– Так, стоп! Вот сейчас вы на святое посягнули! – воскликнула Эмма ткнув пальцем в грудь Тарино, отчего тот резко остановился, – Дайте мне хоть слово вставить!

– Дай! – рявкнул Дэвид.

– Дай! – отзеркалила девушка.

– Ну-ка, пошли со мной, – голос мужчины сорвался с последним криком. Он схватил актрису за руку и потащил в свой кабинет с остервенелой скоростью, будто бы они опаздывали на пожар. Эмма пыталась сопротивляться или хотя бы понять куда ее потащили как мешок. Она резко отдернула руку и встала как вкопанная требуя объяснений с немым вопросом на лице.

Актриса снова ввязалась в игры с полицией. Дэвид простил ее за содействие властям и откровенный шпионаж, в то время как другие коллеги попросту отвернулись от нее. Эрик, Николас Бёрд, Томас… Даже Рэй. Все они перестали выходить на связь и как-либо контактировать с Эммой, но она верила в их благоразумие и просто ждала когда все уляжется окончательно. Только Бин и Джино остались на ее стороне, но держали дистанцию и лишнего не болтали. В конце концов и полугода не прошло с закрытия дела по субстанции.

– У меня кое что есть для тебя. Сначала ты это попробуешь, а потом поговорим. Мне надо отпыхнуть, – загадочно сообщил Тарино и продолжил путь в свой кабинет. Девушка нахмурилась в непонимании и проклиная Джеффа за саму идею назревающего спектакля последовала за режисером.

Джефф сидел уткнувшись в свои ладони и слушал что происходит за дверью его кабинета. Суетные шаги, гудят голоса как в пчелином рое, иногда звонят телефоны, вот хлопнула чья-то дверь. Кто-то смеётся прямо под окном. Но ему не смешно, нет. Он снова горел, пылал. Снова создал себе ад своими же руками и упивался той болью, которую, возможно, причинил девушке, меньше всего заслуживающей этого.

– Так будет лучше, – уверял он себя и пытался поверить. Нет, он точно должен был сказать что-то другое, а не расставаться с ней. Простит ли? Поймёт? Стоп. Это сейчас не важно. Чувства должны быть спрятаны в закрома души, иначе операция заведомо обречена на провал. Всю неделю капитан гонял в голове одну и ту же сцену в попытках избавиться от щемящих сердце чувств, но чем больше он думал, тем сильнее хотел объясниться. Сколько раз Джефф проезжал мимо дома Эммы, сколько раз пил кофе напротив студии, но так и не нашел в себе сил вызвать ее на прямой разговор. Он был уверен, что она просто убьет его без сожалений, а потом еще станцует твист на трупе.

Капитан поднялся со стула. Его глаза были красными от не вытекших слез, от гнева на самого себя и обстоятельств, в которых он оказался. Точнее в которые он сам себя загнал осознанно. Нет, Эмма точно не заслужила такого ублюдка. А он не заслужил ее: эту маленькую девушку с таким горячим, на грани истерии, нравом. Джефф понимал как они похожи, но отличий было гораздо больше. Актриса стала его собственным адом в который хотелось возвращаться чтобы согреть душу в пламени или сгореть вовсе, лишь бы прикоснуться к ней.

– Кэп? – раздался женский голос в дверном проёме.

– Джина… Чего тебе? – хрипло рыкнул Джефф прочистив горло.

– Все в порядке? – она вошла и прикрыла за собой дверь. Пред ней предстал павший ангел: такой красивый, сильный, с мудрым взглядом и хриплым манящим голосом. Но было в нем что-то, что заставляло если не бежать в страхе куда глаза глядят, то хотя бы избегать прямого контакта. Да, детектив была давно влюблена и не скрывала этого, но и напоказ не выставляла. В участке ее косые продолжительные взгляды всем были очевидны, однако никто даже не вмешивался с советами и вопросами.

Очевидно же – нет. Он, черт возьми, теперь вообще не будет в порядке!

– Зачем. Ты. Пришла? – процедил мужчина сквозь зубы медленно шагая к девушке. Она опешила: ей приходилось видеть капитана в ярости, но не в такой слепой и всеобъемлющей. Казалось, что он сейчас устроит всем атомную войну став самой мощной бомбой в истории человечества. Только сейчас Джина мельком осмотрела кабинет и ужаснулась: бумаги, файлы, папки – все валялось на полу в страшном беспорядке. На руках капитана кровавые подтеки, костяшки сбиты, на стенах его группа крови. Что тут произошло?

