Тем не менее, он как раз собирался открыть ссылку на другую статью, когда Луи взял его телефон.

— Эй, — пожаловался он.

Тот покачал головой.

— Любимый, ты же знаешь, что лучше не надо…

Но его прервал шепот Найла позади них, когда по радио раздался голос Криса Мойлса, представляющего своего специального гостя на это утро, Саймона Коуэлла.

— Спасибо, что пригласили меня, — сказал Саймон. — И, да, спасибо, мы с нетерпением ждем финала в эти выходные.

— Кого вы видите победителем в этом году? — спросил Крис Мойлс несколько минут спустя, когда их автобус съехал с автострады на одну из местных дорог, ведущих к Холмс Чапел.

Раздался смех.

— Я думаю, что победит лучший участник, — сказал Саймон. Снова смех. — Нет, серьезно. Это решают зрители. Но, если быть откровенным, я думаю, что это может быть тот год, когда мы увидим, что конкурс в первый раз выигрывает группа. Я с самого начала говорил ребятам из One Direction: если вы усердно работаете, если вы умны, если вы верны себе, у вас есть реальный шанс.

— Я собираюсь спросить, потому что люди говорят об этом… — сказал Крис.

— Я знаю. Я знаю, что ты собираешься сказать, — сказал Саймон. — Если уж на то пошло, это моя ошибка, как их наставника, чем кого-либо еще. Это наша работа как наставников — вкладывать работу, превращать наших подопечных в звезд. Но на прошлой неделе я был болен, поэтому не мог поговорить с ними, когда это могло бы быть полезно.

— Но вряд ли это ваша вина, не так ли?

— Они вовсе не плохие мальчики, — продолжил Саймон. — Они просто получали много внимания, они были в трендах в Твиттере. Они много веселились. И, да, некоторые из этих развлечений могут включать поклонников женского пола, что может быть еще одной темой, которую мне нужно обсудить с ними, и, честно говоря, делает трюк, который они сделали на прошлой неделе, еще более смехотворным. Я знаю, что они трудолюбивы, и я думаю, что им нужно вернуться к работе, к пению, потому что это самое важное. Я сказал им в начале этой недели, что у них много молодых, впечатлительных поклонников. Вы должны быть образцом для подражания.

Гарри подтянул ноги на сиденье и обхватил руками колени. Он начал плохо себя чувствовать, и он не мог возложить всю вину за это на внезапно ухабистую дорогу, когда они свернули на мощеную деревенскую главную улицу.

— Это то, что я говорю людям перед прослушиванием, — все еще говорил Саймон. — Быть собой. Быть оригинальными. Быть чокнутым, если ты чокнутый. Но не будь кем-то, если это не так. Не притворяйся тем, кем ты не являешься. Как я сказал этим мальчикам, будьте сами собой. Люди будут любить вас такими, какие вы есть, если вы просто будете самими собой.

Впереди них Зейн фыркнул.

— Кто-то действительно верит в то, что говорит этот чувак?

— Что? — спросила Пэтти, хмуро поворачиваясь на стуле. — Ты говоришь о Саймоне?

Слушая вполуха, как Зейн пытался, заикаясь, отвлечь ее, Гарри чувствовал, как костяшки пальцев Луи пробегали по его спине сквозь толстовку и пальто, и посмотрел на него. Из окна было видно, как они свернули в переулок сразу за пекарней, где он раньше работал.

Когда автобус остановился перед домом Гарри, где палисадник заполонили ждущие их соседи, Крис Мойлс спросил:

— Так какое прослушивание за все эти годы вас зацепило?

Они снимали в гостиной, у лестницы, чтобы это выглядело как домашняя вечеринка, хотя они ничего не делали. Робин и мать Гарри сказали мальчикам, что они теперь как семья, и его мама улыбнулась ему.

Когда Гарри проходил мимо кухни, он услышал из радио:

— Итак, микрофоны в предыдущем шоу? Это тоже был трюк?

И он услышал, как Саймон со смехом ответил:

— А что еще это могло быть?

А потом они вышли в палисадник, чтобы снять и там. Они раздавали автографы, что было довольно нелепо, потому что восемь лет спустя в этой деревушке никому не было дела до причудливой поп-звезды, который раньше жил здесь, чтобы просить его об автографах, когда Гарри приезжал сюда.

