– Я хочу домой, – прошептала Кэт, – мне не нужен твой миллион.

– Потерпи малость, солнышко, мне обещали, что будет интересно. Клуб славится организацией встреч с интересными личностями, чем и живет, – пояснил он. – Слышал от завсегдатаев, что здесь театр не только на сцене, но и вокруг. Посетитель клуба втягивается в театрализованное действие прямо с вешалки.

– Сама вижу, что здесь ничего стоящего, одни дешевые декорации и разводы.

– За все время было всего пару случаев перебора, – улыбнулся Альберт, – когда у одной известной телеведущей нашли в сумочке кокс, та чуть от инфаркта не умерла, доказывая свою девичью невинность в сорок лет. Когда жизнь у некоторых баб только еще начинается в этом младенческом возрасте, у этой она чуть не закончилась. И еще один тип стал импотентом, попав под раздачу. Под розыгрыш, – пояснил он, уловив в ее взгляде явное непонимание. – Разыгрывают кого-то из присутствующих, а остальные все писают кипятком от смеха.

– Сегодня здесь разыгрывают меня? – взглянула на него с надеждой Кэт, неуверенная уже ни в чем, даже в собственном имени.

– Одного беднягу продержали голым на цепи в салоне красоты пару суток, – пропустил он мимо ушей ее вопрос, – предоставив любоваться через замочную скважину за похождениями своей любимой в свое отсутствие. Столько хорошего узнал о ней и о себе, о своих друзьях и знакомых, которых она обслуживала, что интерес к сексу пропал сам собой.

– Смотри сам не попади в историйку, – позлорадствовала Кэт, – чтобы интерес тоже не пропал. Не вижу ничего смешного в издевательстве, хочу домой.

– Да как только так сразу, – Альберт ловко смахнул фужер с игристым вином с подноса проплывающего мимо молодого человека в маске бобра и расшитом золотом камзоле. Сновали здесь подобные, предлагая всякие вкусности. – Посмотрим спектакль и поедем, милая, до утра уж точно торчать здесь не будем. Или тебе совершенно плевать на продолжение представления с собой в главной роли? Да, кстати, совсем вспомнил… Тип, что якобы тебя якобы подрезал на дороге, совершенно уже мертв, утонул в речке.

– Как? – спросила Кэт, оставшись при этом совершенно равнодушной к чужому несчастью. Со своими бы горестями разобраться. Возомнить себя миллиардершей лишь по тем рассказам, что ей о ней же и рассказали. Это же надо было быть такой идиоткой.

– Просто, – усмехнулся криво Альберт, – как все в этом мире тонут, не справился с управлением.

Пьяненькая дамочка с зелеными жиденькими волосиками и в красном просвечивающемся платьице, праздно шатающаяся по залу, была следующей на этой вечеринке, с кем Кэт еще повезло пообщаться в ожидании представления.

– Эля, – девица протянула ей свою изящную ручку в черной перчатке по локоть, и тут же добавила, что она не с хутора сюда заявилась, а с Рублевки. Кэт от души за нее порадовалась, а потом попросила уточнить, где это?

– В Выползово, – фыркнула недовольно новая знакомая, – сама-то откуда?

– Не знаю, – пожала плечами Кэт. – Не обижайтесь, у меня с памятью проблема. Минуту назад думала, что из Америки, а теперь уже и сама не знаю, то же, наверное, из Выползова.

– Все мы оттуда, – скривилась дамочка. – Пришла кого закадрить? Пустой номер, на твою искусственную моську никто здесь не клюнет. Старый и слепой не разберет, а молодые и ранние давно уже гомики или с часами на полшестого, им тоже не до твоего маскарада. Знаешь, а я сразу доперла, что ты – клиника, как тебе вообще в голову пришло нацепить на морду эту искусственную хрень? Точь в точь – актриса! Слышь, я клюнула, честно, – расширила она глаза, – я на тебя запала. Валим с этой помойки, знаю местечко, где оторвемся в постельке.

– Я не одна…

– Да плюнь ты на него, видела я твоего гуся и раньше, ни одной юбки не пропускает. Двигаем, я тебе свой сюрпризик покажу, а ты мне свой.

Кэт покачала отрицательно головой, желая лишь одного, чтобы ее оставили в покое, сюрпризов и так уже хватало за вечер, чтобы самой гоняться еще и за другими.

– Что в рот воды набрала? – усмехнулась зелененькая, выискивая взглядом, куда бы ей поставить пустой фужер, чтобы раздавить, поставила на пол и тут же со стеклянным хрустом его своим каблучком и раздавила. – Ладно, не хочешь, не бренчи, балалаек хватает. Только потом не плачься, что тебя не предупреждали.

– Вы это о чем? – опешила Кэт, с ужасом ожидая очередной неприятности. Мошенницей ее уже сделали, теперь собирались сделать лесбиянкой, замечательно! «Здесь сцена везде, выбирают кого-то одного и начинают издевательство», – вспомнила она недавние слова Альберта. Сегодня эти сволочи выбрали ее!

