Шатен снова бросил на него странный взгляд.

— Ты сказал, что Сандип дал мне соло?

Гарри кивнул.

— По собственной воле?

— Я так думаю? — сказал Гарри. Он все еще не совсем уверен. Но Роберт велел Сандипу преуменьшить его роль, и вместо этого он отдал Луи соло. — На прошлой неделе ты привлек к себе много внимания.

— Правда? — Луи выглядел немного ошеломленным.

— Почему тебя так удивляет Сандип? — с любопытством спросил Лиам.

Томлинсон покачал головой.

— Всего пару лет разницы во мнениях, — он снова щелкнул мышкой. — Значит мы все еще ладим?

— Да, — сказал Гарри.

Луи пожал плечами и нажал кнопку воспроизведения на шестой неделе.

— ‘Something About the Way You Look Tonight’, — тихо сказал Луи. — Это была первая важная неделя для тебя, Эйч. Я был очень рад за тебя.

Когда началась песня, к ней было приковано все внимание шатена, он уложил подбородок на руку и внимательно смотрел, на лице появилась маленькая нежная улыбка. Там Луи на сцене со своим первым выступлением с новой стрижкой.

— Господи, парень, я помню, как ты был великолепен восемь лет назад. Но это было… — он посмотрел на Гарри. — Ты пел это, как рок-звезда, которой ты и являешься.

Гарри не мог сдержать небольшой прилив тепла от похвалы.

Луи перешел к следующей неделе, седьмой. Он нахмурился из-за того, что, вероятно, понял, что они поменяли песню Beatles с ‘All You Need is Love’.

Он наблюдал за всем этим, выглядя очарованным.

— Ребята, это потрясающе. Вы все… — он оглянулся на них. — Весьма блестяще. Это намного сложнее на техническом уровне, чем все, что мы делали в прошлый раз.

— Ты и Лиам договорились об этом, — сказал ему Гарри. — Наверное, это было слишком сложно для нас. Но мне никогда не удавалось сдерживать тебя, когда ты что-то задумал.

Луи посмотрел на него.

— Надо было видеть лицо Сандипа, когда он появился, и мы сказали ему, что нам нужно внести изменения в трек, — сказал Хоран.

— Мы очень много работали на той неделе, — сказал Лиам. — Гарри провел несколько сумасшедших часов с каждым из нас. Но, думаю, все получилось.

— Ты же знаешь, что это сработало, — сказал Луи. — Вы, ребята, задали жару.

Гарри слегка улыбнулся, видя, как другие мальчики радуются похвале.

Луи открыл восьмую неделю. На песне ‘Summer of 69’ он подарил им небольшую улыбку, «хорошо» и несколько слов для Лиама и Найла.

Затем, когда он нажал на «I Don’t Want to Miss a Thing», он понимающе улыбнулся Гарри.

— Это идеальный выбор, он будет великолепен с твоим голосом, любимый.

Но потом началась песня, и пел на Гарри, а Луи. И Томлинсон приоткрыл рот.

— Какого черта? — потребовал он после первых двух куплетов. Он щелкнул мышкой и перемотал на начало, внимательно наблюдая, как он медленно качает головой.

После того, как они дошли до конца, он оглядел их всех, выглядя ошеломленным.

— Господи, вы хоть представляете… — он остановил видео, когда начали говорить судьи. — Это ненормально, вы же понимаете, ребята?

— Что не нормально? — сказал Пейн.

— Участники не улучшаются на столько всего за несколько недель, — сказал он. — Вы, ребята, выиграете. Здесь нет абсолютно никаких вопросов.

— Э-э, спасибо, — сказал Лиам. — Гарри сказал, что в прошлый раз у нас было третье место?

— Да, если бы это было основано на всенародном голосовании, мы бы выиграли, но на этот раз нет никаких сомнений. Только так и не иначе.

Луи переключил на песню с прошлой ночи — ‘Only Girl in the World’.

— Подожди, что ты имеешь в виду, если бы это было основано на всенародном голосовании? — потребовал Лиам.

Но уже играла песня. Луи внимательно смотрел на это все, а затем снова похвалил каждого из них. А затем кликнул на ‘Tattoo’.

— ‘Tattoo’ ? — спросил он, пока страница загружалась.

— Джордин Спаркс, — сказал Гарри.

