— Вот паразит, я скажу ему, нельзя так с людьми обращаться.

— Не говорите, а то может быть, еще хуже. Кушать я не хочу, кусок в горло не лезет. Меня Инга зовут, мы с братом из Прибалтики приехали сюда на заработки. Родители не могли оплатить мою учебу, и мне пришлось бросить медицинское училище. Теперь я поняла, что работать придется долго и упорно, чтобы скопить нужную сумму и купить здесь комнату, на квартиру мы не потянем. Вы не думайте, я не развратная девица и не торгую своим телом, — Инга заплакала.

— Не плачь, девочка, все образуется, — Татьяна Петровна прижала ее к себе. — А ты знаешь, у Саши есть семья, жена и сын, они сейчас за границей. Он их отправил туда год назад, тут не все спокойно было, и он беспокоился о них. А сам девок каждый раз новых водит в дом. Говорила, чтобы встречался с ними на съемной квартире, а то жена узнает, скандал будет. Но ему не докажешь, он все делает по-своему. Поздно уже, иди, поспи, я все-таки поговорю с ним насчет тебя. Вижу, ты хорошая девчонка и хочу тебе помочь.

— Спасибо, Татьяна Петровна, — Инга прижалась к ней, ища защиты.

— Ты прямо как котенок, мягкая, пушистая.

Инга легла на диван и с содроганием сердца ждала появления Луки, опять будет терзать ее тело, за думами она уснула. Утром ее разбудил голос хозяина, — вставай, соня, ты так хорошо спала ночью, что я не стал тебя будить. Пойдем завтракать, Татьяна Петровна нам блины напекла. Не обижайся на меня, вообще-то я мирный парень, а вчера перепил, да и с делами не все ладно. Инга, сразу скажу тебе, ты мне нужна для одного серьезного дела. Ты ведь в медицинском училище училась, немного знаешь это дело. Далеко отсюда, в глуши я строю секретный объект. Хочу тебя назначить там управляющей, заодно и людей лечить будешь.

— В медицине я слаба, укол могу сделать, а вот диагноз не поставлю.

— Таблетки, уколы, это уже кое-что, мне там свой человек нужен, понимаешь, свои глаза и уши. Всей стройкой заправляет мой управляющий Илюха. Но в последнее время я ему не стал доверять, на что есть свои причины. Обо всем, что там творится, будешь докладывать мне. За это я заплачу хорошие деньги, на них сможешь купить себе квартиру и себе и брату, я тебя не обижу. Годочка три поработаешь и все, я тебя отпущу, помоги мне, девочка. И еще я тебе скажу, полюбил тебя с первого взгляда. Думаешь я не нашел бы для этой работы другого человека. Но мы там сможем свободно встречаться с тобой, где нам никто не помешает, — он обнял ее и начал осыпать поцелуями. Так, как, ты согласна, скажи мне ответ?

— Не могу тебе ответить сразу, предложение заманчивое. Но меня сдерживает одно, твое жестокое обращение со мной при первой встрече. И еще, если я не соглашусь, ты отпустишь меня к ребятам, зачем я тебе тогда нужна буду.

— Конечно, на все твоя воля, не захочешь, иди хоть сейчас, двери открыты. Но знай одно. Я буду страдать по тебе, ты мне нужна. Инга, я думаю, ты примешь правильное решение.

На другой день Инга дала свое согласие. Тори года пролетят незаметно, зато заработает много денег. Но попросила Луку составить с ней договор, чтобы все было официально. Так она и оказалась далеко от цивилизации, на этом секретном объекте. Телефон ей не давали, и она разговаривала с Лукой от начальника стройки Седого. Илюха тут появлялся редко, мерзкий тип. Весь персонал стройки к ней относился хорошо, и все слушались ее. Да и с рабочими она нашла общий язык. Она знала, что они здесь не по своей воле, хотя и Лука и Седой в один голос заявляли, что они по доброй воле подписали договор о неразглашении тайны. Теперь поздно поворачивать обратно, стройка секретная и все будут работать до завершения строительства. Инга и сама не знала, что здесь будет, Лука сказал, что получил заказ от военного ведомства.

