Гермиона резко высвободилась, с трудом удерживаясь от желания вмазать ему по носу изо всей силы.
— Никто меня не посылал! Да, я думала, что ты — это он, но не могла понять, почему ты меня не узнаешь!
Про магию говорить было не ко времени.
— Прости, — он снова сел на диван, сцепляя руки в замок и не глядя на нее, — прости. Я очнулся в больнице, раненый, отравленный какой-то дурью. Меня еле откачали, врач, повезло, попался въедливый, он меня с того света вытянул просто на упрямстве. Жизнь вернулась, а память — нет. Я наделся, что однажды все прояснится, но… Ни документов, ни телефона, ничего. Татуировка на руке и шрамы на шее, вот и все…
— Татуировка и шрамы, — эхом повторила Гермиона.
— Я, видимо, был удачлив до определенного момента — не было отпечатков в базе данных, никто меня не искал, или плохо искал... Потом я смылся из больницы, выживал как-то. Это длинная и достаточно унылая история…
— Я могу помочь тебе вспомнить, — Гермиона села рядом с ним, — это немного неприятно, но зато действенно.
— Нет, — он помотал головой, — если бы ты соврала мне, что в той жизни мы были вместе, я бы еще подумал, но — нет. Мой акцент говорит о том, что я вырос не в самых респектабельных районах. Меня никто не искал, значит — я был никому не нужен, татуировки и то, что я был почти что убит, тоже наводит на не очень веселые мысли. Я не хочу вспоминать.
Гермиона подозревала, что Снейп был упрям, и, видимо, Джо мог поспорить с профессором своей упертостью. Применять же Легилименс насильно она хотела меньше всего, если он — просто магл, то неизвестно, как на него, потерявшего память, подействует это заклинание, а если — профессор Снейп, потерявший каким-то образом память, то надо быть аккуратнее вдвойне.
— Хорошо, — она встала и направилась к двери. — Наверное, нам не стоит больше встречаться?
— Ты мне не перестанешь нравиться, даже если ко мне внезапно вернется память… И я буду ждать тебя, ну например — через два дня, тут, как обычно в одиннадцать. Ты придешь?
Стоило приходить? Была ли возможность — не приходить, когда уверенность в том, что перед нею чудом спасшийся Снейп — росла?
— Я приду, — сказала она, с печалью замечая, как просветлело его лицо.
Дома, наскоро перекусив и заставив посуду мыться самостоятельно, а белье — стираться, Гермиона села за обеденный стол и вязла чистую тетрадку из стопки таких же. Написала на обложке: «Джо Блэк (Северус Снейп???)» и несколькими пассами волшебной палочки зачаровала тетрадь так, чтобы никто, кроме нее, ее прочитать не смог. Обычная практика, Белинда приучила — частная жизнь пациента свята.
Надо было записать все, что она знала на сегодня, но Гермиона медлила, составляя в голове примерный план. Ей не хотелось признаваться себе: она не хотела писать об этой истории сухим языком историй болезней. «Пациент Дж.Блэк рассказал, что не помнит никаких событий, которые предшествовали его ранению. Он не помнит никаких значимых событий своей жизни. Отказывается верить в магию. Привычки значительно отличаются от привычек С.Снейпа…» От таких фраз Гермиону передергивало. Она закрыла тетрадь и отложила ее в сторону. Она успеет еще записать…
Гермиона прошла по дому, взмахивая палочкой, словно дирижируя оркестром. Она наводила порядок: отправила грязные вещи в стирку, расставила по местам разбросанные книги, поменяла белье в спальне на хрустяще-свежее. Она распахнула все окна, впуская в дом теплый ветер, смешанный с ароматом азалий, цветущих в саду. Метелка следовала за ней по пятам, аккуратно заметая в скользящий следом совок мусор. Через полчаса дом засиял чистотой и не осталось уловок, которые бы позволили не возвращаться к истории болезни Джо.
Открывая тетрадь Гермиона спросила себя, хотела бы она, чтобы Джо оказался Снейпом, но отвечать не стала. Не важно — Снейп он или нет, теперь ее обязанностью было максимально быстро разобраться с ситуацией и передать ее (и Джо тоже) тем, кто был более компетентен.
