Тормунд снова сплюнул.

— Ладно. Я с сыновьями буду тут приглядывать, чтобы никто мимо ворот не прошел. Вы там тоже не расслабляйтесь, — он кивнул на туннель. За ним находился Черный замок, опустевшая твердыня Ночного Дозора, в башнях которого селились те, кто уже успел проехать через ворота. Впрочем, даже сейчас места в постройках всем не хватало, и вокруг них стали разбивать походные шатры. — Теперь и оттуда на мертвецов нарваться можно.

Он повернулся и направился к лагерю, из которого продолжала вытекать река вольного народа. Лианна подняла на Манса встревоженный взгляд:

— Он прав. Мертвецы, убитые и вставшие в Черном замке… куда бы они ни пошли, в любую ночь могут вернуться.

Манс ласково потрепал ее по щеке.

— Мы разожжем костры и выставим стражу. Я и не собирался расслабляться, что бы старый разбойник не говорил.

Он надеялся немного успокоить жену, но почувствовал, что ее тревога не прошла.

— Как думаешь, почему они не стали ломать ворота? — тихо спросила она.

Манс не стал переспрашивать, кто эти «они», это было ясно. Он и сам задумывался о том же.

— Решили, что мы справимся сами, — невесело улыбнулся он. — На самом деле нельзя исключать того, что они попытаются прорваться, пока мы держим ворота открытыми. Поэтому так важно охранять оба лагеря. И придется попытаться на ночь закрыть ворота или хотя бы загородить их.

— Людям это может не понравиться.

— Они поймут. Двигаться растянутой колонной ночью подобно смерти.

Лианна повернулась в его руках и передвинула свой маленький меч, который носила за поясом, так, чтобы он не мешал их объятию. Тепло ее тела он чувствовал даже сквозь слои кожи и железа.

— Тебя беспокоит что-то еще, — она сузила глаза, пристально рассматривая его лицо. — Что-то, что не имеет отношения к мертвецам.

Какие красивые у нее глаза, подумал он, как думал уже очень много раз за те неполные пять лет, что они были вместе. Темно-серые, цвета тонкого льда на спокойной воде, но их взгляд, обращенный к нему, всегда был полон тепла. Он провел пальцем, чуть касаясь черных пушистых ресниц, а потом легонько отвернул ее голову.

— Что ты видишь?

— Это какое-то испытание? — она выгнула брови. — Я вижу Стену. Так же, как и ты.

— Верно. Но что она значит — для тебя, меня и всех наших людей?

— Спасение, — медленно проговорила она. — Защита.

— Да, — он кивнул. — Даже если там тоже окажутся мертвецы, мы все так долго пытались ее преодолеть, прорваться на ту сторону, что кажется, что бы ни ждало нас впереди, все будет лучше, чем то, что мы оставляем за собой. По крайней мере, так кажется большинству.

— Но не тебе?

Манс прикусил губу. Не стоило пытаться от нее это скрыть.

— Я вижу границу, за которой все меняется. Здесь я — Король-за-Стеной, а ты — моя жена. А стоит пройти по этому туннелю между ледяных глыб несколько десятков ярдов, как ты станешь леди Старк, сестрой лорда Винтерфелла, а я — дезертиром.

— Но я всегда была Старк, — мягко проговорила она, — дочерью и сестрой лордов Винтерфелльских, и раньше тебя это не смущало. И твоей женой я останусь, где бы мы ни находились — к северу от Стены или к югу.

— Когда Нед Старк укоротит меня на голову, ты во второй раз станешь вдовой.

Она так резко вздрогнула в его руках, что он тут же пожалел о вырвавшихся словах.

— Я поговорю с ним, — лицо ее было напряжено. — Нед не станет это делать, если я попрошу его.

— Конечно. — «Когда начинается битва, на слова уже времени не остается». Но это он не стал произносить вслух.

Солнце садилось. Поток людей из лагеря, разбитого на краю леса, стал иссякать, и вокруг шатров начали зажигаться костры. Даже с большого расстояния было видно, как Тормунд и его сыновья объезжали лагерь, проверяя, все ли готово для отражения внезапной атаки.

Когда последние на сегодня люди прошли в ворота, Манс вытащил факел из гнезда:

— Пойдем. Может быть, для нас еще осталась кровать в какой-нибудь келье. Старая скрипучая штуковина, служившая ложем кому-то из моих бывших братьев, свидетельница его одиноких ночей и несбыточных грез. Покажем ей, что для нее бывает и иное применение.

