Обхватив одним из щупалец железяку, которую до сих пор держал в руках Климент, монстр с лёгкостью выдернул её, и парой не сложных движений остальных дополнительных конечностей, безразлично завязал её в узел, а затем швырнул обратно. С громким свистом и стуком, палка вонзилась в стену, позади пригнувшегося Заврагина, а Алексей тут же атаковал противника вновь. Климент только-только успел увернуться от удара Островерхова одним щупальцем, как тот моментально направил в него другое, но и эта атака оказалась не слишком эффективной. Не попав по Заврагину, монстр задел одной из своих дополнительных конечностей торчащую из стены палку. Удар был настолько сильным, что Алексей просто надломал железяку, оставив выпирать из кирпичной кладки только её острый край. После чего наконец-то ухватив Климента другим щупальцем, швырнул его в сторону железяки, чтобы спиной насадить на неё. Сантиметр, ещё сантиметр, Заврагину оставалось совсем чуть-чуть, что быть насквозь пронзённым своим же бывшим оружием. Но ему повезло, вовремя вбежавшие в помещение близнецы, помогли. Вскочив где-то между своим сокомандником и острой железякой, Марк оттолкнул Климента прочь, при этом оцарапав об острый край собственную спину, а Макс, тут же начал стрелять по Островерхову.

— Сдохни ублюдок! За Клоникс! — прокричал бравые патриотические слова Веселов младший, продолжая палить по монстру.

— Ещё парочка жалких ничтожеств. Вы меня только отвлекаете, — так, будто ничего особого и не произошло, проговорил Алексей, явно насмехаясь над своими противниками.

Недолго думая, Островерхов с необычайной лёгкостью отнял оружие у Макса и зашвырнул его туда же, наверх, ко всему остальному. Далее, воспользовавшись свободными щупальцами, монстр со всей силы швырнул Веселова младшего в тот самый угол, где раньше находились Лилиана и дети.

Придя в себя только сейчас, Наумова, уподобившись примеру своего напарника, попыталась ударить противника железным прутом сзади. Воспитанный горьким опытом в первый раз, Островерхов, даже не оборачиваясь, остановил её, поймав одним из своих щупалец край палки.

— Не так быстро, дорогая, — спокойно произнёс он, не позволив ударить себя вновь.

Воспользовавшись тем, что монстр отвлёкся на Лилиану, Климент взял у Марка гранату, а затем, швырнул её в сторону Алексея. Заметив ещё издалека летящее в него оружие, Островерхов ловко отбил гранату, перенаправив её в стену, у которой в данный момент находился Макс. Столкнувшись с серединой постройки, граната взорвалась. Со стены на голову Веселова младшего посыпались куски кирпича. Дабы не быть задетым ими Макс ловко отскочил в сторону, наблюдая за тем, как прямо возле него упало несколько железных палок.

— О, то, что надо, — прокомментировал свои мысли вслух Веселов младший.

Тем временем старший, открыл огонь по Алексею, находясь около другой стены. Раздражённый тем, что эти, по его мнению, жалкие людишки препятствовали выполнению плана учёного, он со злостью схватил, стрелявшего в него, Марка, щупальцем и со всей силы насадил его на торчащую из стены железяку, а затем отнял оружие. Лишившись одного из своих товарищей, Макс, Лилиана и Климент одновременно попытались атаковать монстра прутьями. Это было куда более эффективно, нежели стрельба по Алексею. По крайней мере, подобный род атак, выполняемый одновременно тремя людьми, заставлял Остороверхова изрядно попотеть, отбиваясь от них щупальцами. Железяки то и дело издавали лёгкий звон, сталкиваясь с дополнительными конечностями учёного в разных позициях. Данный бой продолжался около десяти минут, пока монстру окончательно это не надоело. В один момент, выдернув прутья из рук Макса и Климента, при этом, всё ещё продолжая отбиваться от Лилианы, Алексей, ударил парней железяками крест накрест, чем самым сбил их с ног, однако так и не лишил сознания. Так или иначе, обезвредив на время двоих врагов, Островерхов повернулся лицом к Наумовой и, отняв у неё палку, швырнул железяку прямо по Веселову младшему, даже не смотря на него. Сильно ударившись о прут бывшей тюремной камеры, Макс вырубился. А Алексей, избавившись подобным образом и от остальных железяк, попытался проткнуть Наумову одним из собственных щупалец. Желая защитить свою напарницу, Климент со всех ног бросился к ней, однако не успел. Лилиана была ещё крайне далеко, когда на бегу Заврагин споткнулся обо что-то валящееся на полу, и неуклюже рухнул на землю.

