– Очень тебя прошу, будь осторожна и постарайся не вляпаться в какие-нибудь неприятности!

«Прямо как моя мама!» – с умилением подумала Лола.

Она слушала его голос и все еще не могла отвести глаз от зловещего замка, выступающего из моря.

Лола открыла глаза. Дождь закончился, и робкое солнце пробивалось сквозь все еще тяжелые облака. Замок больше не казался таким хмурым.

Быстро позавтракав на той же террасе, что и вчера, она поехала встречать Стефано.

Капелини оказался прав: на основной дороге работала полиция, убирая упавшие деревья. Выбрав путь в объезд, Лола чуть было не опоздала в порт.

– Ну что, как ты здесь? – Стефано вышел с парома первым. – Мне твой Капелини звонил. Рассказал о твоих видениях и велел тебя одну никуда не отпускать. Так что будем ходить, как сиамские близнецы! – Он поправил аппаратуру, перекинул сумку в другую руку и взял Лолу под локоть, чего раньше никогда не делал.

– Это ты сам про видения придумал? Капелини как раз знает, что я галлюцинациями не страдаю, – сказала Лола, понимая, что историю с увиденной фигурой повторять не придется.

– Ну, может, я не так выразился, но, по-видимому, с монашкой ты уже познакомилась.

– Да. И тебя сегодня представлю! – подхватила шуточный тон Лола.

– А она поставила тебя в известность о своем следующем появлении? – не унимался он.

– В общем так. – Лола решила сразу перейти к делу. – Сейчас бросаешь сумку в номер, и сразу же отправляемся в замок. Может, разберемся, что именно мне удалось наблюдать. А потом я планирую поговорить с Франческой, которая танцевала с Энцио и, возможно, видела его последней. Потом свяжемся с каналом и, в зависимости от характера сведений, которые раздобудем, решим, выходить в прямом эфире или в записи для новостной программы. С отцом Энцио повременим встречаться, пока сами хоть в чем-то не разберемся. А потом…

– Подожди, не тарахти! Не много ли для одного дня? Да и других журналистов я здесь не вижу. Не лучше ли набрать побольше интересного материала, а потом громыхнуть на весь эфир?

– Так я же сказала – «в зависимости от характера сведений».

– А с монашкой неплохо задумано! Наш народ любит разного рода мистику. Даже если это чушь полная.

– Да какая чушь, если я все своими глазами видела?..

– Не сомневаюсь. Только кому придет в голову ночью расхаживать по крепостной стене?

– Да еще во время грозы! – напомнила Лола.

– Подожди, но мы же не полиция, мы не обязаны все выяснять и ловить преступников. Нам главное побольше захватывающих фактов, чтобы народ смотрел и удивлялся!

С такой легкостью подхода Стефано к делу Лола никогда не была согласна, хотя и позволяла себе изредка идти на поводу у непроверенной сенсации.

– Это ты верно заметил – «фактов», – с нажимом на последнем слове проговорила Лола. – Но где их взять, если я одна эту фигуру видела и ничего заснять не успела? – Она задумалась. – Хотя здесь много чего об этом болтают, только я значения не придавала…

– Вот видишь! Возможно, монашку видел кто-то еще, кроме тебя. Уж больно тема популярная! Свяжем ее с пропажей Энцио – и материал пойдет на ура!

Обычно на схожие сенсации была падка католическая церковь. Периодически подогревая интерес народа к религии, то в одном, то в другом конце Италии появлялись плачущие кровавыми слезами иконы или монахи с кровоточащими, незаживающими ранами-стигматами на руках или ногах – там же, где они были у снятого со столба Христа. Люди двадцать первого века толпами устремлялись в храмы в надежде узреть чудо и попросить здоровья и счастья. Но никто из них не задавался вопросом: кровь ли это на самом деле и откуда она берется? С появлением многочисленных научных методов биологической идентификации церковь резонно перестала подпускать к такого рода явлениям научную братию.

– А помнишь, какого страху навели в местечке Платерно, когда там начались самовозгорания? – Стефано отвлек Лолу от ее размышлений. – Помнишь, какой рейтинг сорвали тогда «Гиены» [5], сделав об этом репортаж?!

