Движения становились быстрее, резче, грубее, удовольствие увеличивалось с каждой секундой в геометрической прогрессии. От наслаждения, как никогда раньше, ситх даже закрыл глаза, самодовольно улыбаясь, а Тано запрокинула голову назад, глубоко прогнувшись в спине и позволяя своим длинным бело-синим лекку, свободно трепыхаться вдоль её позвоночника. На голографической ёлочке, около которой и происходило сие безумное действо, вовсю тряслись и резко подпрыгивали сине-серебристые шары. Неизбежно приближалось время Нового Года.
Постепенно дойдя до нужной цифры, искусственные светящиеся часы над камином стали бить двенадцать. Двенадцать ударов до ничем не сравнимого, галактического блаженства. Физические ощущения, моральные чувства, ментальные потоки сейчас слились воедино, как блаженно в данный момент сливались Вейдер и Асока. Им было хорошо, им было запредельно хорошо, и никто на свете, и ничто на свете не могло у них этого отнять.
Чувствуя, что пик блаженства приближается, ситх опять резко перевернул их обоих, вновь подмяв тогруту под себя, взяв всё под свой контроль, и царственно, властно и мощно самолично принося всё больше и больше удовольствия и себе, и партнёрше. С каждым ударом часов он входил в неё всё резче и глубже, а она сквозь томный стон выгибалась и вскрикивала всё громче, до тех пор, пока не осталось всего три последние удара. Три последние удара часов, поглотившие Асоку, в тройном, множественном оргазме. В каждый из них её тело сотряслось в сладостной конвульсии, всё просто сгорая от наслаждения под партнёром, и на последний двенадцатый удар, с финальной, самой яркой вспышкой оргазма Тано кончил и ситх, потоком Силы и потоком тёплой липкой жидкости вливаясь в сознание, душу, сердце и тело «временной возлюбленной».
Один за одним под их неистовый, феерический финал с голографической ёлочки, стали постепенно падать сине-серебряные шары, разлетаясь в тысячи искусственных треугольных частиц, как разлетался сейчас от бури наслаждения весь мир для этой парочки, столь своеобразно встретившей данный праздник.
— С Новым Годом, — томно, сквозь туманную пелену блаженства прошептали они, как-то даже чрезмерно удовлетворённо взглянув друг на друга в конце, абсолютно точно зная, что это торжество теперь им точно надолго запомнится.
Прошло десять дней, ровно десять дней с той очень странной, крайне необычной и совершенно незабываемой ночи. В данный момент Асока находилась у себя в комнате, на базе повстанцев в ванной. Утро выдалось для Тано относительно сложным, вот уже некоторое время её беспокоили слабость и частые головокружения в такой час. Наверное, от того тогрута в данный момент была не совсем сосредоточенна на реальности.
Почувствовав очередной приступ недомогания женщина, теперь уже действительно женщина, медленно подошла к раковине и опёрлась о неё руками. Лёгкое головокружение и мельтешение обстановки и предметов перед глазами тут же прошло, как только Асока взглянула на себя в зеркало. Почему-то в этот момент, да, да, именно в этот момент, Тано вспомнилось, как тогда, после всего, тёмный лорд просто надел шлем и костюм полностью обратно, а затем отпустил её, просто отпустил восвояси после того, как они сделали друг другу «такой» новогодний подарок.
Прошло несколько мгновений, и Асока осторожно взяла в руки тест, на котором таким же синим цветом, как и шампанское, что они с Вейдером распивали в праздничную ночь, нежданно негаданно отобразились две полоски. И это был ещё один подарок, его новогодний подарок.
