— Не знаю, знала в какой стороне болото, это когда из ворот выйдешь.

— А я ведь знал, что ты тогда парня выпустила, но не сказал. Предчувствовал что-то, и ты не от хорошего это сделала, боялась за свою жизнь.

— Я уже знала, что мы все приговорены и торопилась, без всякой подготовки. Спасибо тебе Иван, что помог мне, именно помог. И еще одно, нам в Москву нельзя, Лука будет искать нас.

— А кто знает, что мы живы, там такое месиво, мать родная не узнает.

— И все-таки вдруг нас кто-то опознает. И домой нам нельзя, там в первую очередь искать будут. Если Седого возьмут, он все расскажет. У меня немного денег есть с собой, понемногу у Луки брала, когда он пьяный был. Да он и трезвый-то никогда счет деньгам не вел, они у него в сумочке пачками лежали. На первое время нам хватит, она приподняла рубашку, на талии был привязан холщовый пояс. — Еще побрякушки есть, они мне теперь не нужны. Лука не скупился, хорошие подарки дарил. У тебя из родных кто есть, Иван?

— Родители, брат, сестра, невеста была, хотел подзаработать и создать семью.

— А я Андрея полюбила, встретились на стройке, здесь, он болел, я его лечила. Но он меня не любил, у него дома девушка была. Еще у меня в Прибалтике родители есть, и брат в Москве был. Сейчас не знаю, где? Наших ребят Лука знал, и я думаю, что брат искал меня, а вот оставил ли его Лука в живых, неизвестно.

— У меня на юге друг живет, в армии вместе служили, он звал меня в гости. Вот к нему и будем добираться, но сначала нам из леса выбраться нужно. И где-то шмоток раздобыть, таким оборванным и ободранным нельзя выходить на люди.

Седой сделал то, о чем так спешно просил Лука, взорвал объект. Зачем тогда строили, он понимал, что-то пошло не так, выходит, сумел выбраться парнишка, он примерно знал, что это дело рук Инги, но не одной, ей кто-то из охраны помогал. В ту ночь дежурил Иван, но у Седого не было времени на разборки, Лука приказал оставить все, так как есть и не учинять допрос с пристрастием. Седой видел, как мощный взрыв уничтожил объект, уничтожая все на своем пути. Три минера и он сидели далеко от этого места, чтобы их не задело осколком. Лука приказал ждать в этом месте дальнейших его распоряжений. Наконец из-за деревьев показался один из телохранителей Луки. Принес расчет, подумал Седой.

— Хорошая работа, ребята, вы заслужили премию, сейчас получите, — он выхватил из-за пояса пистолет, и расстрелял всех в упор. Седой только и успел сказать, с искаженным от ужаса лицом, — за что?

Алексей сильно переживал разрыв с Машей, никуда не выходил, замкнулся в себе. Но Валек решил достучаться до него, каждый день приходил, рассказывал смешные истории, чтобы рассмешить его. Но ничего не помогало, и все-таки однажды он уговорил его прогуляться по вечернему поселку. Лето подходило к концу, деньки стояли теплые, радуя всех своими красками. Поселок красивый, весь в цветах, люди облагораживают свои участки. Аромат волшебный, только бы любить и петь от любви.

— Ты чего о бабке с дедом не рассказываешь, как они себя чувствуют?

— Плохо, болеют, оптимизму поубавилось, редко подтрунивают друг над другом, больше поддерживают. Родители зовут меня от них домой, а как их одних оставить? Ухожу на работу, а сердце рвется к ним. Я почти всю жизнь жил с ними. В молодости матери некогда было со мной возиться, вот она им и подкидывала, я ей за это благодарен. Они мне говорят, вот определишь нас, мы не вечные и будешь жить в нашем доме. Домишко ветхий, его весь переделывать нужно. Девчонка у памятника стоит, пойдем, познакомишься?

— Ты иди, Валек, у тебя еще девушки нет, а я домой.

— Не отпущу, да она и сама идет к нам.

— Ребята подскажите, где здесь клуб, я заблудилась, — перед ними стояла красивая черноволосая девушка.

— Не мудрено, не здешняя, с деревни приехала?

— И городка, областного подчинения, я здесь учительницей начальных классов работать буду. Приехала по распределению, но ничего здесь не знаю. Хочу начать с культурных мест. Если найду клуб, значит, в нем есть библиотека, вот она-то мне и нужна.