Лианна засмеялась. Они ступили под ледяные своды. За их спиной четверо парней ворочали тяжелые створки, пытаясь их закрыть, а еще двое тащили толстое бревно, чтобы приладить его вместо засова.

2.

Двор Черного замка был полон вольного народа. Мужчины распрягали из повозок и саней лошадей и быков, женщины разжигали костры. Из арсенала доносилось бряцанье оружия: там разбирали мечи и щиты, принадлежавшие Ночному Дозору. Какой-то парень перевесился через узкое окно-бойницу на верхнем ярусе Королевской башни и махал руками своим приятелям внизу, а еще трое или четверо карабкались по лестнице на Стену. К Лианне подскочила Рябинка, ее маленькая воспитанница, и дернула за куртку:

— Я разложила твои спальные шкуры, Волчица, наверху вон того замка, — она указала на башню лорда-командующего, — там такие большие окна и много красивых вещей. Скажи, ведь это взаправдашний, настоящий замок? И мы все будем в нем жить? Как южные лорды и леди?

Лианна погладила девочку по волосам.

— Сначала да, пока все не перейдут на эту сторону Стены, а потом, наверное, мы поселимся где-нибудь в другом месте.

Манс, улыбаясь, посмотрел на жену. Беременность придала ей мягкости и умиротворенности, не изменив ее сути — так внезапно стихший ветер превращает хлещущую снежной крупой метель в мягко падающие белые хлопья. Он никогда не уставал любоваться ею: и в бою или на охоте, когда она скакала и сражалась бок о бок с ним, и когда она лечила больных и раненых, нахмурившись, так, что вертикальная складка прорезала лоб, сшивала края раны или помешивала готовящуюся мазь, и когда она, обнаженная, лежала рядом с ним на шкурах в шатре, освещенная лишь теплым мерцающим огнем жаровни. И сейчас он неохотно отвел от нее взгляд, когда к нему подошел Джакс — один из вождей, чьи воины первыми прошли ворота.

— Мы обыскали все строения и не нашли больше ни одной живой вороны. Только труп какого-то старика, вон там, — и он указал в сторону птичника. — Уж не знаю почему, ходоки его не забрали. Старый был, видать, слишком.

— Или умер после того, как они ушли, — Манс покосился на темнеющее небо. — Его нужно сжечь до ночи.

— Геррик с двумя из своего отряда занялся этим.

— Это, наверное, был старый мейстер. Жаль. Мейстеры в Семи Королевствах пользуются уважением. Мы могли бы отправить его с посланием к Роберту Баратеону.

— Не нужно было отпускать тех молокососов, — Джакс сплюнул и сердито воззрился на Лианну. Та прямо встретила его взгляд, положив руку на пояс рядом с рукоятью меча, и Манс быстро вмешался:

— Хватит. — На том, чтобы отпустить тех шестерых, настояла Лианна, но он с ней был согласен. Вреда в этом он никакого не видел, а мальчишек было жаль. Вновь оказавшись в замке Ночного Дозора, Манс слишком хорошо вспомнил все, что сам пережил в стенах Сумеречной Башни. — Джакс, от них нам все равно не было бы никакой пользы. Король и его лорды не станут слушать зеленых новобранцев.

— А теперь у нас и вовсе никого нету. Вот куда они могли все подеваться? — Джакс в некоторой растерянности повел плечами. — Не верю я, что вот прям всех мертвецы порешили. А то, что ж это получается, у нас воронами всегда детей пугали, а на самом деле только дунь, и нет их?

— Нападение было неожиданным, и им не дали времени подготовиться, — тихо проговорила Лианна. — Вольный народ давно сражается с белыми ходоками и никогда о них не забывал, а здесь за тысячелетия знания о них стерлись из памяти и остались лишь в детских сказках.

— Продолжайте искать, — добавил Манс. — Раз кому-то удалось спастись, то выживших может быть и больше. Посмотрите в подземных туннелях. И выставьте охрану. Дозорные постарше и поопытней могли не просто броситься в бега, а отправиться в Восточный Дозор или Сумеречную Башню. Нам совсем не нужно, чтобы они неожиданно нагрянули с подкреплением.