Сквозь всхлипы эльфика я едва поняла:

— Нина, я его любил, без надежды, а вчера он пригласил меня на свидание, я

пошел, а там………были все его друзья и они смеялись и поиздевались……

Это была мягкая версия излияний Дусика, и я даже не спросила, кто он, просто отлично знала, Лориндиаль, сын березового леса, самый гнусный эльф, которого я знала, и угораздило же Дусика влюбится именно в него.

Дальше я сопливые изрыдания своего друга слушать не стала. Я была в ярости, в гневе, сегодня точно кто-то останется без головы. Я быстро нашла Лори у фонтана, и недолго думая рявкнула ему:

— Я вызываю тебя на дуэль — этот извращенец эльфийский только усмехнулся, по правилам я должна была кинуть в него платком, нет на кулак я платок, конечно, намотала, все по правилам. Но двинуть его со всей широты русской души мне никто не мешал. И выкрашенный в фиолетовый цвет Лори, украсил своим окрасом бассейн. Прекрасно, лиловый синяк под глазом неимоверно будет гармонировать с его подпорченными кудрями. А мне пора на занятия.

— Сегодня, в полночь, здесь же — холодно бросила я, отплевывающейся эльфийской квакушке, и побежала на пары, через переулок меня поймал Акакий.

— Ты что делаешь, ведьма, зачем? — гыркнул он. Мне было не до эльфийских реверансов.

— Он приставал к Дусику, а потом посмеялся над ним при своих друзьях, Дусик плачет, убью гада — кратко прорычала я, и мне все равно, чем мне это грозит, есть вещи, которые прощать нельзя.

— Вот дура — в сердцах сказал Акакий и потащил меня обратно за руку.

— Я, пользуясь правом верховного наследника, перекупаю право дуэли у ведьмы Нины себе — гордо провозгласил он едва подсохшему Лори.

Я посмотрела, на все это дело остывшем глазом, и решила, что Какушка не так уж и плох. В связи с чем, я решила, что не явиться Лори на дуэль по причине отказа двигательного аппарата ног, неявка на дуэль яркая заявка на несостоятельность рода постоять за себя, а со стороны Акакиодиэля избежание скандальной дуэли твердая заявка на сильного наследника, Дусик, чего не сделаешь ради тебя.

После эльфийской стычки, в этот же день, меня и мою команду потащили в нагрузку к маг патрулю на ловлю некроманта отступника. Такое уже бывало не раз, особого восторга от этих забегов по окраине столицы я не испытывала. Оперативная работа не мое, все таки в душе я так и осталась офисным планктоном, хоть и высшего порядка. Однако в этот раз, перспективе внепланового пробега обрадовалась. И в дальнейшем собиралась не отклоняться от столь нелюбимой мной боевой работы. В душе, я лелеяла на надежду, пусть и случайно, нарваться на своих похитителей. Вселенная дай мне только и шанс, и я сумею вытрясти из горе киднеперов всё об играх крови.

Сегодняшние гонки по кварталам окончились довольно быстро, орк подкинул меня на арку в переулке, я сверху кинула на некроманта плети и завертела его в воздушный вихрь, это умение, я приобрела на курсе третьем.

И вот держу я этого отступника в воздушной клетке, а ко мне подбегает Итар, и начинает свои айве дейские возмущения выкладывать, Наполеон не признанный. То ли пирожное, то ли полководец, сама, иногда теряюсь.

— Ты опять на себя одеяло повернула, ведьма. Одна ты у нас классный маг — рычал Итарчик.

— Так кто тебе мешал лордик, его достать — не менее громко взвывала я.

— Так за тобой не успеешь, шустрая ты моя. Все в обход мне, ведьма. Самая крутая, да-

Вот представьте себе картину, я стою, спорю с верхним лордом кто из нас круче, одновременно держу магией неслабого некроманта, а маг патруль вместо того, чтобы выполнять свои прямые обязанности на всю эту экспозицию с придыханием смотрит. И вот что, можно, хорошего сказать о подчиненных Варн Нарха, наблюдатели хреновы.

— Я что так и буду стоять? — рявкнула я им, непрозрачно, намекая, что пора бы уже забрать непосильную ношу у одной маленькой меня. Тем более, что некромант оказался не похож на моего похитителя, чем в разы уменьшил мой убойный интерес к нему.

— Вы, что так будете напрягать мою ведьму — не менее грозно рявкнул айве

Пока, очнувшийся маг контроль оприходовал некроманта, у нас с Итаром с новой силой разгорелась внеплановая ругань.

— Ты в своем уме лордик, какая твоя ведьма? Тирессию своей будешь называть! Нашел себе служку!

— Какой я тебе лордик, ведьма? Совсем забылась — орал в ответ Итар.

За спиной слышу

— И что делать? Он лорд, она, ведьма, как быть? — ух, ты, наблюдая за нашим махочем, у стражей порядка дилемма образовалась. Кого утихомиривать: злющую ведьму, или сынка айве дея. Выбор нелегкий, и стой и с другой стороны может нехило прилететь.

