— Участники вашей группы. Я обратился к самому младшему, и он любезно предоставил ваш номер. Если это какая-то ошибка, прошу извинения. Я и сам невольно стал жертвой обстоятельств, — какой на удивление вежливый мужчина. Его расстроенный тон даже немного растрогал. Потерев устало глаза, я дал заднюю, решив один всего лишь раз заняться этим неблагодарным делом.

— Нет, всё правильно. Просто ваш звонок выдался несколько неожиданным, — не снимая обуви и куртки, я прошел в гостиную, где упал на диван. Достав из рюкзака блокнот, в котором записывал большинство лекций, я открыл последнюю страницу и приготовил ручку, чтобы договориться о выступлении группы, к которой больше не имел никакого отношения.

Это должно было быть предрождественским выступлением в Кэнноке на открытие местной главной ёлки. Мужчина спросил, разучена ли группа играть что-то из рождественской классики, и я перечислил ему список самых ненавистных мною песен, которые мне было плевать, умел ли кто-то играть их. Подобная подстава заслуживала хотя бы малейшего наказания, подобно этому.

Мы разговаривали не больше пятнадцати минут, но когда наша беседа закончилась, я, словно пребывал в прострации, испытывая смешанные чувства касательно того, что произошло. Странным образом это заставило меня почувствовать себя важным и не таким уж бесполезным. С другой стороны я был в негодовании из-за того, что Артур дал мой номер совершенно незнакомому человеку, нарекши своим менеджером, каковым я не стремился и не хотел быть, хотя бы потому, что даже не думал о подобной перспективе.

К вечеру я созвал в подвале всех членов группы для обсуждения происходящего. Клод был в негодовании из-за этого, Артура это никак не удивило (ещё бы), Тильда немного побурчала, но всё же обещала явиться. Вместе с ней пришла и Джо, присутствие которой сбило меня несколько с толку. Также явился и новый клавишник, которого Тильда гордо представила и как солиста, которого я видел прежде лишь мельком, не обращая на него внимания. Стэн Рэдли был симпатичным парнем, который вполне мог бы быть во вкусе Джо, если бы я не заметил, как тот засматривался на Тильду, лишний раз раздражая Клода.

— Зачем мы здесь все собрались? — недовольно пробурчал Клод, сложив руки на груди, преждевременно заняв оборонительную позицию. — Если ты решил вернуться к нам, то уже слишком поздно для этого.

— Можешь только мечтать, — фыркнул я. — Дело в том, что сегодня меня ошибочно приняли за вашего менеджера, поэтому я не смог избежать того, чтобы не устроить вам выступление, — мои губы растянулись в ироничной улыбке, когда в голосе пробивались нотки недовольства.

— Ты, должно быть, шутишь? — удивленно вскрикнула Матильда. Джо рядом с ней радостно захлопала.

— Я знал, что ты нас не подведешь, — выдал себя Артур. Было очевидно, что всё это подстроил он. Описанный как младший участник, никого другого не стоило подозревать.

— И что нас ждет? — одновременно со всеми спросил Стэн, дав о себе напомнить. Клод лишь демонстративно закатил глаза, отвернувшись.

Прежде я ознакомил всех с условиями выступления. Разучивание новых песен расстроило лишь Тильду, когда остальные приняли эту новость отчасти радостно. Когда я заявил и о том, что разрешено было исполнять три собственные песни, все заметно оживились. Они начали задавать невпопад вопросы, на которые я незамедлительно отвечал, словно отбивал мячи на теннисном корте.

Я чувствовал себя уверено, забыв о прошлом опыте общения с остальными, когда ощущал неловкость, находясь в центре их внимания, не понимающий совершенно, что стоило делать и как. Пропал барьер, что я сумел осознать гораздо позже, когда на этом акцентировала внимание Джо, ткнув меня носом в факт моего внутреннего развития, которое я бы и дальше игнорировал, обвиняя себя в бездействии, что привык делать на протяжении жизни. Я чувствовал себя свободнее, но, наверное, это было в порядке вещей, если это не казалось таким уж важным для меня.

— Так ты теперь будешь вроде как договариваться на счет наших выступлений? — спросил Клод, сдавшись, потому что его непонятные никому обиды были ничем иным, как дурной привычкой привлекать к себе внимание.

— Вряд ли. Я не буду этим заниматься, — я качнул неуверенно головой, опустив её вниз.

