Будучи не в состоянии достать свободной рукой нож и при этом понимая, что ей уже никто не поможет, Роза приготовилась к смерти. Крепко зажмурившись, девушка ожидала, что вот сейчас, спустя ещё секунду, огромное чудище набросится на неё и безжалостно разорвёт на миллионы маленьких кусочков. Кобра была уже готова к сопровождающей всё это действо боли, однако ничего так и не произошло. Воспользовавшись удачной случайностью, мутант собирался накинуться на свою потенциальную жертву, но не успел. Прежде, чем монстр предпринял хоть какие-либо действия по отношению к Розе и её помощнице, в локации, откуда ни возьмись, внезапно появился Лёша. С разбега перепрыгнув нескольких голодных ящериц, он ловко оттолкнулся ногой от одного из осколков новообрушенной стены и, перевернувшись в воздухе, застрелил нескольких из червей-переростков, чтобы не мешались. Разинув свою огромную зубастую пасть, мутант издал громкое рычание, перед тем, как попытаться атаковать. Куда очень вовремя, закинул гранату Лёша.

— Вечно тебя надо спасать, Малиновская, — приземлившись между девушкой и кровожадным чудищем, тем самым преградив последнему путь к потенциальной жертве, не совсем серьёзно обратился к Розе полицейский.

Не почувствовав боли или каких-то ещё признаков нападения на неё мутанта, Кобра открыла глаза и стала наблюдать за всем происходящим, пытаясь высвободиться из своего временного плена. Краем уха уловив реплику её спасителя, девушка перевела взгляд на него самого и недовольно огрызнулась:

— Заткнись, О`Нилл.

Розе не нравилось находиться в подобных ситуациях, когда она была полностью беспомощна перед врагом, и ещё больше девушку не устраивало то, что её спасали другие, тем более, если человеком, борющемся за жизнь Малиновской, был Лёша. Кобра испытывала к нему двоякие чувства, ненависть, как и полагалось воровке относиться к полицейскому, практически поймавшему её, и странное лёгкое влечение, которое Роза всеми силами пыталась подавить в себе, кроме того, они с Лёшей ещё и постоянно соперничали. Пусть это противостояние было и не таким явным, но оно существовало между напарниками. А значит позволить спасти себя в данной ситуации от монстра было крайне унизительно, что порядком злило девушку.

Невольно проглотив гранату, которую запустил в него Лёша, несчастный монстр ничего даже не успел предпринять прежде, чем внутри у него всё взорвалось. Однако, обладая даже при таких условиях крайней живучестью, чудище и сейчас не лишилось полной дееспособности и попыталось рвануться вперёд. Заметив, что его противник ещё не до конца был повержен, полицейский резко наступил на край ножа, валявшегося около его ног, тем самым заставив холодное оружие оторваться от земли. Ловко поймав нож за чёрную рукоять, парень крепко сжал оружие в руке и ринулся навстречу мутанту. Преодолев не большое расстояние между ними, Лёша безжалостно вонзил лезвие в голову противника, проткнув её насквозь снизу. Получив благодаря этой завершающей атаке, смертельное увечье, несчастное чудище перестало двигаться, и его бездыханное тело громко рухнуло наземь. Прикончив последнего монстра в данной локации, полицейский вернулся обратно к Малиновской и принялся помогать ей. Аккуратно приподняв, кусок стены, совсем недавно свалившийся на Кобру, Лёша подождал, пока девушка выберется из-под него, и лишь затем бросил громадину обратно. Девочка, которая тоже до сих пор прибывала в бессознательном состоянии, наконец-то пришла в себя. Открыв глаза, смелый подросток ловко оттолкнулась от не ровной шероховатой поверхности и, легко касаясь ушибленного затылка, встала на ноги.

— Нужно поспешить, у Лилианы и Климента какие-то проблемы, — всё ещё сидя на земле и при этом, потирая сломанную руку, слегка морщась от боли, поведала полицейскому, внимательно разглядывающему незнакомую школьницу, воровка.

Отвлёкшись от изучения неизвестной девочки глазами, Лёша переключил всё своё внимание на Малиновскую, мысленно предположив, каким образом он и раненная напарница могли добраться до нужного им места в кратчайший срок.

