Лола согласно кивнула, и он потянул за шнур. Крайняя створка медленно поехала вниз.

Лола встала из-за стола, все еще не отводя глаз от разбушевавшейся стихии, кинула прощальный взгляд на толстые крепостные стены и замерла от неожиданности… На самом верху, у края широкой стены, стояла, покачиваясь от ветра, фигура в белой развевающейся одежде.

Лола бросилась к окнам, но вода, струящаяся по стеклу, искажала видимость.

– Монашка!.. – невольно вырвалось у нее.

Словно по заказу, над самой башней блеснула молния, высветив фигуру с протянутыми в мольбе руками. Лола не могла оторвать взгляд.

– Где монашка?! Что вы там такое увидели?! – Официант бросил шнур и подскочил к Лоле.

– Да вон же!

Однако на стене уже никого не было. Лишь дождевая вода не прекращала заливать стекла, а хмурый замок грозно возвышался посреди высоких волн, бешено бившихся о его толстые стены.

Официант странно покосился на Лолу и принялся вновь закрывать ставни.

«Что это было?.. Что?! – судорожно думала Лола. – Я не могла перепутать, не могла! Все было видно так отчетливо! Пусть мешали ветер и дождь, но, когда молния короткой вспышкой озарила всю крепость, я ясно увидела фигуру с простертыми вперед руками!»

Она вдруг сильно разволновалась. Неясная тревога подступила к самому горлу. Ей так захотелось, чтобы Никола был рядом, погладил ее по голове, успокоил.

Зайдя в гостиничный номер, она снова бросила взгляд на крепость. Замок находился прямо перед ее окном, и широкий навес над балконом не давал дождю заливать стекла, улучшая видимость.

«Черт побери, что же происходит?! Или позвонить в полицию?»

Она никогда не стеснялась заявлять даже о самых сумбурных и неясных происшествиях, справедливо считая, что любое, даже вполне несуразное на первый взгляд сообщение может помочь следствию. Но такое… Призрак монашки на стене замка! А главное, она исчезла так же внезапно, словно ее там никогда и не было!

Лола машинально поглаживала телефон, раздумывая, кому бы ей позвонить, когда трубка завибрировала от ритмичной мелодии.

Никола! Какое счастье!

– Привет, Капелини! – Ей нравилось называть его по фамилии, это звучало не так интимно, как его имя, не сбивало с основных мыслей и напоминало то время, когда он вел расследование в отеле «Кампо-Императоре», наводя трепет на нее и всех окружающих.

– Ну как ты там? Еще не нашла Энцио? – Голос был усталый, но нежный. – Я на работе, но дело не идет. Если честно, за тебя волнуюсь… Да еще гроза эта…

– Энцио не нашла, и пока ничего не известно. Но я увидела кое-что странное… – Лола не знала, как лучше подступиться.

– Да? И что же? – насторожился Капелини. – Надеюсь, ты не успела ввязаться в какую-нибудь историю?

– Хорошо, что ты позвонил. Мне как раз нужен дельный совет. – Она проигнорировала его замечание и начала издалека.

– Энцио ищут уже с собаками, так что все серьезно, но безрезультатно. Он пропал сразу после праздника. Ушел вместе с девушкой, изображавшей монашку на площади, а потом его больше никто не видел.

– А девушка тоже исчезла?

– Нет, и завтра я хочу с ней поговорить. Тут другое… – Лола все не решалась приступить к главному, не хотела выглядеть струсившей фантазеркой. – Такое ощущение, что все население острова растеряно и перепугано. Все талдычат о средневековой легенде и ждут прихода таинственной монашки.

– Ну, этого у наших людей не отнять! Любят они постращать друг друга какой-нибудь выдуманной ерундой и удариться в панику.

– Да, я тоже так подумала. Но когда сидела в ресторане напротив замка, увидела… – Тут гром бабахнул с такой силой, что Лола чуть было не выронила мобильник. Зигзагообразная желтая полоса разрезала черное небо. – В общем, на крепостной стене появилась та самая монашка, я отчетливо разглядела ее во время вспышки! Она постояла с вытянутыми руками в белой одежде и пропала, – Лола закончила и выдохнула.

– Да-а, – протянул Капелини. – А кроме тебя ее кто-нибудь видел?

