– Вы переживали за меня, – как довольный зверек, протянул он. Подобраться бы ближе.
– Не иначе, ведь вы избранник моего…
– Нет, – резко перебил Ао в порыве, занося руку. Отвернулся. Он знал, что услышит дальше. Все ту же песню, что и тогда, когда мир его пошатнулся: в день, когда он уехал с празднеств.
– Нет, – повторил он и спустил ноги с кровати. – Не говорите этого, прошу вас.
«Не убивайте».
Ао встал поразительно легко, хоть тело, как металлом залитое: тяжко. Ткань приятно заскользила по оголенным ногам, спускаясь к полу. Только сейчас Ао осознал, что пижамный халат был задран и какой видок открылся альфе. Но он не смутился, а наоборот, выставил ножку в разрезе одеяния, как будто бы не решаясь подойти. Впрочем, сразу же убрал. Реакции никакой.
Тед же прижмурил глаза и поднялся с кресла. Ао уставился на кинжал на его поясе и сглотнул.
– Негоже перебивать, – привычно-ровным тоном сказал тот. – И находится в подобном виде с чужим альфой негоже.
– А если альфа не чужой? – капля игривости и воздух переполнен усиливающимся ароматом. Есть. Зацепка. Ао ступает шаг ближе.
Сейчас или никогда.
Он подходит к Теду, будто бы в намерении обнять, но вместо этого легко выхватывает кинжал. Мгновение – лезвие оголено. Ао заносит оружие на себя, на шею, однако, рука его в тот же миг перехвачена. Крепко. В нелепой борьбе он явно уступает по силе.
– Как ты… – альфа дышит шумно, смотрит расширенными глазами.
– Или сделайте меня своим, или убейте. Потому что я так больше не могу!..
Кинжал летит в сторону и с лязгом ударяется о стену. Звук этот заглушает все.
Тед прижимает его к себе. Целует. Рука альфы в его волосах. Пальцы вплетаются, сжимают до боли. Ао отвечает ему. Отвечает со всей пылкостью и чувствами, что скопились внутри. Вцепляется мертвой хваткой. Сжать, прижать к себе, сильнее. Он пьян, опьянен, он не чувствует реальность. Это сон, мираж. Всего лишь видение, игра его больного воображения.
Но нет же – вот он, перед ним: ближе некуда. Теплый, настоящий. Дышит загнанно, смотрит не моргая. А после снова целует. И еще, и еще. Ао вздрагивает, когда губы касаются шеи, запрокидывает голову. Хорошо. Рука альфы очерчивает лопатки, спускается ниже, к талии, заставляя прогнутся еще больше. Ао обнимает его за шею, пальцы путаются в волосах.
Мигом позже он чувствует спиной поверхность кровати, а сверху нависает Тед. Он склоняется так, что их носы соприкасаются и рычит:
– Ты доволен?
Ао кладет свои ладони ему на лицо, убирая мешающие волосы за уши. Но пряди скользят вниз, падают, щекочут. Его лицо так близко – жарко. Сердце колотится до невозможности быстро. Тук-тук-тук, тук-тук, тук-тук… Будто готовое разорваться в эту же секунду.
– Любишь? – на одном выдохе шепчет Ао, но Тед молчит. Вместо ответа он целует – на этот раз мягко. После отстраняется, шепчет невнятно и утыкается куда-то выше плеча Ао.
Тед смеется. Низким тембром, так, что воздух, кажется, пускает вибрации.
– Это безумие, – жарким дыханием в шею, до дрожи. После шепотом на ухо, совсем тихо: – Что ты сделал со мной? Чем опоил?
Ао тоже смеется, искренне, победно. Он до невозможности счастлив и если существует высшее блаженство, то он познал его сейчас.
========== Глава 22. ==========
Утро наступает быстро. Комната залита солнцем – и ароматом цветов. На тумбе справа действительно букет. Откуда взялись? Наверняка тепличные, триада Вьюг ведь.
Ао нехотя вылез из-под теплого одеяла, потянулся к цветкам. Лепестки холодные – искусственные будто. Но в них ощущаются еще отголоски жизни – свежесрезанные. Мертвые, но все так же красивы. Слуги постарались, не иначе. Пойти бы поискать оранжерею, посмотреть, что там растет и попросить прислугу не срезать более. Пусть цветут себе, живут. Пройдясь по дому в поисках хоть одной живой души, Ао обнаружил еще несколько ваз с цветами. Ха…
Вчера он уснул в его объятиях.
