— Алекс! — Люсьетт обернулась и с ужасом отшатнулась от неуловимо преобразившегося фея. Обычно добродушное и дружелюбное лицо заострилось, родные губы, на которых обычно играла мягкая улыбка, были плотно сжаты, а теплые карие глаза, с нежностью взирающие на свою принцессу, сверлили уничтожающим взглядом хрипящего Варга. Одежда на незадачливом болтуне начала тлеть, а все присутствующие отчетливо слышали треск сдавливаемых костей. Судя по всему, фей даже не осознавал, что творит, впервые в жизни дав волю ранее незнакомому чувству ненависти. Испуганная девушка встряхнула возлюбленного за плечи, но эффекта это не возымело. Отчаявшись дозваться слетевшего с катушек парня, Люсьетт торопливо размахнулась и залепила ему звонкую пощечину. Как ни странно, это сработало. Алекс удивленно моргнул, будто приходя в себя, и озадаченно потер щеку.

— Я… Извините, надо проветриться, — тряхнувший головой фей пулей выскочил за дверь, сбегая по лестнице на первый этаж. Мэй, обменявшаяся с Кармой взглядами, выскочила за ним, а чудом спасшийся Варг тихо застонал, слегка приподнимаясь на локтях. Маска, до этого скрывающая его лицо, покрылась трещинами и, тихо хрустнув, осыпалась на пол кучей мелких осколков.

— Фритц?! — ошарашенно выдохнула кронпринцесса, вглядываясь в искаженное болью, но вполне знакомое лицо парня. Фритцджеральд Айден Левертон, сын сэра Алкастера и её личный рыцарь был как две капли воды похож на тяжело дышащего подельника Митроса, отличаясь лишь цветом волос, да нетипичным для благородного и миролюбивого парня выражением серых глаз. В последний раз они виделись за день до того, как её прокляли, но даже за такое время перемены были слишком разительными. Неужели узнав, что принцессу заколдовали, он заключил сделку с Митросом? Или это вообще не он?

— Ваше… Высочество. — окровавленные губы дрогнули в подобии облегченной улыбки, и под удивленными взглядами оставшихся в комнате ребят вороные волосы посветлели, став серебристыми, а серые глаза наполнились слезами. Такого Фритца кронпринцесса ни с кем бы не спутала и, моментально преодолев разделяющее их расстояние, помогла рыцарю присесть, опираясь на стену. — Вам нельзя здесь оставаться… Я не знаю, сколько еще смогу сдерживать его…

— Фритц, что происходит? Кого его? — Люсьетт жалобно погладила бывшего защитника по голове, беспомощно оглянувшись на стоящего неподалеку ведьмака. — Вальтц, ты можешь что-нибудь сделать? Помоги ему!

— Не надо, это слишком опасно, — остановил её видоизменившийся Варг, закашлявшись и начиная заваливаться набок. Подошедший Вальтц присел на корточки, задумчиво покусывая губу.

— Я не целитель, но кое-что могу сделать. Мы берегли это на случай, если кто-то будет ранен, но, раз уж все так вышло… — бывший мальчишка достал из нагрудного кармана небольшой пузырек с ярко-малиновой жидкостью и застыл в нерешительности, внимательно вглядываясь в смуглое лицо угасающего парня. — Я помогу тебе, но мне придется тебя сковать заклинанием. А потом ты всё нам расскажешь, идет?

— Если он вернется… И попробует навредить принцессе… Убей меня, понял? — хрипло выдохнул Фритц, умоляюще смотря в темно-алые глаза. Скривившийся ведьмак лишь недовольно фыркнул, поднося бутылочку к губам жертвы ярости фея.

— Поверь, это я и без твоих подсказок сделал бы, — Вальтц дождался, пока неестественно вывернутые конечности рыцаря вернутся в нормальное состояние, и тут же прищелкнул пальцами, сковав его фиолетово засветившимися кандалами. Процесс регенерации, видимо, был весьма болезненным, однако сэр Фритцджеральд выдержал это стоически, лишь пару раз глухо вскрикнув, когда срастающиеся кости возвращались на положенные им места. Едва бледный, покрытый испариной Фритц смог сфокусировать затуманенный болью взор, ведьмак нахмурился, грозно поинтересовавшись: — ну, а теперь выкладывай.