— Неееет! — смог лишь прокричать он, как-то беспомощно протянув в сторону девушки руку, когда в её тело с силой вонзилось огромное щупальце.

Не обращая на посторонние вопли никакого внимания, Островерхов спокойно подтащил к себе Наумову, продолжая оплетать её прочими своими дополнительными конечностями. Не выдержав подобного зрелища, Заврагин, словно ошпаренный, вскочил с пола, при этом прихватив с собой другую палку.

— Ненавижу, ублюдок, сдохни! — вкладывая в эти слова все эмоции, которые овладевали им сейчас, Климент кричал так громко, как только мог.

Собрав воедино свои последние силы, Заврагин отчаянно ринулся на монстра с прутом, который служил ему оружием. Спокойно наблюдая за тем, как практически побеждённый противник не желал сдаваться, Алексей хотел было прикончить его при помощи свободных щупалец, однако Лилиана остановила его.

— Не надо, добей лучше меня! Тебе же нужна я! — её резкий голос эхом отдался по всей комнате прежде, чем Островерхов остановил свои дополнительные конечности и вместо того, чтобы пронзить парня насквозь, просто ударил его.

Отлетев к стене, Климент сильно стукнулся об неё и, выронив железный прут, беспомощно плюхнулся на четвереньки.

— Желанье умирающей для меня закон, — ехидно произнёс Алексей, явно давая ещё раз понять то, что он собирался сделать с Наумовой.

Однако просто так убивать девушку учёный счёл не совсем интересным. Подняв Климента с пола за шкирку щупальцем, Островерхов поставил его на колени, тем самым вынудив смотреть на то, что должно было произойти с его напарницей дальше. Немного склонившись к девушке, учёный торопясь провёл мордой вдоль её шеи, будто наслаждаясь запахом кожи дочери Влада, а затем, запрокинув собственную голову назад, с размаху вонзил все свои зубы в несчастную. По нежному гладкому предплечью Лилианы алыми струйками потекла кровь. Девушка стала вырываться. Климент, громко крича что-то невнятное, так же предпринимал попытки освободиться, но было уже поздно.

Оставленный без внимания всеми тремя Макс тем временем делал всё, что только мог, дабы помочь сокомандникам. Веселов младший нашёл способ взобраться наверх, да, именно туда, на второй этаж, куда монстр забросил всё оружие, и, подобрав один из пулемётов лежавший у его ног, начал стрелять по Островерхову. Почувствовав как пули вновь стали пробивать его кожу, только теперь уже в районе спины, Алексей оторвался от этого «кровавого поцелуя» и, теряя капельки алой жидкости, срывавшиеся с его губ, самодовольно произнёс:

— Думаю, мне пора, — разжав смертельные объятья своих дополнительных конечностей, до этого сдерживавшие Лилиану, учёный вытащил из девушки щупальце, до сих пор прибывавшее в ней, тем самым подарив военной полную свободу.

Добивать Наумову уже не было смысла, помимо того, что она итак получила смертельные ранения в этом бою, девушка ещё и напиталась за время укуса приличной дозой яда. От чего Алексей просто был уверен, что если не от одного, то от другого она точно умрёт. К тому же, его ещё ожидали кое-какие не запланированные обстоятельства, в месте, в котором он просто непременно должен был появиться в скором времени. А потому, ловко прыгнув с первого на второй этаж, Островерхов на прощанье скинул оттуда наглого Макса и скрылся в неизвестности. Преследовать, его никто не стал, в данный момент, оставшимся выжившим было не до этого. Наконец-то предоставленный сам себе в свободе действий и передвижений, Климент со всех ног рванулся к Лилиане, поймав её израненное, но пока ещё живое тело на руки, тем самым не дав напарнице упасть на холодный и жёсткий пол.