– Хотела бы я представить себе это его «самое лучшее», – презрительно фыркнула Инна. – С его-то непостоянством, непоследовательностью, нетерпеливостью, подозрительностью и многими другими слабостями, список которых слишком велик, чтобы тут его приводить.

14

– «Зерна зла падали в хорошо подготовленную почву, – жаловалась мне Эмма. – Не на пустом месте возникала эта порочная тяга. Мать подталкивала Федю к загулам».

«Своего безвольного хлюпика», – зло вставила я.

«Ее постоянное влияние на нашу жизнь подобно присутствию постороннего в супружеской спальне. Ему бы задуматься, разобраться в себе, в наших отношениях... Быстро она отвратила сына от семьи».

«Несамостоятельные мужчины вечно стоят перед выбором: мама – жена, жена – любовница. А самостоятельные женщины решают свои ребусы: муж – свекровь, муж – дети, – вклинилась я в ее рассказ со своим удачным экспромтом. – У цельного, с глубоким понятием верности мужчины сердце снаружи твердое, внутри мягкое».

«А у самостоятельных с одинокой душой порядочных женщин – всё жесткое. Такой их натуру делают бывшие мужья. Душу слабого мужчины часто полностью заполняет его мать, – заверила Эмма. – Она порабощает ее».

«Может, именно мамочкина ревность спровоцировала Федьку и повела на «подвиги»? – предположила я. – Нет, я, конечно, понимаю, матери непогрешимы… и тем не менее… У жизни нет логики. А у Федькиных детей кто будет в сердце? Не папочка и не бабушка!» – горячо воскликнула я.

«К сожалению, это не однозначно. Растит жена детей, терпит эту парочку жестоких эгоистов, здоровье на них расходует, и вдруг получает под дых: сынок к папочке уходит. Переманили. Так-то оно… Такое часто случается, если мать из лучших побуждений не охаивает, не порочит бывшего мужа, даже если он с ними не живет. Реальность никого не щадит».

«Лишь бы ложью не восстанавливали против мамы. Некоторые родственнички не страшатся идти путем травли, чтобы заполучить уже взрослого сына или внука. И такое случается».

«Недавно по телевизору один артист хвалился, что у него три прекрасных взрослых сына от двух жен и еще один внебрачный. Сидел такой счастливый! А я смотрела на него и думала: «Чем он гордится в себе? Детей жены воспитали. Не благодаря ему сыновья стали хорошими людьми. Он им даже алименты не платил».

«У меня в основном другие примеры. Я отслеживала судьбы наших разведенных сокурсниц», – успокоила я Эмму.

«Была у меня знакомая: педагог, кандидат наук. Но как только я узнала, что она третирует свою невестку, сразу перестала с ней общаться. Не может, не должен умный человек такое творить. Я ей так прямо и сказала: «Не для себя матери растят детей, а для их счастья и успешного будущего. Если сыновья дались нам трудно – потом и кровью, – это вовсе не значит, что невестки должны их матерям платить за мужей своим счастьем. За всю жизнь не расплатятся, а семьи погибнут».

«А как ты дозналась о проблемах ее невестки?»

«Я сказала той девушке, что свекровь при мне ведет с ней неестественно внимательно и ласково, а та вдруг расплакалась. Ей объяснять мне ничего не пришлось. Насквозь я вижу таких матерей».

– Человек не всегда сам падает с лестницы и разбивается, чаще всего лестница под ним ломается, если ее подпилили. И обычно это делается под лозунгом «хотели как лучше», – поддержала я Эмму. – Бестолковому проведению было угодно и тебе подсунуть далеко не лучший вариант сценария жизни».

«Так бог знает до чего можно додуматься», – прервала меня Эмма. И грустно рассмеялась:

«В старину женщины говорили, что Бог создал три идеальные вещи: женщину, лошадь и розу. И всё это отдал в распоряжение мужчины».

– Они про соловья забыли, – подсказала я Эмме.

– Кому роза, кому соловушка, – задумчиво ответила она, мысленно удаляясь слишком высоко, чтобы быстро вернуться на грешную землю.