— Интересный выбор, — сказал Луи. Она вот-вот должна была начаться, когда в комнату ворвался один из ассистентов продюсера. Гарри бросил взгляд на телевизор в углу. На нем Дермот подводил итоги шоу. Так скоро им нужно было пойти на съемки для Хtra-фактор. А это значит, что уже почти время для…

— Мальчики, кому нужно подправить прически? — спросила она. Потом хмуро посмотрел на них. — Хорошо, Лиам и Зейн, со мной. И, Найл, ты ел? Ладно, тогда иди к нам для макияжа.

— Полагаю, увидимся за кулисами? — сказал Лиам, когда они выходили за дверь.

А потом Луи и Гарри остались одни.

— Можно? — Луи посмотрел на компьютер.

Стайлс кивнул. Когда на сцену вышла вся пятерка, Луи стоял у микрофонной стойки посередине, Гарри почувствовал жжение в глазах. Это последняя песня восемнадцатилетнего Луи.

Внезапно видео остановилось, прежде чем они начали петь. Гарри заметил, что шатен смотрит на него.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Я в порядке, — сказал Гарри. — Включай.

Луи бросил на него скептический взгляд, но, видимо, решил послушаться и запустил видео.

Луи на экране начал песню. Это не первое выступление соло, но в нем определенно было что-то более уверенное. В его ‘I Don’t Want to Miss a Thing’ было немного деликатности, но с чем-то большим за этим.

Во втором куплете вступил Зейн. Затем хор, и Луи вел его. Гарри мог только догадываться, о чем он думал на мостике, завышая ноты в нескольких строчках, потому что он делал это без малейших усилий, так как он правда справлялся, когда не обращал так много внимания на это.

А потом Луи начал мостик. И он очень громкий. Он такой чертовски громкий.

Гарри пришло в голову, что он пошел петь это сразу после того, как поговорил с путешественником — с Поппи. Он знал, что это был последний раз, когда он должен был петь, прежде чем потерять память об этих нескольких неделях.

Стайлс посмотрел на Луи рядом с ним, который смотрел на экран, закрыв рукой рот и широко раскрыв глаза. Это все еще тот Луи, который пел ее. Эти губы, тот самый рот. Но он никогда этого не вспомнит.

— Ты сделал это для меня. Я даже не знал, что мог… Хазза, ты превратил меня в гребаную звезду, — сказал Луи, все еще благоговейно глядя на монитор после того, как он остановил видео. Гарри смотрел за тем, как он опустил взгляд на свои руки и закатил рукав до предплечья, где все были еще написаны слова «пожалуйста, будь громче».

— И ты бросил все это, потому что хотел подержать меня за руку на солнце, — голос Гарри сорвался.

Луи, наконец, повернулся к нему.

— Ох, милый, нет, — он убрал руку Гарри от глаз, вытер слезы, как делал это уже сотни раз. — Нет, Хазза. Даже если бы это произошло, не могу сказать, что это не было бы честной сделкой. Но нет, я не думаю… — он встал, увлекая Гарри за собой. — Ну же, давай займемся твоим макияжем, поправим твои глазки, прежде чем мы продолжим, — Гарри позволил Луи тащить его за локоть по коридору. — … здесь может и не быть никакой трагедии. Вполне возможно, наоборот.

— А что противоположно трагедии? — спросил Гарри, шмыгая носом.

— Пошли, — сказал шатен. Они стояли у двери в гримерную, где Найл подкрашивал тональником лицо, а Ребекка красила губы. Один из ассистентов гримера бросил взгляд на слезящиеся глаза Гарри и быстро усадил его в кресло.

— Я просто очень благодарна, — сказала Ребекка в микрофон Конни. — Я просто не могу поверить, что зашла так далеко.

— Аплодисменты Ребекке! — Конни подсказала толпе и улыбнулась, когда они взорвались овациями. А потом она подошла к Гарри и остальным, которые стояли рядом с ней.

— Итак, эти пять мальчиков добрались до финала, все, — сказала она, и толпа ни на тон не уняла аплодисменты. Она повернулась к Лиаму: — Теперь просто подумайте, представьте, что вы политики, и вы должны сказать нам, почему люди должны голосовать за вас?

— Мы просто очень много работаем, — сказал Лиам с легким смешком. — Мы думаем, что мы приносим что-то действительно другое…

— Мы также хотим снизить налоги, — сказал Найл под смех толпы.