

– Не-ет, – почти торжественно ухмыляется он. – Помоги снять, хочу посмотреть на тебя, – говорить выходит легко, не смотря на то, что дыхания не хватает. Ткань трещит, выходит как-то неумело, но в итоге вещица оказывается где-то в стороне. Ао же открыто пялится на вид оголенного тела. Свое сказанное «посмотреть» он вскоре заменяет на «потрогать». Руки скользят по коже – разгоряченной, мокрой. Он исследует, Потому что до безумия хочется, чтобы Арес не выдержал, схватил его за волосы, оттянул до боли и впился требовательно поцелуем. Но тот терпит. Только дышит неровно, и вздрагивает от каждого прикосновения. Правда, направляет своей рукой руку Ао ниже. И Ао не надо слов, чтобы понять желание Ареса. Запах кружит голову.

Он оттягивает ткань, вниз, ниже, вместе с бельем стягивает. Смотрит и вздох удивления в горле застревает: а размер не маленький. Если сравнивать с… к чертям вообще любые сравнения, особенно с «ним».

Ао прочерчивает выпуклые венки, после рукой обхватывает член. Неумелыми движениями, верх-вниз. Он впервые делает подобное кому-то, но мысль только усиливает наслаждение процессом. И он наклоняется, желая обхватить губами. Прикоснуться. Но факт, что он не умеет, не знает, как правильно, останавливает. Что, если зубами зацепит и только испортит все? Рука Ареса в волосах, сжимает, как того и хотелось ранее. Будоражит. И Ао осмеливается прильнуть губами, чувствуя горячую плоть. Он слышит сдавленный стон с уст альфы и это срывает крышу окончательно: он проводит языком по члену вниз, после вверх, а пальцы альфы оттягивают волосы до боли, в один момент потянув особенно сильно. Ао ощутил что-то мокрое у себя на лице. Рукою попробовал – вязко.

– О.. п-прости, я, – Арес наклонился к нему.

– Ничего, – шепчет одними губами он, краем туники стирая с лица сперму. Ему не противно. В точности наоборот.

Кольцо мышц судорожно сжимается, отдает пульсацией по нервным окончаниям и в голову. Живот скрючивает – возбуждение болезненно. Он низко пал. Потому что не просто хочет прикасаться к Аресу, он желает секса с Аресом. Желает быть им покоренным, почувствовать его немалых размеров член внутри.