Да уж, выдвигались тысячи домыслов и догадок! Поначалу вся Италия с подачи церкви решила, что загораются квартиры грешников и на деревню ниспослано что-то вроде порчи. Затем журналисты обвинили военную базу, располагавшуюся поблизости, в излучении неизвестных доселе волн, провоцирующих пожары в домах.

– А оказалось все очень просто! Полиция схватила не вполне нормального парня, который развлекался тем, что лазером или вручную поджигал обивки диванов и стульев квартир и домов жителей Платерно, – закончила Лола.

– Вот именно! Так что и твоей монашке должно найтись какое-то разумное объяснение. Только я бы пока его не раскрывал, а заинтриговал бы зрителей до предела.

– Посмотрим, – ответила Лола, задумавшись.

Они подъехали к гостинице.

– Неплохо! – Стефано вылез из машины и подошел к краю обрыва, на котором ютилось здание отеля, спускавшегося тремя этажами к самому морю и маленькому пустому и печальному пляжу. Напротив возвышался Арагонский замок.

– Он действительно хорошо просматривается. И располагается не так далеко, – произнес Стефано, разглядывая неприступные стены. – Так в каком месте ты увидела монашку?

– Вон там, с краю, рядом с башней. – Лола рукой указала точное направление. – Иди положи вещи, а я тебя здесь подожду. – Она чуть подтолкнула Стефано к входу в гостиницу.

– Подождешь?.. Капелини не разрешил тебя одну оставлять, даже на минуту! – Он почему-то оглянулся.

– С каких это пор просьбы Капелини ты воспринимаешь как приказ? Разве не я твой начальник? Иди давай, пока тучи не набежали!

– Ладно, я быстро! – Стефано запрыгал вниз по ступенькам.

Через пятнадцать минут они подъехали к портовой площади, залитой лужами после недавнего дождя. Отсюда дорога шла прямо к замку.

– Пешком до крепости дойдем. – Лола въехала на парковку.

– О-хо-хо. – Стефано выдвинул ноги из маленького «Смарта». – И угораздило тебя эту букашку взять! Я за несколько минут закостенел с поджатыми ногами.

– Это твои двухметровые поджаты, а для моих вполне нормально.

Они подошли к сувенирным лавкам, многие из которых были сейчас закрыты. Перед другими возились люди с метлами, очищая проход от нанесенной за ночь грязи и отгоняя воду.

– Добрый день! – Лола приметила среди них торговку, с которой познакомилась вчера. Сегодня на ней не было бижутерии, шею украшал только ярко-лимонный платочек, завязанный под самым подбородком.

– А, это вы! – Она подняла голову, облокотилась на ручку метлы и внимательно посмотрела на Стефано.

– Здравствуйте. – Он по-своему понял ее взгляд. – Досталось вам ночью! Но жертв, как я слышал, нет?

– Да вроде бы нет. Никого деревом не придавило и оползнем не засыпало, слава богу! – Она так и стояла с метлой, видимо, отдыхая. – А вы ничего нового об Энцио не узнали?

– Нет, увы. – Лола прикидывала, сказать – не сказать. – А вот монашку увидели.

Женщина заметно напряглась.

– Вы имеете в виду Франческу, которая ее на празднике изображала?

– Нет, настоящую, на стене замка, в белой одежде. Это случилось вчера во время грозы, – выпалила Лола, не отрывая глаз от собеседницы.

Реакция не заставила себя ждать: женщина выронила метлу, которая плюхнулась в лужу, разбрызгав темную воду, глаза ее округлились, и она прошептала:

– Я так и знала!..

– А что, что вы знали?! – подскочила к ней Лола.

– Да ничего! – зло ответила та и, повернувшись, зашла в лавку, не попрощавшись и оставив метлу в луже.

– Чего это она? – обескураженно произнес Стефано. – Как будто даже разозлилась.

– А черт ее знает! Здесь все такие чудные.

– Да ладно! – не поверил Стефано.

– Вот увидишь. Особенно когда вопросы об Энцио начнем задавать.

– Ну, на вопросы, положим, не каждый любит отвечать. Вот только странновато, что рядом с Неаполем народ такой зашуганный и неразговорчивый.