Укол подействовал, температура стала спадать, на лбу парня появилась испарина. Но ее беспокоил непрерывный кашель, что еще нужно сделать? Хорошо бы сейчас горячий чай с малиновым вареньем, или молочка горячего с маслом и медом. Мед и масло есть, молоко сухое тоже есть, сейчас она приготовит напиток. Вскипятила смесь и стала поить им больного с ложечки. Каждый глоток ему давался с трудом, видно еще и горло болело. Больной на время затих, Инге нужно идти к рабочим. Ее сразу же обступили друзья парня и начали расспрашивать о его состоянии.

— Кашляет ваш друг сильно, как его зовут?

— Андреем, у меня есть немного травы, — сказал один из рабочих, — мать говорила, от кашля хорошо помогает, я сейчас принесу вам. Заваривайте по щепотке на стакан, и пусть пьет горячим.

— Спасибо, а то я уже отчаялась, дороги все занесло, никуда отсюда не пробьешься, хоть помирай.

— Травка сделает свое дело, у меня еще и от простуды таблетки есть, поделюсь.

— Ну вот, Андрей, какие у тебя хорошие друзья, совместно и вылечим тебя. — Инга подошла к больному, но он спал. Хорошо, сон сейчас лучшее лекарство. Ей сразу понравился этот парень, красивый, порядочный. Может быть в неволе, а так оно и есть, люди сплачиваются, чтобы легче переносить все невзгоды. До этого больных отсюда увозили, говорили в больницу, лечить будут. Она со временем притерпелась к Луку, но не любила его. Да и он ее не любил, она это видела, им двигала страсть, а как она пройдет, не нужна будет. На этом объекте она третий и год и скоро подойдет к концу ее заточение, так Лука сказал. А вот верить ему или нет, она не знает, потому что встретились они при странных обстоятельствах. Но Татьяна Петровна хвалила его, потому что любит, он ей как сын. Говорит, испортился с этим бизнесом. А может быть дремало это чувство в нем до поры, до времени, а потом вылезло наружу. Она вроде бы и начальство здесь, но в то же время ее не до чего не допускали, даже самостоятельно позвонить не может. А она бы позвонила брату и его друзьям и рассказала где она. Ничего, скоро все это закончится.

— Смотрю на тебя, о чем-то плохом думаешь, на лице печаль, — Андрей закашлялся.

— Не разговаривай, вот попей, настой травы сделала, твои друзья подсуетились, пей.

— Горячий я не могу такой пить.

— Не капризничай, дуй и пей, его и нужно горячим пить.

— Как ты сюда попала, такая молоденькая, красивая девушка?

— По своему желанию, хотела заработать.

— Не слышу нотки искренности в твоих словах.

— Ты прав, но всего не расскажешь, я сама во всем виновата, поверила человеку. Теперь не знаю, отпустит он меня отсюда или нет.

— Скорее всего, никого он отсюда не отпустит. Если объект секретный, то о нем никто не должен знать, так ведь?

— И что же, куда нас всех денут после его завершения?

— А ты еще не догадалась, в расход, и деньги у него останутся, платить некому будет.

— Не может быть, он говорит, что любит меня, — она нахмурилась.

— А у самого наверняка и жена, и дети есть.

— Откуда ты знаешь?

— Все они такие, эти богатенькие, не верь им. Отсюда бежать нужно и чем скорее, тем для всех лучше будет.

— Не могу я, да и доступа у меня ни к чему нет, только вами и командую.

— Больных отсюда куда увозили?

— Говорят в больницу, на лечение.

— А потом они сюда должны были их возвратить, а их сюда не привозили.

— И что это значит? — Инга округлила глаза.

— В расход их пустили, чего так смотришь, убили их. Не плачь, — он с трудом привстал и обнял ее. Какой ты еще ребенок и слезки кулачками размазываешь по лицу, он начал гладить ее по спине.

— Плохо мне, Андрей, ох как плохо. У меня в Москве брат, он, наверное, ищет меня, но не найдет. И я ему не могу весточку послать, что жива, доступа к телефону не имею. Да и никто, кроме Седого не имеет, охрана разговаривает по внутренней связи, у них радиотелефон есть. А на счет бежать, сейчас зима, никуда не пробьешься, да и быстро по следам найдут. Только весной можно, но это рискованно. У меня ни от чего ключей нет, хотя я знаю, где они хранятся. Нужно дождаться приезда Луки, тогда я поднимусь в его комнату, там сейф он держит. Думаю, что все ваши документы там, вы же с ними сюда приехали.