– Боже мой, выглядишь просто потрясающе! – Джино восторженно поприветствовал Эмму заключив ее в крепкие объятия.

– Рада слышать, – безучастно ответила девушка уткнувшись в грудь друга. Как ей не хватало мужчины рядом. Телосложение стилиста было так похоже на Джеффа, что не хотелось отрываться от него и провести весь вечер вот так близко к нему. И плевать, что пахнет он совершенно иначе и тембр голоса не такой манящий.

– Я не узнаю тебя. Все в порядке? – мужчина отстранился от Эммы проникновенно заглядывая в ее глаза. Он и понятия не имел какой отдушиной стал для нее в этот момент и что с ней вообще происходит. Ему невдомек какая дыра в ее душе и как сильно она саднит каждый раз, когда ее спрашивают о состоянии.

– Не совсем. Спрячь меня от Дэвида, умоляю, – Эмма едва ли не расплакалась.

Вчера, на студии, когда Тарино предложил Эмме попробовать “максимально бразильский кофе”, между ними произошел разговор, которого девушка совершенно не ожидала.

– Я устал от такой жизни, Эмма, – начал он и осекся.

И молчал он очень долго просто уставившись на грудь актрисы, словно бы это не было чем-то зазорным. Актриса нервно закусывала губу, смотрела на часы и время от времени теребила подол юбки лишь бы хоть как-то отвлечь режисера, но тот лишь изредка кивал своим мыслям пока не вернулся из забытия.

– Все думают, что Дэвид Тарино выдает шедевры киноиндустрии только под кайфом, – продолжил он, – А это совершенно не так. С наркотой я ухожу в мир, где нет этих наигранных улыбок, лести, блеска на губах и силикона в сиськах бесталанных шлюх.

Эмма шумно сглотнула. Это не ускользнуло от Дэвида и он лишь слегка улыбнулся.

– Речь не о тебе, дорогая.

Актриса сделала вид что расслабилась, но на самом деле стало еще хуже: ей казалось, что она пришла на исповедь самого конченого грешника и он вот-вот сожжет ее вместе с собой. И пока Тарино говорил с большими паузами, Эмма детально рассматривала его: этот затертый волевой подбородок, глаза цвета темного шоколада, густые черные волосы и необычайно красивые черты лица в те моменты, когда оно не искажено свирепостью ко всему живому. У них, может быть, и могло что-то получится, если бы Дэвид был Джеффом. “Что ты несешь, Эмма?” – одернула она сама себя.

– Меня задрали налеты полиции и постоянные приводы в участок. Твой “друг” дышит мне в затылок даже по ночам… И я вижу как мои знакомые слетают с катушек. Меня ждет тоже самое если ты мне не поможешь.

– Что? – словно альтернативно одаренная отозвалась Эмма.

– Господь, ты слушаешь меня вообще? Я предлагаю сделку, – воскликнул режисер ударив по подлокотнику кресла.

– Да, прости. Что за сделка?

– Я не идиот, Эмма. Вы можете меня сто лет убеждать, что ты и Джефф – дружите. Меня это мало волнует. Но к нему на поклон я не пойду.

Актриса активно заморгала. Она примерно представляла себе план, которому должна была следовать по соображениям Джеффа, но всех деталей не знала. В ее обязанности входило раскрутить Дэвида на информацию и сопутствующие достижения в виде встречи с дилером кокса, а тут разворачивается целая драма. Импровизация, конечно, легко ей давалась, но происходящее ведь нельзя отмотать назад в случае неудачной реплики. Ответственность давила на Эмму. Пришло время подключать все свои резервы ради какой-то там просьбы какого-то там Джеффа, в существование которого девушка старалась не верить последние дни.

– Я дам тебе то, что от меня ждут копы битый месяц, а ты, – Дэвид сделал акцент на последнем слове, – Ты обеспечишь мне чистый выход из этого дерьма. С меня – информация в лицах, с тебя – моя безопасность. Мне не нужны проблемы.

Актриса приоткрыла рот. Она совершенно не ожидала такой легкости в выполнении задания.

– Он тебя обидел? – Джино заметно напрягся.