— Я проклят, — просто пожал плечами рыцарь, грустно улыбнувшись и неловко отводя глаза. — Сказать по правде, я и сам об этом узнал совсем недавно. У меня проклятие Красной Шапочки, а точнее, серого волка из этой сказки. Его зовут Варг. Поначалу он мог пользоваться моим телом, лишь когда я засыпал, так что я просто думал, что сильно устаю на тренировках. Но дальше хуже. Постепенно у меня начались провалы в памяти, и теперь я почти не контролирую собственное тело. После возвращения Хильдир всё стало совсем плохо. Я почти не контролирую себя и могу лишь наблюдать за всеми бесчинствами, которые он творит. Боюсь, мне осталось совсем недолго до момента, когда он окончательно и безвозвратно займет мое тело, — серые глаза с безысходной тоской воззрились на опечаленную принцессу. — Ваше Высочество, я искал Вас. Но сейчас даже рад, что не смог найти. Вы так сильно изменились…

— Фритц, мы всё исправим. Я стану Хранительницей и сниму все проклятия, обещаю. Мы спасем тебя, — Люсьетт сжала плечо своего рыцаря, ободряюще улыбаясь и с опаской смотря, как кончики его волос постепенно темнеют.

— Не стоит обо мне беспокоиться, главное, чтобы Вы были в порядке, — Фритц вздохнул, заметив, как Вальтц с принцессой многозначительно переглянулись и, тряхнув головой торопливо заговорил. — Времени мало, так что слушайте. Через два дня Хильдир объявит о своем возвращении. Она намерена уничтожить всех, кто поддерживал Его Величество Дженаро, всех дворцовых служащих, часть рыцарей и аристократии, в общем… Устроить массовые казни. Вы должны остановить её, иначе…

— Уходим, — коротко бросил Вальтц, оттаскивая принцессу от борющегося с самим собой рыцаря. В ответ на неуверенный взгляд он пояснил: — я понял, о чем он, но сейчас надо уходить, в противном случае придется его убить.

Молчавший до этого Карма выглянул за дверь, с усмешкой впуская фея с подругой, явно подслушивающих за дверью, но времени на нотации не было. Алекс недовольно посмотрел на скрипящего зубами, скованного противника и, тряхнув головой, начал читать заклинание вместе с Люсьетт. Вальтц открыл портал, и вернувшийся Варг лишь тихо зарычал, чувствуя, как вместе с захлопнувшимся порталом исчезают и его оковы, и надежды на реализацию собственного плана.

Вопреки ожиданиям, вышла кампания вовсе не в таверне, а на уже знакомой опушке для магических тренировок. После затхлости полуразрушенного помещения свежий ветерок и слепящее солнышко были очень даже кстати, однако настроения ни у кого не было. Полученная информация была крайне важной и неоднозначно давала понять, что времени у них куда меньше, чем хотелось бы. Всё ещё слегка пришибленный фей, впервые познавший гнев, рассеянно осматривал подкопченные мишени, а Карма с Мэй вопросительно смотрели на покусывающего губы Вальтца.

— И о чем же он говорил? — первой нарушила тишину принцесса, стараясь не смотреть на Алекса, которому и без этого было более чем плохо. Вальтц потер затылок, прикрывая глаза.

— Если я правильно понял, то план Хильдир куда хитрее, чем кажется на первый взгляд, — неохотно признался ведьмак, задумчиво смотря в сторону виднеющейся за деревьями таверны. — Как вы все уже знаете, Тенебрарум подпитывается негативными эмоциями людей. Злостью, ненавистью, и страхом в том числе. А теперь представьте, какой всплеск энергии будет, когда собравшийся на площади народ узнает не только о возвращении безумной ведьмы, но и увидит, что стало с теми, кто верой и правдой служил её бывшему супругу. Её сила моментально возрастет настолько, что она, даже не обладая полными силами, разнесет весь город по камешку.

— И как мы можем ей помешать? — в унисон поинтересовались воители, озадаченно переглядываясь. Битва с Хильдир для них и так казалась чем-то крайне рисковым, а уж при таких раскладах…

— Понятия не имею, — честно признался Вальтц, раздосадованно пнув подвернувшийся под ногу камень. — Что бы мы ни сделали, одна фраза «Хильдир вернулась» посеет такую панику среди населения, что все остальное уже просто не будет иметь значения. Предотвратить это невозможно, штурмовать дворец чистой воды самоубийство. Остается только одно.

— Что? — встрепенувшийся Ал невольно отступил на пару шагов под тяжелыми взглядами соратников. — Что вы на меня так смотрите?