Она стала быстро писать:
Джо Блэк (Северус Снейп?) потеря памяти. Если предположить, что Дж.Б. — магл, то возможно, диагноз поставлен верно — диссоциативная фуга. Однако, наблюдался спонтанный выброс магии (поймал упавшую бутылку, при этом остальные предметы, находящиеся рядом спонтанно левитировались Дж.Б. Есть вероятность (внешнее сходство, спонтанная магия), что Джо Блэк — Северус Снейп, считающийся до настоящего времени умершим в 1998 году. Возможно, использовав порт-ключ (?), он перенесся в магловский Лондон, в больницу, однако комплекс причин (яд Нагайны, плюс медицинская магловская, а не магическая помощь, плюс окклюменция) привели к тому, что воспоминания оказались заблокированы.
Однако, как и при магловской диссоциативной фуге, первоначальная личность оказалась полностью поглощена новой.
Гермиона отложила в сторону перо. Надо было описать, максимально подробно, все встречи, но ей не хотелось не только описывать, даже вспоминать, как она вела пальцем по его руке, как он перехватил ее ладонь, как одновременно угрожающе и беспомощно потребовал остановиться. Было ли в Джо хоть что-то от Снейпа? Гермиона не слишком хорошо помнила нелюбимого гриффиндорцами профессора, ни разу в школьные годы не рассматривала его пристально и уж тем более не задумывалась о том, каков он вне школьных стен, наедине с женщиной. Даже сейчас, только недавно расставшись с Джо, она не могла представить Снейпа в роли соблазнителя. Сколько бы разумных доводов не приводила она сама себе за то, что Джо может быть Снейпом, Гермиона не могла в это поверить. Потому что — ну не мог ей понравиться Снейп, никак не мог!
Снейп был конечно гениальным волшебником (по некоторым данным — останься жив, считался бы самым сильным), выдающимся зельеваром и настоящим героем, но при этом он был желчным, злобным и, что было тоже важно — неопрятным. Он бы мог быть сто раз некрасивым, но что мешало ему быть аккуратным? Или это вечная нехватка времени и сил? Тяжелое детство, когда просто никто не научил следить за собой, юность, когда все усилия на этом поприще кажутся напрасными? Ну а потом, в относительно тихие, спокойные времена? Привычка? Видимо, теперь Джо отдувался за все годы неопрятности: он был даже чересчур аккуратным и брезгливым чистюлей. Снейп, как мужчина, не понравился бы ей никогда, но Джо… Мог ли Снейп так смешить, быть таким предупредительным и веселым, мог очаровывать, откровенно заявляя о своей симпатии? Были ли он так умел в приготовлении зелий, как Джо — в приготовлении соусов, так же было бы интересно наблюдать за тем, как он разделывает ингредиенты для Веритасерума, как Джо — свеклу для салата? Было ли в Снейпе хоть что-то привлекательное? Гермиона не знала и знать не хотела, потому что ей нравился Джо. Оставалось только повторять себе, что от искренней симпатии до более глубоких чувств — пропасть.
Гермиона не стала писать дневник наблюдений, ругая себя за малодушие и обещая исправиться, прямо завтра. Но следующий день оказался тяжелее обычного: в Лютном, прямо посреди улицы, какой-то последователь дела Наземникуса умудрился устроить взрыв. От незадачливого торговца краденым даже и мизинца не осталось, погибших кроме него не было, но взрывом зацепило многих.
— Когда же наведут порядок и Лютный навсегда исчезнет? — один из целителей с трудом оторвал от скамейки вцепившегося в неё волшебника, тот смотрел на мир расфокусированным взором и ни за что не хотел покидать своего места. — Вот что с ним такое?
— Никогда Лютный не исчезнет, — Белинда подошла к несчастному, пару раз повела над его головой палочкой. — Вас что, не учили диагностику проводить? Что не ясно?
Целитель кивнул и занялся лечением прямо на месте.
Через пару часов «тяжелые» были отправлены в нужные отделения, большинство — в отделение Белинды Кэррол, остальные отпущены по домам, с обязательством прийти на повторный осмотр.
— А публика та еще, — заметила Белинда, когда она и Гермиона вместе возвращались на отделение, — ты заметила того, рябого? Ему бы у нас полежать, но как прытко он смылся, как только полегчало. — Вельмина Вайс, белокурая, такая пышечка… У нее проблемы с памятью? — Надеюсь, это ненадолго. «Приближение» должно помочь.