– Валить тебе надо, вот о чем! – зло прошипела ей на ухо экстравагантная лесбиянка. – Много узнала про себя хорошего, а скоро еще больше узнаешь. Идем, – потащила она ее за руку, – выведу. Я все слышала все, что тебе рассказали, добром для тебя это не кончится.

– Да пошла ты, – вырвалась Кэт, – я в ваши игры не играю!

– Так уж и не играешь? – рассмеялась зеленоволосая девица. – А чего тогда сюда приперлась?

– Просто, – не нашла, что ответить несчастная.

– Просто мухи плодятся, а тебя привели сюда совсем не просто. Ну да дело твое, ты свой шанс на спасение все равно уже упустила.

И это было ее самой большой ошибкой в этот вечер. Пойди Кэт с незнакомкой и чей-то чужой сценарий с ее участием был бы нарушен, если, конечно, не было предусмотрено никаких действий на подобный случай импровизации от выбившихся из-под контроля участников, и все сложилось бы тогда по-другому, не как в том романчике с заднего сиденья такси, о котором она даже понятия не имела в отличие от других участников разыгрывающегося действа. Не пошла, отказалась покинуть заведение с этой стремной девицей. Благодаря чему и оказалась в том мрачном зале с низенькой сценкой и белыми столиками для зрителей с черными бутылками вина и такими же черными фужерами, за одним из которых было предусмотрено местечко и для нее, растерянной и не понимающей, вообще, что за хрень здесь творится. Кроме одного, что эта зелененькая сучка со своими красно-зелеными попугайскими перьями тоже из этого театра местного абсурда, нагоняющего здесь на всех страху, как и тот одноглазый в рваных штанах и с грязными волосами. А что, если и Альберт тоже с ними? Кэт серьезно стала обдумывать и его участие во всем этом. Подставил сначала с аварией, подстроив ситуацию на дороге, что она не справилась с управлением, потом втянул обманным путем в махинацию с американскими миллионами и теперь разыгрывает третье действие спектакля, в котором она непременно должна умереть. Не делиться же в самом деле непойми с кем миллионом в валюте. Баба с возу – коню легче! Да и заложить может, если припрет, а ему еще успешный бизнес в этой стране строить. А так – подобрал на дороге обеспамятевшую телку и используй ее в свое удовольствие до ее летального исхода. Никто и искать не будет, да и как, когда она даже сама не знает, кто есть такая. Самой бы себя хотя бы для начала найти. И эта последняя мысль была страшнее всего, ведь она снова про себя ничего не знала. Американка, блин, твою на фиг! Все бы так от удара по башке миллиардершами и становились.

– И не говори, – улыбнулась ей стройная дама в черном, будто прочтя ее мысли, лицо которой было скрыто черной вуалью, скользнувшая мимо тенью и растворившаяся среди многочисленных посетителей клуба.

Редкие зрители слабенькими хлопками приветствовали появление на сцене главного действующего лица вечеринки. Кэт уселась за столик в слабой надежде, что хуже того, что она только что про себя узнала, все равно не случится, можно и посмотреть, что эти выродки еще для нее приготовили. И чтобы больше не думалось, что она – это не она, Кэт выпила почти залпом целый фужер, устало прикрыла глаза и позволила себе плыть по течению. Если не знаешь как поступить, поступай естественно, вспомнила она одно золотое правило. Деваться все равно некуда. Вообще-то грех было жаловаться, могла и вовсе не очнуться или могла очнуться каким огрызком без рук и без ног, а так только слегка личиком обезобразилась и волосы спалила, которые в скором времени отрастут, было бы из-за чего расстраиваться в самом деле, еще и миллион заработала. А то, что ушибленной головой немного раздружилась с прошлым, потеряв себя на какое-то время в настоящем, так и это все поправимо. Она уже многое вспомнила, к примеру, что… Черт, где бы только взять этот романчик, чтобы побольше про себя прочесть, усмехнулась она. Смотришь, и втянулась бы в роль. Может и врет все этот Альберт, постаралась успокоить она себя. Ночь закончится и все снова станет на свои места, она сдерет с себя эту чертову маску, увидит свое лицо и все вспомнит. Пусть даже безобразное и искалеченное, но свое, а не этой киношной дивы с рекламного щита, на которую она, как выяснилось, даже не похожа. И как вообще она могла поверить, что миллиардерша и при этом ни в зуб ногой в строительном бизнесе. Хотя…. судя по тому, как она легко разбиралась с текущими делами, ей все же это было знакомо. Все наладится, утешала она себя, созерцая пустой стол, на который хоть бы спиртного поставили для приличия, а не этот компот для благородных девиц, с каким бы удовольствием она сейчас нажралась. Жутко конечно, когда все с чистого листа, но выбирать не приходилось. Валялась бы сейчас в клинике, себя вспоминая, усмехнулась Кэт, не появись так вовремя в ее палате этот красавчик. Теперь она общается с приличными людьми, вникает заново в бизнес и даже посещает ночные клубы, плохо? Всего один удар лбом о лобовое стекло и вот она уже миллионерша! Многие бы мечтали оказаться на ее месте, но повезло почему-то лишь ей.