Лена отвлеклась от спокойных, убаюкивающих ее воспоминаний и обратила свое внимание на подруг. Жанна проповедовала:

– Не надо забывать, что насильно сделать человека счастливым невозможно. Я, кажется, об этом уже говорила… Так что «жевать» Эмме было нечего.

Жанна нарочно употребила это слово, чтобы ее фраза не прозвучала намеком на остальных. Но оно неожиданно навело ее на мысль о том, что люди очень разные и даже такие близкие для всех слова «радость» и «счастье» каждый воспринимает по-своему. И поэтому они не характеризуют человека однозначно. Веселый человек, допустим, совсем не значит, что радостный. Печальный, против ожидания, может быть счастливым, если печаль его светла. Истина не в словах, а в том смысле, который мы им придаем. В языке, как и в чувствах, столько нюансов! Может, еще и поэтому люди не понимают друг друга.

Молчание затягивалось, женщины не поддержали предложенную Жанной тему. Возможно, не готовы были осознать. Каждая размышляла о чем-то своем. Аня, например о том, что ее поражает удивительное монументальное спокойствие Лены. «Меня распирает от волнения, а у нее годами выработанная привычка не показывать своих чувств или она по рождению слишком спокойная?»

А Инна, глядя на упорную борьбу подруги со сном, тепло думала: «Ее бабушка в таких случаях говорила, что Ленка блымкает глазами. А скажи это вслух, никто кроме нас двоих, ничего бы не понял. Великий и могучий…».

До чуткого даже в полусне слуха Лены донеслись стенания Ани по Эмме:

– …Эмма и раньше весь быт на себе тащила. «Великое счастье» – имея мужа, одной впрягаться в лямку семейных забот. Что является источником ее жизненной энергии?

– Ее несомненная правота, – четко и коротко сформулировала ответ Жанна.

– …Вот почему, разведясь, мужчина может смотреть на их ситуацию с юмором, а женщина, как правило, – нет?

– Женщина острее понимает, что при разводе ее дети теряют много больше, чем деньги. Они теряют уверенность в жизни, в незыблемость ее основ, и это часто плохо сказывается на воспитании их личности, не прибавляет оптимизма ни детям, ни матери. А какой юмор без оптимизма? – ответила Ане Жанна. – Эмма знала, что именно этой малости – присутствия отца в семье – особенно не будет хватать детям для их душевного равновесия, что в дальнейшем может привести к повторению один в один ее судьбы. Вот и терпела, ждала, пока их психика хотя бы немного окрепнет. Ведь детское отчаяние самое горькое и безысходное. Отец ушел – это же трагедия! Но, раздавленная обидами, надругательством над всем лучшим, что было в ней, она приобрела множество недугов, в том числе сахарный диабет. Оттого-то и позже не ушла от мужа. Я это так понимаю. Зря Эмма не давала выхода отрицательным эмоциям, копила их.

– А теперь еще она платит за вспышки раздражительности Федьки сердечными приступами. Видно, ему неизвестно, что основа исцеления и поддержания здоровья – хорошее настроение больного и нормальный климат в семье, – зло фыркнула Инна.

– Ты права. Эмма так и сказала: «Поздно, точка невозврата пройдена». Ее нервы обожжены. Она слабенькой стала, слезы всегда наготове, но держится молодцом. Немаловажная деталь ее характера. Загнала себя, столько лет подряд работала на износ, мужественно вынося невероятные физические и моральные нагрузки. Говорила, повторяя уже не раз слышанное мною от других женщин, мол, я жена, а все эти его… сама знаешь кто… – сказала Аня.

– Судьба подкинула ей загадку, вот она ее всю жизнь и разгадывает. Судьбу не переиграешь.

– Выстояла. Погибая, побеждала, поднималась над ситуацией, – вклинила свое замечание Инна. И было трудно понять, чего в нём было больше: уважения, сочувствия или горечи.

Жанна продолжила анализировать:

– Каждодневная ответственность за детей, постоянные заботы и волнения не дают женщинам шутить на эту тему. Ведь с них при неполноценных мужьях или при их полном отсутствии двойной спрос. Оттого-то в основном они способны только иронизировать. Мужчины худо-бедно позволяют себе расслабляться: то пивко у них, то друзья-товарищи, то бабенка шалая. А женщины считают для себя верхом непорядочности надолго задержаться у подруги, если дети дома одни.