Как я уже сказал выше, после сдачи ГИА, она ушла из школы. Это не было для меня драмой, нам всего было по 15 лет, вся жизнь и возможности впереди. Она редко писала мне, я тоже не особо часто. Нас в 10 классе было всего 20 человек, собранных из всех классов, в один общий "а". Сашка тоже остался до 11 учиться что бы, как и я потом поступать в институт.

Моя жизнь была полна хлопот, сестры росли, им нужно было уделять время, общаться с ними, что бы они не росли дикарками. Хотя так оно и вышло, они были не такими как я, они были их детьми. Наташа она, немного располнела и все чаще обращалась ко мне с разными просьбами по хозяйству и дому, конечно, я помогал.

Однажды летом, когда она окончила первый кур училища, а я, следовательно, 10 класс, мы встретились. Увидев ее впервые после нового года, мы тогда тоже встретились, она все еще думала о Сашке, а он о ней нет, зато я иногда думал о ней, я был в небольшом шоке.

На ней было сиреневое в цветах платье, с черным пояском, что подчеркивал ее талию и грудь. Она была у нее, грудь, оказывается, в босоножках. Волосы она заколола наверх, на глазах были солнцезащитные очки, что скрывали ее глаза.

Я уже ждал ее, когда обернувшись, увидел, как она входит в ворота, мы уговорились встретиться возле школы. Она подошла ко мне и сказала:

– Привет, Лех. – Голос ее был немного низким, но в тоже время мягким. Она похорошела. Она уже не была такой бледной, а может солнце уже успело позолотить ее кожу, руки и ноги были подкачены, как и ягодицы, ткань не плотно, но в общих чертах обтекала ее бедра и грудь.

– Здравствуй, Лилиан. – Сказал я. К тому времени нам уже исполнилось по 16 лет. Мне недавно, а ей еще зимой. Она всегда была немного впереди меня, даже с датой рождения. Мы пошли по дороге, в некуда. Она говорила, а я слушал, как всегда до этого момента, как в школе, когда сидели перед уроками.

Когда она говорила, она часто жестикулировала и голос ее – то поднимался до высоких нот, то падал до баса. Как я понял из ее рассказа, ей нравился один парень, ее сокурсник, и по жанру мелодрамы, она ему нет. Она еще воспрашала, почему ей так не везет, но в целом я понял, что у нее все хорошо и ей нравиться там учиться и общаться с теми людьми.

Конечно, когда она выдохлась, она стала спрашивать про мою жизнь. Я не мог и не хотел ей ничего говорить, да по сути ничего и не было нового. А, ну, конечно она спросила про Сашу, но как я понял, он уже уходил на второй план из ее жизни и мыслей, а я все так же был для нее не интересен, а я все так же не знал, почему еще она мне нравиться.

Хотя какая разница из-за чего, в ней было много достоинств, как и недостатков. Она была волевой и эгоистичной, как и все мы, она была прагматичной и щедрой на душу, она была взрывоопасна и не сдержанна, как на слова, так и на поступки, но именно ее поступки и поражали меня порой. Я часто говорил, что она потрясающий человек, она сначала спрашивала, почему я так считаю, когда ее мой ответ не устраивал, она требовала разъяснений, но я не умел ей это объяснить. В итоге она махнула на это рукой, во всех смыслах слова.

Поэтому, когда она спросила, что у меня нового, я не смог поддержать и развить эту тему. Я не знал почему, но мне совсем не хотелось никому и ей, в том числе что-то говорить, это ее очень раздражало, злило и она обижалась. А обижаться и злиться она умела, очень хорошо.

Одним словом, когда у нее закончился текст, а я не смог развить тему разговора, мы разошлись по домам, как это было часто и до этого. Я проводил ее до подъезда и она, зайдя в него, не обернувшись, вновь ушла с поля моего зрения. Я не скучал по ней, я думал о ней, а еще это вечная потребность тела, многие из нас уже знали, что это такое, я же не спешил с этим, и как же я разачеровал сам себя, когда совершил это не стой и не в подходящее время.

Прошел еще год, вновь настала весна, 11 класс подходил концу, мне исполнилось 17. Я сдавал экзамены по физики, так как поступал на инженера, как и мой отец. На тройку сдал и даже поступил в институт. Мы с Лилиан не общались, но я помнил о ней, помнил и все ждал, что я пойму, что люблю ее, но этого не происходило со мной.