– Нет, – ответила Лола и тут же подумала, что сейчас Никола начнет над ней насмехаться.

Но Капелини оставался серьезным:

– Ты одна ведешь расследование или уже подсуетились другие каналы?

– Пока одна. По местному телевидению, правда, сообщили об исчезновении Энцио и фотографию показывали.

– Говоришь, монашка постояла и пропала?

– Да-да, именно так, – подтвердила Лола, радуясь, что Никола не только не поднял ее на смех, но и поверил сразу и безоговорочно.

– Может, прислать тебе кого… – вдруг проговорил Капелини, и Лоле показалось, что он хотел еще что-то добавить, но промолчал.

– На каком основании пришлешь? К тому же завтра сюда прибудет Стефано.

Для Лолы было удивительно, что принципиальный Капелини ради нее хотел воспользоваться своим служебным положением. Или он понял, что назревает что-то серьезное, о чем она не догадывается, и поэтому так заволновался?

– Стефано? Ну-ну, – процедил Капелини, – этот уж точно защитит, не испугается. – Никола даже не маскировал сарказм в своем голосе.

– Но я все-таки буду не одна… – Лола с сожалением понимала, что возлюбленный прав.

– Знаешь, Лол, ты сегодня переночуй на острове, все равно при грозе никак не выберешься, а завтра возвращайся в Рим. Поверь мне, завтра искать Энцио никто не будет: все силы бросят на расчистку оползней и дорог. И дай бог, чтобы обошлось без жертв. Сводки я уже видел – ночью ветер только усилится. Как тебе такое предложение?

– Как, как… А ты где будешь в это время? На работе! Насколько я помню, ты и ночевать там собирался. Для чего мне тогда возвращаться домой?

– Лол, ты же знаешь, я должен срочно войти в курс дел.

– Знаю, поэтому не приеду.

Он помолчал.

– Я люблю тебя, Лола, и очень беспокоюсь. Но уйти с работы не могу. Я даже в отдел к «террористам» согласился перейти, чтобы подолгу не уезжать из Рима. Сама знаешь, мы уже несколько месяцев вместе, но наедине провели, наверное, не больше двух недель. Кто-то из нас должен оставаться на одном месте.

Так вот когда все выясняется! Жуткий и страшный Мефистофель начинает сдавать позиции и переходит в другой отдел не потому, что ему там интереснее, и не потому, что его повысил министр, а потому, что попросту не может без нее!

Лола самодовольно улыбнулась и гордо встряхнула волосами. Вот так! Она никогда не страдала заниженной самооценкой, но Капелини удалось подмять ее волю, и она смирилась с этим. Как хороший психолог, а может, просто как чуткий влюбленный, он все-таки понял, что все не так просто и когда-нибудь Лола распрямится, как сжатая пружина, и тогда от их отношений не останется ничего, кроме горьких воспоминаний.

– Никола, не волнуйся ты так. – Лоле было очень приятно слышать его напряженный голос. – Ну увидела я тетку в белой рубашке на этой несчастной крепости… И что? Завтра схожу в замок и все осмотрю.

– Я так и знал!

Лола представила, как Капелини нахмурился.

– Да я со Стефано пойду, он к тому времени уже приедет. Не поверил же ты, как все местные, в существование этого призрака?

– Да нет, конечно…

Не мог же Капелини, в самом деле, рассказать ей, что с тех пор, как привез ее в свой дом, он думает о ней так часто, что на совещании у министра внутренних дел прослушал половину доклада, вспоминая, как кружил по Риму на машине и сходил с ума только оттого, что Лола сидит рядом; что, подготавливая документы о проведенной операции в «Кампо-Императоре», он чуть было не запорол весь отчет, потому что постоянно вспоминал ее гибкое разгоряченное тело, настойчивые до умопомрачения губы и волосы, щекотавшие его шею; что подчиненные, вытягивающиеся или сжимающиеся в зависимости от его взгляда и не позволяющие себе шуток в его присутствии, что для итальянцев сродни подвигу, с усердием, не наблюдавшимся ранее, вспоминали все детали криминальных программ «Кто их видел?» и «Последняя кассация», которые вела Лола, подсматривая его реакцию.

Капелини обеспокоил ее рассказ, и он решил, что вопреки своим принципам позвонит начальнику тамошней полиции.