Она фыркнула.

– Невинная девочка?

– Нас официально не представляли друг другу прежде.

– «Лорен» будет хорошо.

– Лорен явно не хорошо, – откликнулась я, присаживаясь рядом с ней на корточки. – Лорен плохо себя чувствует, прячется от брата и его девушки, а еще пропускает занятия. Из всего этого следует, что Лорен совсем не хорошо.

– Меня тошнит из-за мигрени, – проворчала она.

– Почему ты не идешь домой?

Лорен сдвинула брови.

– Потому что папа заставит меня поехать к врачу.

– Так делают все люди, когда болеют...

– Я не больна, – прошипела она, обороняясь.

Я пару секунд изучала ее, отметив темные круги под глазами, бледную кожу и тяжелое дыхание. Лорен определенно нездорова.

– Не больна. Ясно, – я поднялась, хлопнув ее по спине. – Менструальные боли – это ужас.

– Менструальные боли? – она посмотрела на меня в замешательстве.

– Когда я хочу, чтобы люди оставили меня в покое, то говорю, что у меня менструальные боли, и им лучше уйти, – я подняла руку, прежде чем Лорен успела меня перебить. – Я знаю твой секрет, так что шантажировать меня этим тебе не удастся. А вот директор Рэннер? Он скривится, как только начнем говорить о менструациях. Я вытащу тебя отсюда и отведу домой.

– Спасибо тебе, – пробормотала она.

– Но ты должна мне кое-что пообещать.

– Ладно.

– Если станет хуже, иди к врачу. Что бы там ни было, это не пройдет одним лишь усилием воли. Возможно, тебе нужны какие-то таблетки.

Она коснулась серебряной подвески в виде сердца, и по ее щеке скатилась слеза.

– Медицина не всесильна. Некоторые вещи нельзя вылечить.

Я нахмурилась, глядя на нее.

– И что же это за невылечиваемые вещи? И откуда ты знаешь, если не пробовала?

Ее губы задрожали.

– Я знаю достаточно. И в курсе, на что такое способно. Оно отбирает все, пока уже ничего не остается. Отрицание означает, что у меня ничего не отнять.

Вместо того чтобы сказать Лорен, что отрицание – плохая идея, я просто протянула ей руку.

– От неизбежного не спрячешься.

– Сейчас я могу.

Упрямая девчонка.

– Ладно, – раздраженно отозвалась я. – Хорошо. Прячься. А сейчас пойдем повергнем в ужас Рэннера. Не могу дождаться, когда увижу его лицо после того, как скажу ему, что у тебя потекла кровь и твои трусики теперь в ужасном состоянии.

Лорен рассмеялась, и я почувствовала себя лучше.

С ней все будет в порядке.

По крайней мере, я на это надеялась. 

Пытаясь сосредоточиться на том, что говорил тренер Лонг, я не могла не думать о Лорен. Вчера, подвозя ее со школы, я пыталась вытянуть у нее информацию о том, что с ней происходило, но Лорен оказалась невероятно упрямой. Мне придется попросить Кэлли присмотреть за ней.

Лонг наклонился, чтобы поднять упавший мел, демонстрируя нам свою идеальную задницу, а я обернулась к Дженне, поиграв бровями. Она выглядела очень хмуро, но улыбнулась, заметив мою выходку. Я потянулась к телефону и принялась печатать ей.

Я: Почему у тебя лицо, как у ЛОНГА?

Она усмехнулась и бросила взгляд на Лонга, прежде чем посмотрела на телефон и ответила.

Дженна: Ха, ты очень забавная. У меня просто стресс.

Я: Ага, у тебя мешки под глазами, и ты нервничаешь. Что случилось?

Дженна нахмурилась и подавила зевок.

Дженна: Ты не захочешь это узнать.

Я: Хочу... иначе бы не спрашивала. Не усложняй. Рассказывай.

Дженна: Это сложно.

Я фыркнула, заставив Лонга обернуться к классу. Пока он не решил, что наградил каждого ученика в кабинете достаточно долгим злым взглядом, Лонг и не подумал отвернуться.