– Нет. Просто я не хочу видеть его наглую ухмылку, – отмахнулась Эмма. Она не могла сказать своему другу об истинных причинах: о том, что он навязчиво пялится на ее грудь, об их конфликте обернувшимся выходом из проекта, об их договоренности о безопасности взамен на информацию. Актрисе хотелось одного – напиться вдрызг и хоть одним глазком взглянуть на Джеффа, ради приглашения на вечеринку которого ей пришлось выслушать Дэвида и выдержать на себе неоднозначные взгляды. Этот говнюк действительно питал к ней какие-то чувства, о которых ненароком намекнул. Нет, он почти в открытую заявил о “своих правах на ее тело” к концу разговора. Благо девушка вовремя вернула все в прежнее русло.

– Предлагаю выпить и отвлечься. Ты прекрасна, bella, пускай все на тебя смотрят, – пролепетал Джино и, приобняв за талию, повел в сторону своего столика где уже сидели с бокалами Алекс, Саманта и Эллен.

Когда пара присоединилась к компании друзей Эмма почти залпом выпила бокал шампанского, что вызвало одобрительное улюлюканье. Вслед за этим жестом отчаяния полились житейские разговоры, однако актриса даже ухом не повела – она искала его и вскоре нашла. Сердце громогласно ударило в грудь и замерло на мгновенье.

Джефф стоял в компании каких-то мужчин. В его руке был бокал предположительно с джином, левая рука в кармане брюк. Его лицо было сосредоточено и даже на расстоянии в несколько ярдов можно было заметить, что он вовсе не заинтересован в разговоре.

– Пристрелите меня…, – выдохнула Эмма себе под нос. Капитан был красив как дьявол: черная рубашка подчеркивала его мужественность, придавала невероятную сексуальность, а закатанные под локоть рукава открывали красивые, сильные руки, затейливо разрисованные венами. На его лице была легкая щетина, а волосы все так же торчали в разные стороны как у сорванца. Так и хотелось схватить за этот шикарный зад и изнасиловать в ближайшей подворотне. Эмма видела как на него смотрят особи женского пола, да даже один из его собеседников стрелял глазками, и это вызывало ревность.

Девушка настолько увлеклась зрелищем, что не сразу заметила взгляд Джеффа на себе. “Он смотрит! Он смотрит!” – в ее голове заревела сирена воздушной тревоги, а в глазах замелькал проблесковый маячок. Но ничего не произошло. Совсем. Он просто продолжительно посмотрел на актрису и вернулся к разговору со своими собеседниками. Панику закрыл собой Дэвид.

– Я искал тебя, – негромко сказал он положив руку на талию Эммы. Она не сообразила откуда всплыл режисер и как вообще оказался так близко к ней, – Видел твоего друга, вон там.

– Что ты хотел? – прямо в лоб спросила она.

– Посмотри туда, на маленькую сцену. Видишь? – мужчина кивнул в противоположную от Джеффа сторону. Там, в ярком свете, играли музыканты и рядом ошивался уже знакомый фотограф. Эмма начала выходить из своего транса и даже постаралась мобилизоваться. Сегодня что-то будет.

– Вижу, – кивнула она.

– Одна моя знакомая вот-вот совершит “сделку”, – Дэвид взял ближайший бокал шампанского и сделал глоток.

– Эта информация нужна полиции, Дэвид. Почему ты вообще мне говоришь об этом?

– Ну, свое я уже приобрел, – мужчина хитро улыбнулся и постучал по карману пиджака, – Ваш выход, мисс.

Эмма закатила глаза. Ей совершенно не хотелось приближаться к Джеффу. Гораздо приятнее было просто смотреть на него издалека и зализывать нанесенные им раны, но не разговаривать. Да и вообще это он должен прямо сейчас подойти к ней, встать на колени и извиниться публично.

– Мне надо отойти, – бросила она режиссеру и, не прощаясь с компанией своих друзей, медленно поплыла в самую гущу событий. Капитан был в поле ее зрения и она делала все возможное чтобы их глаза не пересекались, а дистанция между ними не сокращалась.

Каждый второй имел удовольствие лицезреть эту женщину-вамп: глаза видящие насквозь, задумчивое лицо, развивающиеся локоны и такие красивые ножки. Ее легкое платье цвета крем-брюле открывало спину и подчеркивало упругую грудь открывая взору манящую ключицу. Все это Эмма, в голове которой творился какой-то хаос из мыслей и рваных реплик внутреннего голоса. Ее сердце хотело подойти к Джеффу, высказать свое мнение о нем во всех красках мира, а голос молил держаться подальше. Так она и курсировала от одного знакомого к другому словно танцуя танго с копом, о котором он и не подозревал.