– Только бы успеть. Пожалуйста.
В той комнате горела пока что только одна стена, зато было полно дыма. Глаза слезились. Кашляя и задыхаясь, Клиган почти на ощупь добрался до лавки, попутно споткнувшись о кувшин с молоком, и, подхватив девушку на руки, бросился к выходу. Дверь, ведущая на улицу, была полностью охвачена огнём. Мужчина высадил её ударом ноги, что с ношей на руках проделать было довольно сложно. Плечо обожгло упавшей сверху доской. Взвыв от боли, Сандор осторожно протиснулся в дверной проём, стараясь не задеть пылающий косяк. Отбежав от здания на безопасное расстояние, он опустил Пташку на траву рядом с давно упавшим и поросшим крапивой забором.
“Она надышалась дымом. Могла задохнуться”, – подумал Клиган, хлопая её по щекам. Девушка не подавала признаков жизни, и без того бледное лицо стало сероватого оттенка. Мужчина внезапно почувствовал, как что-то незнакомое, что менее циничные люди наверняка назвали бы счастьем, утекает у него сквозь пальцы.
– Нет, нет, нет! Как глупо! Идиотка, я не для того тебя спасал, чтобы ты сейчас умерла. Я спас, чтобы ты жила, называла меня сиром, щебетала свои глупости и давала мне надежду, что мир состоит не только из дерьма, – Клиган приложил ухо к её груди и замер. Сердцебиения не было слышно.
Застонав от бессилия, он обнял девушку, как будто пытаясь защитить её от цепких рук Неведомого. Рыжие волосы, по которым плясали отблески пожара, пахли дымом. Казалось, что Пташка сейчас сама превратится в дым и покинет его навсегда.
Внезапно над его ухом кто-то закашлялся.
– Что вы себе позволяете, – послышался вялый, но недовольный голос, – я леди! Задушшитеее...
Клиган отпрянул и уставился на лицо девушки. Та сонно хлопала глазами.
– Точно, сердце же слева. Вот почему ничего не услышал, – отстранённо пробормотал Пёс, не веря своим глазам. С плеч как будто упал камень размером со взрослого дракона. – Пташка! Жива?! Как ты?! – Я? – Девушка прислушалась к своим ощущениям. – Неплохо. Дивно выспалась. Лен со своим эликсиром мне очень помог. А что, собственно, происходит? Где Лен?
Пёс вздрогнул и посмотрел назад. Крыша полностью была охвачена огнём. Здание было похоже на факел, который сейчас освещал полдеревни. Из ближайших домов уже выбегали люди, на ходу натягивая штаны и другие детали гардероба.
– Он внутри, – хрипло сказал Пёс, с надеждой всматриваясь в чердачное окно, – на втором этаже. – Что? Почему всё горит? – Санса затрепыхалась в его руках. – Нужно же что-то сделать. Как он там оказал…
Внезапно раздался оглушительный треск и здание сложилось внутрь себя как карточный домик.
Клигану показалось, что за шиворот ему вылили бочку ледяной воды.
“Совсем ещё щенок. Так и не научил его пить”, – подумал Клиган, наблюдая, как пляшут языки пламени, пытаясь дотянуться до неба.
Девушка замерла, приоткрыв рот от ужаса.
– Почему? Зачем? – в её голосе звучала растерянность. Всё происходящее казалось дурным сном. – Только не говорите, что Лен…
Пёс не умел утешать, а потому, предвидя бурную истерику, просто снова обнял Пташку. Сначала она пыталась отпихнуть его, отвесила оплеуху, порываясь бежать к горящим развалинам, но потом затихла, уткнувшись лицом в его грудь. По тому, как вздрагивали её плечи Клиган понял, что девушка плачет. Немного неуклюже он похлопал её по спине. Мужчина осознал, что ему действительно очень жаль мальчишку.
– Почему вокруг меня все умирают?! – взвыла Санса в истерике. – Скоро все умрут, и я останусь одна! – С тобой останусь я – меня очень сложно убить, – непривычно мягким голосом заметил Клиган. – Я не верю! Он был таким хорооооошим!
Пёс почувствовал, что его рубашка изрядно промокла от слёз, но ему было всё равно.
“Пусть провалится в Пекло весь этот дерьмовый мир, который заставляет её плакать”.
– Гм… Я очень извиняюсь… Не хотел вам мешать… Но тут уже люди собираются…
Плач резко оборвался. Санса и Клиган синхронно повернули головы. Перед ними стоял вполне живой, только немного подкопченный Лен. Леди Старк громко икнула.