— А танцульками что, не увлекаетесь?

— Одной страшно ходить, подруг здесь у меня нет.

— Так можно и в старых девах остаться, не унимался Валек. Как тебе мой друг, присмотрись лучше, Алексеем зовут.

— Ты чего вытворяешь! — задохнулся от негодования Алексей, — не слушайте его, он шутит.

— А мне нравиться.

— Шутки, или Алексей, — со смехом продолжал Валек.

— И то и другое, а то скучно тут без вас было.

— Пойдем, покажем где у нас тут культурные заведения, ты просто не дошла немного до них. Как тебя зовут, если не секрет?

— Какой же тут секрет, я учительница, Ирина Юрьевна.

— Даже так, официально, но вас-то как раз нам и не хватало, до полного счастья, — не унимался Валек. Ириночка значит, можно мы будем тебя так звать?

— Вижу вы хорошие парни, веселые, вам можно.

— Цени друг Алеша, мы с тобой вошли в доверие к девушке.

— Почему Алексей не разговаривает, у него, что, нет языка?

— Он у него слишком длинный, если начнет говорить, то уже не остановиться.

— Ты чего мелешь, не слушай его, он по жизни шутник.

— А мне нравиться с вами общаться, такие вы хорошие.

— Вы нас просто не знаете, — вставил Алексей, — а вдруг мы хулиганы?

— С какими добрыми, привлекательными лицами хулиганов не бывает. Какая ты наивная, Ирина, первым попавшимся парням доверяешь, а если обманем, — сказал Алексей.

— Мое сердце чувствует, что вы не такие, давайте с вами дружить будем.

— Так вот сразу, мы же ничего не знаем друг о друге, — подался вперед Алексей.

— Ты чего, хочешь поцеловать ее, тогда я уношу ноги, — и Валек зашагал в сторону.

— Вот такой у меня юморной друг, с ним не соскучишься. До клуба тебя довел, а где дом-то твой, милая девушка.

— Вон в той стороне, хозяйка сказала, что все здесь близко и школа напротив дома. Алексей, я ногу натерла, идти не могу, туфли новые одела, разносить перед школой хотела.

— А ну-ка присядь на лавочку, посмотрим, о, да тут у тебя сплошная рана, как назад пойдешь, Ирина.

— Не знаю, — у нее на глазах появились слезы.

— Только не это, ты должна быть крепкой, учительницы все такие. На тебя дети ровняться будут. А так дети не учиться, а рыдать с тобой будут. У меня платочек есть, но не первой свежести, сейчас положим на ранку. Теперь обопрись об меня, так и дойдем до дома. Больше их не одевай, в старых ходи.

— Придется, Алексей, а ты придешь ко мне. Я рада, что в первый же день нашла хороших друзей.

— Еще не зная нас, ты доверяешь нам свою жизнь.

— Если честно, то ты мне понравился, как только я тебя увидела. Но ты какой-то печальный, что у тебя случилось, расскажи мне и тебе станет легче.

— Легче уже точно не станет, да и рассказывать ни о чем не буду. Будем жить сегодняшним днем. Иди домой, Ирина, замерзнешь, прохладно стало.

— Так я буду ждать тебя, приходи завтра вечером сюда.

— Какая раскованная девушка, безо всяких комплексов, предлагает свою дружбу, и в открытую говорит о том, что он ей нравиться. А него перед глазами Машенька стоит, наваждение какое-то. А что, можно пообщаться с девчонкой, говорят же, в народе клин клином вышибает. Ирина красивая, глаза выразительные, если в душу лезут, но она не Маша. Где ты сейчас, любимая?

Андрея вызвали в милицию, снова приехали два сотрудника органов. — Андрей мы тебе привезли плохие новости. Не успели мы помочь твоим друзьям, объект взорван. Никто не смог выбраться оттуда, они их закрыли на ключ в здании. Эксперты работают, в подвальном помещении было какое-то оборудование. Вот оно точно секретное и, по всей видимости, не отечественное. Спасибо тебе, что не побоялся и все рассказал нам.

— А как по другому, там же люди были, — Андрей плакал, не стыдясь слез. — Инга, спасибо ей, если бы не она, меня тоже не было.

— Теперь тебе не нужно прятаться, живи нормальной жизнью. Я не думаю, что заказчик знал всех вас, ему это и не нужно было, всем Лука заправлял.