— Не лезьте — сказал орк — раз ничем в друг друга не кидают, значит все нормально.

Мы с айвой синхронно усмехнулись, не подрались и то хлеб. Ну, покричали друг на друга, пар спустили, а что с двоих девственников взять. Да, я даже такое, о своем лорде знала.

Ладно, Нина, хватит вредничать какие никакие, а соратники мы с лордом, хоть и ссоримся часто.

Как ни крути, а с Итаром дружить надо, может кровь мою поможет достать, что ж там за цирк? За всем этим певческим марафоном и нашими командными зачетами меня не покидали вопросы и сомнения. И никто не захотел мне ничего объяснять, даже Моркан, ну, ладно я разберусь, и потом не обижайтесь.

После вылазки в город за некромантом, я отправилась к Акакию на соло тренировку, решили настроить мой голос на песню группы город 312 «Останусь», я не успела распеться, как вся муз группа неожиданно подскочила со своих мест, и склонила головы в поклоне.

— Акакиодиэль, не надо суеты — сказал густой, пронизывающий голос. Голос, который пронял меня до самых костей. Голос бархата и стали. Голос зыбкой колыбельной, и тревожного марша. Его голос.

— Мой лорд — низко поклонился эльф.

Я обернулась, все стояли, а я не смогла встать, и не могла вздохнуть от волнения, к нам пришел Варн Нарх, и он смотрел прямо на меня. Будто в душу заглядывал. Не глаза у него, а наказание, и выныривать из них не хочу. Как я рада тебя видеть, бандит.

— Представь нас — велел эльфу верхний лорд.

Я, наконец-то, нашла в себе силы встать.

— Нина Дубр, адептка пятого курса, тиресса, боевик воздушница, проклятийница — монотонно перечислил Акакий.

— Айве дей Варн Нарх.

Как во сне, я слегка кивнула и чинно, боги, дойры так не делают, подала лорду руку для поцелуя, лорд не оплошал, склонился и поцеловал мое запястье.

БААААААХ

Открылся и схлопнулся портал.

«О Боже как больно, и нет этой боли больней, о, боже как больно, ты удалил меня из друзей»

Мир, боги твои за ноги, да за что ж ты меня так не любишь? Как же больно. Кажется, я сломала ногу.

Так, какая прелесть! Мне навстречу бежали три брата: трандец, звездец, капец, и за ними скакала сестра их полный пипец. Они махали мне плакатами, флагами, и активно предлагали флаэры на бесплатную экскурсию по изучению лопес, в которую я попала. Только здесь и только сейчас эксклюзивный поход по неизведанным глубинам вдоль ягодичного канала, вещал трандец. Нет, заходи к нам, и ты узнаешь узость и кривость прохода перебивал его звездец. Иди, ко мне, ласточка, и я покажу тебе полный и всепоглощающий конец подзывал капец. Нет и еще раз нет, у меня лучший аттракцион завывала пипец, веселые горки под названием: «Нас не интересует глубина этой задницы, нас волнует, есть ли у нее вообще дно».

Я не знала, кто подкинул эту подлянку, но я знала, куда меня занесло. Хуже быть просто не могло. Отсюда не выбраться. Чащи Агбо — проклятый лес. Выйти из него смогли только единицы, и то это случилось пару сотен лет назад. Нина, на этот раз ты попала конкретно.

Историю создания чащ я знала наизусть, как таблицу умножения. Наш придурочный магистр Фибре, анимаг в пятом поколении, юный натуралист с прибабахом рассказывал ее каждое занятие. А, все почему, потому что чащи Агбо просто уникальный питомник хищной фауны, которая сохранилась в этом мире с достопамятных времен. Один уникальный экземпляр этой самой фауны жил у нас в академии в зверинце. Более омерзительной твари я в жизни не видала, звероеж называется, отвратительная крыса размером с лошадь, сплошь покрытая шипами. А шипы то непростые в них орешки золотые, ядра чистый изумруд. Прости господи. В общем, мало того, что эти шипы сами по себе ядовиты, так еще эта тварь умела выстреливать из шипов ядовитой слизью, которая при соприкосновении с кожей, сразу разъедала ткани до кости. Рот у этого уникального зверя был наполнен пиками зубов, как у акулы, частокол в два ряда. Зубища, ага, тоже не без ядовитого сюрприза, впрочем, как и когти на лапах. Все было бы еще терпимо не обладай эта тварь агбокская на редкость скверным нравом: хитрая, агрессивная, по человечески умная, и неимоверно мстительная. От ее яда погибли двое учеников, Фибрсу хоть бы хны, его одно волновало, а не повредил ли его Буша свои колючки, пока злобные студиозы мучили бедное животное. А то, что двое мальчиков погибли, отрабатывая наказание — это мелочи. Ту жуткую историю замяли, погибшие на радость ректору оказались аорами. Но хвала богам, Барабаке все же хватило ума запретить маньячному анимагу посылать адептов к его драгоценному монстрику.