– Т… Ты! Придурок, – Сандор смотрел на него, как на привидение. – Я? Почему? – гончар растерянно почесал затылок, пытаясь понять, что такого он успел натворить. Пёс поднялся на ноги и замахнулся, чтобы привычно отвесить мальчишке подзатыльник. Но вместо этого он внезапно взъерошил ему волосы и ухмыльнулся. – Как ты умудрился спастись? – Как вы и говорили – через окно. Чуть ногу не сломал. Долго не мог подняться – ушиб себе всё, начиная от пяток и заканчивая попой. Потом смотрю – вы обнимаетесь, – Лен глуповато улыбнулся. – Не хотел влезать – мало ли что вы тут… Ай!
Клиган одобрительно хмыкнул – раньше он не знал, что можно радостно-смущённо пнуть кого-то в голень в сидячем положении. От всего пережитого Санса была в предобморочном состоянии. Но всё же она была счастлива.
Посмотреть на пожар сбежалась вся деревня. Тушить, впрочем, никто не спешил, видя всю бесполезность данного мероприятия – от здания осталась только полыхающая куча брёвен.
– Столько лет дом стоял, – покачал головой староста – коренастый полноватый мужчина средних лет, – а тут раз – и в полчаса нету.
Стоящий рядом парень чуть старше Лена расстроенно взъерошил волосы.
– Где мы теперь девок пугать будем? – Зато с верёвкой этой дурацкой прекратите маяться, – встряла краснощёкая полнокровная женщина, грозно сверкая на парня очами. – А что за верёвка? – робко спросила Санса, незаметно подойдя сзади. – Да, примета такая, – женщина махнула рукой в сторону развалин. – Дескать, какой парень за верёвку висельную, что на чердаке, дёрнет – к тому и девки липнуть будут.
Клиган выразительно посмотрел на Лена. Тот стушевался и попытался спрятаться за Сансу.
– Это всё из-за хозяина дома, – хихикнул седой как лунь старичок, опиравшийся на кривую клюку. – Уж как его бабы любили. Как кошки на жбан сметаны на него лезли. Хотя и я, конечно, не промах был по молодости.
Его сцапала за ухо такая же седая, но ещё очень бодрая старушка.
– Пень старый! Опять свои подвиги вспоминаешь! – Капусточка моя! – залебезил дамский угодник. – Но любил-то я всегда только тебя одну. – Ой, да знаю, я, – хмыкнула бабулька. – Попробовал бы полюбить кого-то ещё – живо бы без хозяйства остался. – Ой дела творятся, – запричитал кто-то ещё. – Не к добру это. – А вон поджигателей ведут!
Все как по команде посмотрели в сторону деревни. Пятеро деревенских быкообразных парней вели троих знакомых Сансе до зубовного скрежета разбойников. Возле старосты процессия остановилась.
– Типы какие-то незнакомые, – отрапортовал один из парней, – через плетень лезли. И удирали, как от Неведомого. Подозрительно. Точно чего-то натворили. – Вы почто наш дом с привидением спалили? – грозно спросил староста, уперев руки в бока. – Так там всё-таки было привидение? – не выдержал один из подозреваемых. – Значит, всё-таки вы спалили, – заключил староста, довольный тем, что преступники не отпираются.
Деревенские бугаи, то есть парни, многозначительно захрустели костяшками пальцев. Разбойники немного позеленели.
– Я… Я в окно лез. И вдруг сверху что-то страшно завыло. Факел упал. А там какое-то тряпьё лежало – моментально вспыхнуло. Я пытался потушить, но сквозняком ещё больше раздуло, – пригорюнился самый болтливый из разбойников. Его друзья хмуро сверлили всех взглядом. – А зачем ты лез в окно?
Разбойник замялся, но потом, не придумав ничего лучше, ткнул пальцем в сторону Клигана.
– Чтобы схватить этого мерзавца и его шайку. Вы должны нам в этом помочь.
Деревенские скептически оглядели “шайку”: девушка и парень растерянно хлопали большими невинными глазами и, кажется, собирались заплакать, единственный, кто хоть как-то мог вызвать подозрение – Клиган смотрел на клеветника с праведным возмущением, как оскорблённая девица на насильника.
– Э, нет. Ты вину на других-то не перекладывай, – погрозил пальцем староста. – Они люди приличные – честь по чести нам заплатили, поблагодарили и, в отличие от вас, дома не поджигали. А вы мало того, что хотели наших гостей, видимо, укокошить, так ещё и нашу главную достопримечательность уничтожили. – И ещё пока от нас убегали, огурцы тётки Фреи затоптали напрочь, – подал голос один из конвоиров. – Чего с моими огурцами?! – через толпу пропихивалась дородная пышнотелая женщина с русой косой толщиной в руку. – Да вы хоть знаете, сколько я их растила да удобряла?!
