– Ложь, Чи, – очень тихо ответила ему, – я вижу там ложь.
Он вновь откинулся на спинку кресла, окатив ледяным презрением так, словно вылил ведро воды с острым расколотым льдом… или жидкого азота, я даже не знаю, что больнее. Но было больно. И я не могла понять, что со мной. Что творится с моим рассудком, что это за извращение моего сознания, заставляющее воспринимать каждое слово Адзауро, каждое его движение так остро, словно он режет меня лезвием бритвы. И вроде в первое мгновение не больно, но затем выступает кровь и приходит боль… И какая-то часть сознания протестует, видимо гордость, боже, во мне, оказывается, еще осталась гордость, и она протестует, заставляет сопротивляться, словно пытается остановить кровь… Но слишком много ран, слишком много крови, слишком много боли, и я теряюсь в ней, я теряю в ней себя, я теряю в ней все…
– Улетай, – прошептала, все так же не в силах оторвать взгляда от его мерцающих ледяной ненавистью глаз, – пожалуйста.
Адзауро усмехнулся.
Улыбка монстра на божественно идеальном лице. Беспощадная красота, беспощадного чудовища… Как же это все неправильно…
Несколько секунд Чи молча смотрел на меня, а затем ядовито поинтересовался:
– И что мне за это будет, Кей? Что ты готова мне отдать за то, чтобы я оставил тебя в покое, не растоптав твою гордость, честь, самоуважение и положение в обществе?! – На последних словах его голос перешел почти в рык.
И я отчетливо поняла, что есть пропасть, которую преодолеть невозможно. Наверное, я понимала это всегда, просто сейчас… даже понимать оказалось слишком больно.
И вдруг, как удар под дых, злой вопрос:
– Ты любишь его, Кей?
Я вздрогнула, непонимающе глядя на Адзауро. Он холодно пояснил:
– Нет, я не об этом куске дерьма, – он даже взглядом не стал указывать на генерала, – я о том, ради кого ты согласилась лечь даже вот под этот кусок дерьма. – И красивые губы исказила презрительно-горькая усмешка, острием бритвы резанувшая по моим и так оголенным нервам.
Наверное, мне стоило сказать, что указанный «кусок» имеет предпочтения иного характера и вряд ли согласился бы на интим, даже если бы я его оседлала, не говоря уже о том, чтобы под него лечь, но вопрос был… был глубже. Адзауро в принципе умел задавать правильные вопросы.
Очень правильные вопросы.
– Не трогай Исинхая, – очень тихо сказала я.
И больно мне уже не было. Это за себя бывает больно, а за тех, кто дорог, только страшно. Страшно настолько, что ты перестаешь чувствовать свою боль, перестаешь чувствовать себя, и все, о чем можешь думать, – только бы он был жив.
– Многозначительный… ответ. – И Адзауро отвернулся, обрывая и этот разговор, и поднятую им же тему.
– Чи… – позвала я.
Акиро лишь дернул головой, приказывая заткнуться, и приказ был своевременный – генерал Энекс пришел в себя.
– О, – он потер шею, – что-то я задремал как-то.
Мы не прокомментировали: ни я, ни Акихиро.
Хотелось плакать. Хотелось кричать. Хотелось вырубить Чи так же, как он вырубил генерала, и убрать его с этой планеты, хотелось…
– Ты могла бы поблагодарить, – все так же глядя в окно и вновь сделавшись отстраненным, высокомерным и надменным, на яторийском произнес Адзауро.
– Я поблагодарю. Когда ты улетишь, – ответила ему на его же языке.
Красивые губы тронула ледяная насмешка, и он спросил, все так же глядя в окно:
– Ночь со мной?
Сердце болезненно сжалось, но…
– Если ты этого хочешь.
Он повернулся так стремительно и быстро, как хищник, готовый вцепиться в свою добычу, и даже генералу Энексу стало ясно, что происходит что-то странное.
– Вы знакомы? – спросил он. – Что это за язык?
Отвечать ему никто не спешил. Адзауро пристально смотрел на меня, сжигая и замораживая одновременно, я не знаю, как у него это получалось… но Чи рвал реальность, сминал ее без жалости и сожалений, превращал даже простой взгляд в оружие, кромсающее душу…
– Я развратен, Кей, – произнес он, пригвоздив меня полным ненависти взглядом до такой степени, что я ощутила себя бабочкой, которую сотней булавок пришпилили к стене, еще и стеклом придавили сверху. – В сексе я искушен настолько, что это может стать проблемой для таких, как ты, Кей, способных лишь разбрасываться пустыми обещаниями, ложными иллюзиями, намеками и только намеками. Да, ты в этом виртуозна, должен признать, впрочем, я видел все твои выступления на состязаниях по спортивному обольщению… Я правильно перевел название?
Молча кивнула.
Чи усмехнулся, в очередной раз окатив презрением, и добил:
– За выступление перед императором тебе полагается не золотая – бриллиантовая медаль. И он готов тебе вручить ее. Лично. Собственно, в этом и состоит суть моей… работы.
Мне вдруг показалось, что флайт пошатнулся.
В голове зашумело, руки вмиг стали ледяными, сердце сжалось, отчаянно забилось и снова сжалось. Я… я не могла поверить. Не могла осознать. Не могла даже представить… Я…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