– Я хотела сказать… но лучше, наверное, потом…, – промямлила Джина выискивая на ощупь дверную ручку. Детектив не могла отвести взгляд, полный отчаяния и страха за свою жизнь от пылающих глаз О’Коннела. Зрелище из разряда «страшно красиво, аж глаз не оторвать».

– Будь добра, – он с силой сжал губы силясь больше ничего не говорить и ему это почти удаётся, пока девушка не выдергивает чеку из осколочной гранаты с запредельной огневой мощью и дальностью поражения от Луны и обратно.

– Всего доброго, – выпалила Джина и срочно капитулировала моля о пощаде и отсутствии погони, в то время как капитан, прости господи, снова подал голос. Но «ба-бах» случился.

– В жопу себе засунь все самое доброе!

Дверь захлопнулась с такой силой, что аж побелка с потолка посыпалась. Капитан выругался отборным матом, отдышался и вышел в коридор. Десятки глаз, что застали перфоманс сатаны, в срочном порядке опустили взгляды и поспешили в рассыпную. Каждый старался скрыться бесследно ради спасения работы и своей жизни. Никто не осмеливался вставать на пути у капитана до тех пор, пока его внешний вид не говорил об относительном спокойствии. Офицеры, детективы, офисные сотрудники – все они заметили, что их начальник как с катушек слетел в последние дни. Он, конечно, и так не всегда был в ладах с собой, но именно сейчас творилось какое-то мракобесие. Крики, погромы и удары в стену стали рутиной для Джеффа, в то время как остальные обитатели участка молились за здравие и подыскивали на всякий случай другую работу.

О’Коннел прошелся по участку в поисках Джины. Его тяжелые шаги внушали страх и ужас, а глаза наполненные кровью рыскали по углам наконец остановившись на темнокожей девушке около кулера. Она ахнула в испуге и остолбенела: “Это конец” – подумала она.

– Ну? – рявкнул он почти допрыгнув до нее.

– Кэп? – голос Джины дрогнул, она шумно сглотнула боясь пошевелиться.

– Что ты хотела сказать?

– Звонили с Тод Пикчерс…

– Быстрее, Джина, пока я не отгрыз тебе лицо!

Детектив попыталась отдышаться и выпалила на одном дыхании:

– Молодая девушка. Передоз. Там уже работают медики. Предположительно кокаин.

Земля разверзлась перед Джеффом. Перед ним мгновенно всплыл образ Эммы в объятиях Тарино, их блаженные лица в накуренном блаженстве и смех. Смех над капитаном. Мужчина взревел. Он схватил за руку Джину и рванул к выходу с участка. Нужно было срочно увидеть Эмму, убедиться, что она в порядке и что все это вообще жесткая шутка. Да! Это она придумала как ему нервы натянуть и шутит так. Верно?

Служебный автомобиль ракетой подлетел к Тод Пикчерс. Джина едва успела за капитаном: ноги путались, тряслись, мысли сбивались. Ей было очевидно к чему такая спешка и это ранило ее. Случись что с ней – Джефф предпочел бы совершенно не торопиться. В холле сновали сотрудники студии, с кем-то разговаривал дежурный полицейский, в углу стоял медбрат. Его то О’Коннел и схватил за шиворот.

– Имя девушки? – рявкнул он прямо в лицо опешившему медику.

– Я не знаю! Врач скажет!

– Где он?!

– На втором этаже, в кабинете какого-то режиссера. Да пустите меня уже! – взмолился молодой парень.

Джефф отбросил медбрата как ненужную вещь прямо в стену и рванул на второй этаж, пока Джина пыталась успокоить бедного сотрудника скорой. Ему самому теперь нужен врач после такой-то встречи с собакой Баскервилей. Капитан в два счета проскочил лестницы и наткнулся на Тарино, что неспеша выходил из своего кабинета.

– Чего тебе, варвар? – фыркнул Дэвид.

– Эмма. Она здесь?

Актриса блуждала по коридорам уже ставшей родной студии. Она вспоминала все, что происходило в том или ином павильоне: как Дэвид орал по любому поводу, а Бин отважно неслась к нему со стаканом кофе и пыталась умерить пыл, как приходилось среди ночи лететь в павильон потому что у Тарино появилась идея снять всех натурально сонными. Столько всего всплывало в памяти Эммы, что она едва ли успевала уловить картинки из прошлого. Она и не заметила как добрела до холла на первом этаже, где Джина о чем-то беседовала с молодым человеком в медицинской форме. Видок у парня был такой, словно он увидел смерть. Джефф?