Я: Ты такая сварливая и скрытная. К счастью для тебя, у меня терпение святой. А теперь скажи, что с тобой, черт возьми, не так, пока я не заработала нам наказание, где смогу целый час выуживать из тебя информацию.

Девчонка пыталась меня отшить, но я лишь усмехнулась.

Последующую лекцию Лонга мы игнорировали, обмениваясь сообщениями. Дженна, наконец, мне открылась, но я чувствовала, что ей и правда требовалось расслабиться. Переписки посреди урока Лонга явно не достаточно, потому я предложила ей встретиться после школы в кафе.

Дженна: Мне нужно вернуться домой к Коре.

Я: Уверена, с Корой ничего не случится за полчаса. Хочешь, сперва проведай ее, а потом напиши мне. 

Я посмотрела на телефон и поджала губы.

Кэлли: Ты должна пойти с нами этим вечером.

Было неловко, что я встречалась с ее отцом. Мы не могли сходить на двойное свидание, потому что это бы выглядело странно. Но все-таки Кэлли была моей лучшей подругой.

Я: Лонг пытается убить меня тонной домашки. В следующий раз точно пойду.

Она послала мне несколько грустных смайликов, но уговаривать не стала. Я заглушила машину и посмотрела в окно на кофейню. Сейчас мой мир будто перевернулся с ног на голову. Кэлли всю жизнь была моей лучшей подругой, но в последнее время мы отдалились. И поскольку я часто изображала холодную суку, у меня было не так уж много друзей.

И все же я нашла время, чтобы выпить с одной из подруг кофе. Учитывая, что на днях я помогала Лорен, а теперь беспокоилась о Дженне, то не могла не задаться вопросом, стала ли более мягкой из-за Августа.

Прочитав его последнее сообщение, я улыбнулась.

Август: Я скучаю.

Он отправил его мне днем. Я знала, что Август буквально завален судебными делами, и тот факт, что он нашел время не только, чтобы скучать по мне, но и сообщить об этом, значил для меня больше, чем я когда-либо дам ему знать.

Я вылезла из машины и направилась к кафе. Дженна сидела в углу зала, и вид у нее был неуверенный. Она была красивой, в каком-то простом смысле этого слова. Кэлли, например, сражала всех яркой красотой, типичная богатенькая чирлидирша, а красота Дженны была естественной. В ее глазах горел огонь. Я не знала причину, но видела решимость, мерцавшую за ее печалью и хмурым видом. Она была приемным ребенком в дерьмовой одежде, но никого это не волновало. Сейчас я была нужна ей сильнее, чем Кэлли.

Дженна была потерянной. И я теперь отчасти тоже.

Она мне улыбнулась, и я не смогла удержаться от ответной улыбки. Когда я пошла к стойке, парень в деловом костюме откровенно стал пялиться на мою грудь. Я усмехнулась, точно зная, что если бы Август был рядом, у этого мужчины не хватило бы смелости на меня взглянуть. Аура буквально пульсировала вокруг Августа и была скорее агрессивной. Какой-то собственнической. И дарила чувство защищенности, которое мне очень нравилось. Ну, иногда Август казался придурком, но он был моим придурком.

Я заказала два кофе, а потом попросила добавить в одну чашку сливки и сахар, поскольку Дженна, совершенно очевидно, не могла любить черный крепкий кофе, как я. Когда я получила вторую чашку с красивым золотисто-коричневым оттенком кофе, то подошла к Дженне и села напротив нее.

– Ух ты, – сказала я ей, как только опустилась на стул и протянула ей чашку. – Тебе следует почаще улыбаться. Даже не думала, что ты это умеешь.

Она показала мне язык.

– Негодяйка.

– А вот и та девушка, которая мне так нравится, – поддразнила я ее.

Следующие полчаса пролетели за болтовней. Я узнала, что Дженна сейчас в новой приемной семье, где ей даже нравится, но она очень переживает за другую приемную девочку. Кору. Дженна полюбила маленькую Кору и не хотела с ней расставаться, несмотря на то, что скоро ей исполнится восемнадцать. Это был душераздирающий рассказ. Во время разговора по щекам Дженны текли слезы.