А затем, в череде событий, начиная с того, что начал таять снег и превращаться в грязь и заканчивая соседской собакой, Гарри и Луи оказались в спальне младшего, их сумки бросили вслед за ними, и приказали принять душ, пока не вымоют из волос всю грязь.

Стайлс включил старые часы-радио с прикроватной тумбочки своего подросткового «я». На Radio 1 Саймон рассказывал о сингле победителя Х-Фактор.

Крис Мойлс сказал:

— Я думаю, мы все помним прошлый год, когда впервые за, сколько, три года? Сингл победителя X-Фактор не получил первого места.

— Да, да. Я помню, что некоторые люди очень усердно работали, чтобы попытаться саботировать это, да, — сказал Саймон.

— Ненавидим Х-Фактор?

— Ну, да. Всегда есть люди, которые сделают все, чтобы привлечь к себе внимание, я прав? — сказал Коуэлл. — На этой ноте я прошу ваших слушателей дать моим мальчикам второй шанс. Они молоды. Они любят повеселиться. Я честно не верю, что они хотели кому-то навредить, это просто неудачное чувство юмора.

Гарри был так занят, глядя на радио своей подростковой версии, что вздрогнул от прикосновения к его талии.

Он смотрел на Луи.

— Пойду приму душ, — сказал шатен, обхватив пальцами бедро Гарри.

— Хорошо, — сказал ему Стайлс. Он выключил радио. — Я пойду после тебя.

— Ты мог бы… — начал Луи, и Гарри снова посмотрел на негою — Если хочешь, можешь присоединиться ко мне.

Сначала слова не имели смысла. К тому времени, как до него дошел смысл сказанного, Луи убрал руку с пояса и сделал шаг назад.

— Я думал… — Томлинсон покачал головой, отворачиваясь. — Неважно. Я просто…

— Я правда хочу, — возразил Гарри, обрывая его.

— Но? — подсказал Луи.

— Что «но»? — рассеянно повторил Гарри. — Лу, никаких «но».

— Разве?

— Ну, у нас не так много времени, а сейчас в доме полно других людей, и… я имею в виду, если ты хочешь, чтобы было «но», то оно, наверное, может быть, — сказал Гарри.

— Это я поднял эту тему, — возмущенно сказал Луи.

Возможно, это была его идея, но именно Гарри взял его за руки и повел к выходу из комнаты в ванную в коридоре.

Это небольшая ванная комната, душевая кабина с ручным креплением для душа и половинной занавеской. Они с Джеммой делили ее, когда жили там вдвоем. А Гарри и Луи — ну, это был не первый раз, когда они делили ее.

Он потянулся к молнии на забрызганной грязью толстовке Луи, медленно стягивает ее вниз. Шатен смотрел на него, затем позволяя Гарри стянуть ее с плеч. Гарри опустил взгляд на грудь парня и потянулся туда, где тонкая футболка растягивалась на бедрах.

— Могу я…? — спросил он, облизывая губы.

Луи выгнул брови.

— Вообще-то я не планировал принимать душ в одежде, дорогой.

Гарри стягивал футболку, в то время, как Луи откинулся назад и включил душ. Гарри гладил каждый сантиметр кожи, когда она появлялась, наблюдал за появляющимися под его прикосновениями мурашками. Когда Томлинсон повернулся к нему, Гарри стянул с себя футболку.

Стайлс сделал глубокий вдох:

— Черт, Лу, ты такой красивый.

Он провел подушечками пальцев вниз по боку Луи, туда, где были низко посажены джинсы.

— Как будто ты меня никогда не видел, — сказал шатен, странно глядя на него.

— А я и не видел, — сказал Стайлс. В последние недели он мельком видел кое-что, когда Луи переодевался, но Луи, к сожалению, никогда не разделял склонность Гарри к наготе. Он провел пальцем по обнаженной ключице шатена там, где она встречалась с плечом. — Я не видел тебя много лет, Лу.

— Но ты и он — другой я, младший я, — начал Луи.

— Ничего особенного, Лу. — Гарри прикусил губу, встречаясь взглядом с голубыми глазами Луи в клубах пара, поднимающихся в ванной. — Ты даже не представляешь, как мне было неловко. — Он наклонился и нежно поцеловал впадинку между ключицами. Он скользнул руками вниз по обнаженному торсу Луи, по небольшому изгибу живота. Но затем он засомневался, прежде чем спросить: — Можно я потрогаю твою задницу?