— Тогда уж извини, — разведя руками в знак того, что у него просто не было другого выбора, так как полицейский помнил, с каким упорством Роза пыталась избежать его прикосновений в начале этого задания, произнёс Лёша, и быстро поднял Кобру на руки.

Времени на споры и пререкания не было, товарищи по команде в данный момент находились в большой беде, а потому девушка просто молча позволила тащить себя словно вещь, даже не смотря на то, что в другой ситуации она бы попыталась избежать этого всеми доступными ей путями. Роза, Лёша и девчонка, не медля, направились в заброшенную тюрьму.

— Клим, Клим, приём, что у вас там? — минуя всевозможные препятствия, попадавшиеся им на пути, посреди полуразрушенных городских улиц, полицейский со всех ног нёсся на помощь, и при этом пытался вновь установить связь.

Однако ответа не было. По крайней мере, он последовал не сразу. Когда в коммуникаторе на другом конце что-то зашуршало, Лёша уже понадеялся, что Заврагин всё же услышал его, и ситуация была не на столь критична, как предполагали они с Розой. Однако вместо голоса Климента, полицейский услышал другой.

— Это Макс, — сразу внёс ясность его обладатель, — Клим не может говорить, — быстро пояснил он, искоса наблюдая за тем, как Заврагин в полунеадекватном состоянии сжимал в объятьях израненную Лилиану.

— Здесь был Островерхов, — продолжая вещать в коммуникатор, Веселов младший подошёл к штырю, на котором висел его брат, и аккуратно снял раненного, но всё ещё живого Марка с него, — А сейчас у нас… — Макс хотел было сказать — «всё в порядке», однако ещё раз окинув взглядом присутствующих сокомандников, тут же исправился, — В общем, он уже свалил.

Этой фразой Веселов младший дал Лёше понять, что его срочная помощь теперь не требовалась, а значит полицейский должен был, как и задумывалось по первоначальному плану, вернуться на корабль. Помогая идти Марку, Макс приблизился к Клименту, всё ещё продолжавшему в лёгком неадеквате обнимать Лилиану не смотря на то, что яд текущий из её ран проедал одежду и больно обжигал его кожу, и буквально силой заставил того прийти в себя. Прошло ещё некоторое время, прежде чем все команда, включая и незнакомую спасённую Розой и Лёшей девчонку, оказалась в пункте сбора. Отключив защитное поле, установленное вокруг корабля, военные вошли внутрь.

Оказавшись наконец-то в безопасности, Лёша понял, что уже вполне мог отпустить Розу, а потому спокойно усадил её на одну из лавочек салона корабля, а затем ринулся помогать остальным.

— Кто у вас в команде медик? — живо поинтересовался полицейский, наблюдая за тем, как Макс разместил своего раненного брата с противоположной стороны, а если можно было так выразиться расстроенный Климент, аккуратно устроился с Наумовой на полу корабля.

— Вообще-то, Лилиана… — как-то глупо почесав затылок, неуверенно ответил Макс, ещё раз покосившись на рыжеволосую девушку, за которой сейчас ухаживал Заврагин, при этом сам пытаясь остановить кровь, идущую из раны брата.

Поняв, что ситуация становилась всё безнадёжнее, полицейский на секунду замер на месте, внимательно вдумываясь, что же всем им следовало делать дальше. Практически половина из команды зачистки была серьёзно ранена, а единственный медик на корабле — Лилиана, сама находилась в предсмертном состоянии. И если честно, полицейский не сильно представлял, как ему следовало действовать дальше, особенно, если учесть, что с местными чудесами врачебной техники Лёша не сильно был знаком. Похоже, остальные находились в такой же ситуации. Прибывшая вместе с ним с Земли раненная Роза, вряд ли знала больше его самого. Климент находился в полузабытье, чуть ли не оплакивая смертельные ранения любимой, а Макс и так старался как мог, отчаянно пытаясь остановить кровь брата. Делать было нечего, им следовало немедленно возвращаться в замок. Однако полицейский понимал, что до прибытия многие из этих людей могли и не дотянуть. Всё складывалось крайне плачевно, если бы не…