Ао все еще сложно поверить в реальность. Он так долго выискивал в Теде отголоски взаимности, что в конец разуверился. И пошел на отчаянный поступок, случайную провокацию. Вышло это спонтанно, с кинжалом-то, на эмоциях. Зато результат…
Это давно не игра, но все же он победитель. Или наоборот, побежден сам. Тедом. С первой их встречи. Чувства оказались неподвластны ему: его бы воля, Ао никогда бы не выбрал Теда, как свою пару. Но он и противостоять не смог порыву. Ведь не только душа потянулась, но и инстинкты – дурное омежье тело, не знавшее плотских утех. Да, он проиграл. Самому себе же.
И это сложно признать, но и отрицать поздно. Именно сейчас, когда корни проросли – Тед ответил на его порыв. Ответил страстью не меньшей, нежели его собственная. И это так на него не похоже: на каменно-бесчувственного главу клана Фахо.
Схоже, в его душе что угодно крыться может. Знать бы его мысли… Знать бы то, о чем он молчит.
Ао принял лекарство из рук беты-целителя, хотя больным себя не ощущает. Если и болел когда – всегда быстро выздоравливал. Дело в даре: а дар ускоряет регенерацию. Своеобразная защитная функция.
Найти бы Теда, заглянуть в глаза. Изменилось ли что-то между ними со вчерашнего вечера? Или же альфа притворится, что не было ничего вовсе? Поведение его не предугадать. Это будоражит.
Ао одевается особо тщательно. Ему привезли новую одежду, но на сей раз особо тонкой работы. Ткань легкая, сквозь пальцы скользит, но при этом не просвещает. Украшенная дивным узором со сложными переплетами и вкраплениями блестящих камушков. Видна рука мастера.
А цвет – темно-фиолетовый. Тот самый цвет, который носили самые богатые люди Мюрея – те, кто мог позволить себе сию роскошь. Ао впервые надевает подобный наряд. Дедушка Каси не стал бы тратиться на подобное, хотя себе любимому он это позволял.
Несмотря на особый цвет и материю, покрой простой. Туника с длинным рукавом и овальным вырезом горловины, пояс и свободные штаны. Наверх накидка из более плотной материи того же цвета. Видно, наряд домашний, не для выхода на улицу – холодно будет.
Однако, одевшись, Ао понял, что ошибался. Ткань приятна на кожу и теплая. Он сразу же и согрелся, пришлось накидку снять – жарко.
Слуги с ним не разговаривают, ведут себя тихо и учтиво. И Ао даже заскучал по своему прислужнику-омеге. Тот говорил без умолку, веселил смешными историями, легендами и народными байками. Знал свое дело. Жаль, остался он во дворце Фахо. Сюда бы позвать, да Ао сам не знал, сколько пробудет тут. Возможно, скоро они вернутся в особняк. Это же какие слухи поползут… Зато Таарей останутся довольны: Ао хороший, Ао исполнительный.
Сопоставить их интересы со своими оказалось превосходной идеей. Но это с виду лишь цели схожи, на самом же деле Ао давно не участник игры. И действует по своему усмотрению. Сейчас главное подозрений не вызвать, пока положение его шаткое. А вот когда он получит статус – да хоть придворного в доме Фахо – тогда и родственникам до него не достать. Рано показывать им свое истинное лицо: убьют, глазом не моргнут. Что им жизнь одного омеги? У них наследник есть, Браяр. А он, Ао, так – запасной вариант.
Пока наносил на руки белила, задумался. А ведь после придется как-то да и порвать связи с «семьей». Единственное, что не дает покоя – брат. Только он волнует Ао. Но Брай умный, а значит, должен понять и принять его выбор – не участвовать в перевороте.
Как бы не хотелось, а в Вондер надо ехать. Поговорить с Браем и высказать все, что не высказал, дедушке. И оборвать родство с кланом. После же предупредить Теда. Осторожно, чтобы не понял, что Ао сам в этом замешан был. Чтобы и мысли не допустил, что Ао предатель.
Это сложнее всего.
Белила впитались и покраснение пропало: руки белы, кожа мягкая. Хорошо. Ао нанес немного теней на веки, пурпурных, легких. Подводка в тон глазам – как и положено, тускло-красная. Капелька блеска на губы – сладкого на привкус и аромат. Косметика, привезенная вместе с нарядом, хорошего качества. Мысли о том, что Тед видел его измученным, с красными пальцами и со спутанными волосами, ввергли в ужас. И вот такого его Тед вчера целовал? Целовал… Хах. Все еще не верится.