В универи я, так же как и в школе сохранял нейтралитет, меня никто не трогал и я никого. Как то стал общаться с одним парнем, сдружились, вот и славно, время бежит быстро первые зимние экзамены, мне уже исполнилось 18 лет. Это был роковой год для меня. А зимой был роковой день, когда я, идя после экзаменов, что сдал, не блестящи, но сдал же, из универа, столкнулся с девушкой.

Она выводила из спец школы. Она смеялась идя с подружками, ее распущенные волосы, тоже, как и Лилиан шатенка, с темно карими глазами, у Лилиан они светло карие, с ровной белозубой улыбкой и ямочками на щеках.

Снежинки падали на ее волосы, и, не тая сразу, преображая ее и так идеальное лицо, и весь облик в целом. Все внутри у меня сжалось в струну, она прошла вмести с подружками мимо меня, а я не мог прийти в себя.

– Эли, подожди!– Крикнула, девушка, выбегающая из ворот спец школы. Элей, как раз звали эту девушку, из-за которой я впал в кратковременный штопор. Она обернулась на голос, и я еще раз увидел ее лицо. Я влюбился в ту секунду, сразу и надолго.

На следующий день я набрался смелости и, подкараулив ее на выходи из школы решил познакомиться, но увидев ее, смутился и ничего не сказал, когда она проходила мимо, с подружками. Она даже на меня не взглянула. Я вообще-то по жизни тормоз и спешки не люблю. Был конец декабря, предпраздничная неделя, я знал, что если сегодня или завтра не познакомлюсь с ней, то потом не увижу ее. Может и к лучшему думал я, глядя ей вслед.

Но, ночью дома, в своей комнате, я вновь вспоминал это лицо и ямочки на щеках, этот смех и глаза, темные, манящие, скрывающие какую-то загадку. И вот я вновь после универа иду и вижу, как она выходит, одна без подружек. Это мой шанс, понимаю я, это знак. Я набираю воздух в грудь, медленно выдыхаю и жду, вот она проходит вновь мимо меня, и я говорю:

– Эльвира.– Она останавливается и поворачивает свою голову ко мне. Взгляд ее уловленный, но в нем нет заинтересованности.

–Да. – Отвечает она. Тембр ее голоса так же мелодичен, как и смех.

– Я хотел.– Начинаю я и заминаюсь. Она молчит, глаза ее уже не выражают интерес. Вот, вот и она уйдет. Понимаю я. – Вы мне нравитесь.– Говорю я. Она приподнимает, красиво брови верх, глаза ее смеются.

– И?– Спрашивает она.

– Хотел познакомиться.– Говорю я и смущаюсь, морозит, но мои щеки пылают. Она, прыская от смеха.

– Так со мной еще никто не знакомился.– Говорит она отсмеявшись. Я решаю ее проводить до дома, мы идем, она сама начинает говорить, чем- то напоминая мне Лилиан. Я иду и краем глаза наблюдаю за ней, речь ее правильная и быстрая, в свои 16 она очень умна и хороша собой. Да ничего удивительного, видно, что из обеспеченной семьи и учиться в специальной школе, хочет в будущем быть менеджером по рекламе, притом ее школа имеет договор с училищами и институтами. Честно, тогда я был очарован и не все сразу уловил, что она мне говорила. У Эльвиры много друзей, подружек и да она пользуется косметикой, но так и не понял какая часть ее лица была в ней. Мне казалось, что и так она красива.

Мы дошли до ее дома и распрощались, она оставила номер своего мобильного и сказала, что я могу звонить в любое время. Придя домой я тут же нашел ее в вк и добавил в друзья. Я был совершенно ею очарован, но у меня не было столько времени, что бы постоянно сидеть в сети и переписываться с ней.

Сначала она много говорила, а потом настал тот момент, когда говорить должен был бы я и я не мог, но я пытался говорить. Конечно, ей было интересно знать о моей семье, обо мне, о том, где я учусь, на кого, в общем, стандартный набор вопросов при встрече двух незнакомых людей.

В универ уже можно было не ходить, но от этого свободного времени у меня не стало больше, начались предпраздничные приготовления и хлопоты. Отец был в очередной командировке, и Наташа вновь просила меня о помощи.