— Но почему? — раздался звонкий голос Джо, которого я не слышал в течение всего вечера. Она молча поддерживала меня всё это время, её взгляд был полон гордости и уверенности, которых совершенно не испытывал я по отношению к себе. Время от времени мы встречались глазами. Теплая улыбка девушки не позволяла усомниться в том, что я всё делал правильно, отвечая на все вопросы адекватно, вразумительно, ясно. — Это было бы гораздо удобнее для группы. К тому же у тебя неплохо получилось в этом разобраться.

— Во-первых, это не так уж и сложно. Всего-то договориться о месте, времени и сет-листе. А во-вторых, не уверен, что у меня будет время этим заниматься и что это так уж необходимо. Это выступление — случайность. Кто-то заметил вас и пригласил на ещё один городской праздник. Что в этом такого-то? — я иронично улыбнулся, но все продолжали сидеть хмурыми. Они смотрели на меня со злостью, испепеляя взглядами, отчего прежняя уверенность ушла. Мне не стоило этого говорить.

— Ты сомневаешься в нас? — едва ли не надломленным голосом спросил Артур.

— Ему просто плевать на нас, — ответила за меня Тильда, поднявшись с места, что следом за ней сделали и Клод со Стэном. — Знаешь, иди ты к чёрту, — девушка развернулась и направилась к выходу, испытывая ко мне, по меньшей мере, отвращение и злобу.

— Матильда, пожалуйста, — Джо пыталась остановить подругу, придержав её за руку, но та лишь коротко шепнула ей, что будет ждать её на улице. Покачав головой, Стэн вышел следом за девушкой. Фыркнув, словно он подозревал о подобной развитии событий это сделал и Клод.

— Может, ты хотя бы подумаешь? — спросил напоследок Артур, когда я подошел к Джо, опасаясь того, что и она скоропостижно меня бросит наедине с моей глупой выходкой. Хоть она и продолжала сидеть на том же месте, я загородил ей выход, не давая путей к отступлению. Слишком уж долго мы не виделись, чтобы я её так просто мог отпустить. К тому же страх оттолкнуть девушку от себя в который раз заставил меня оцепенеть от перспективы того, что это действительно могло случиться. В конце концов, покинув меня однажды, она могла и не вернуться снова, как бы сильно я не пытался бы всё исправить. И хоть в последний раз не я был причиной длительной разлуки, что я напротив пытался одолеть, Джо заставляла чувствовать меня виноватым, что бы не произошло.

— Всё будет в порядке. Вместе мы обязательно убедим его, — Джо всё же поднялась с места. Она легонько потрясла за плечо Артура, пытаясь приободрить парня, ведь лица на нем совсем не было. Обнадеживающая улыбка заставила не только его, но и меня поверить в то, что она любой ценой сможет убедить меня, не прилагая к этому больших усилий.

Артур ушел. Джо намеревалась уйти следом за ним, но я придержал её, как ещё несколько минут назад она пыталась задержать Тильду.

— Матильда ночует сегодня у меня. Я не могу заставлять её долго ждать, — она избегала смотреть на меня, опустив глаза вниз. Продолжая держать её за руку, я поглаживал пальцами нежную кожу её ладоней. Джо будто и не замечала этого, расслабив руки, либо лишь делала вид.

— Думал, ты начнешь меня убеждать, — я пытался заглянуть в её голубые глаза. Эти попытки увенчались успехом лишь, когда девушка подняла на меня усталый взгляд. Она наклонила голову и улыбнулась, рассматривая меня, чтобы понять шутил ли я, или говорил всерьез.

— Я всего лишь хотела успокоить Артура. В этот раз я останусь в стороне, — отчего-то эти слова меня даже расстроили. — Ты должен сам понять, что тебе по душе, а что — нет. Если это не твое, не занимайся. Если тебе понравилось, потому что это заставило тебя почувствовать себя свободно, просто, в своей тарелке, то зачем отказываться от этого лишь из страха, что и это может не получиться? Я хоть и проиграла выборы, но не собираюсь останавливаться, потому что это дарит мне чувство важности, контроля над своей жизнью и свободы. Я не могу указывать, что тебе делать и думать о том, что будет для тебя лучше. По крайней мере, в последний раз это получилось у меня плохо, — девушка стегнула плечами. Я и не заметил, как затаил дыхание, слушая её, но, когда она закончила, набрал в легкие побольше воздуха.