– Меня пугает выражение твоего лица.

– И какое у меня выражение? – Лениво приоткрыв один глаз, я покосилась на спутника.

– Кровожадное. Проголодалась?

– Скорее соскучилась по грибам. Сейчас как раз сезон.

– Если хочешь, можем остановиться и собрать.

– Не стоит. Лучше добраться до деревни засветло, иначе после заката нас замучают глупыми вопросами и искупают в святой воде.

– Ну, воду я еще могу понять, а вопросы какие?

– Будут проверять нашу принадлежность к людскому роду. В начале моей практики был случай, когда Орден послал меня в несусветную глушь, где якобы выявили одержимого. Тогда я еще была без Снежинки, – я похлопала лисицу по холке, получив в ответ довольный рык, – и до деревни добиралась не меньше двух недель. Сам понимаешь, в ворота я въезжала уставшая, голодная, и, как назло, после заката. Сначала меня больше часа мучили вопросами о пантеоне богов империи, а затем расспрашивали про жизнь в столице. После пошли глупейшие вопросы, видимо, призванные выявить во мне нежить, а напоследок меня окатили тазиком освященной воды. Я выдержала все и даже никого не убила, хотя очень хотелось. А затем увидела их одержимого…

– Что, совсем плохо?

– Не то слово! Эти ироды поймали последователя культа Свидетелей Первозданного. Он вещал о несовершенстве мира и предлагал сменить веру. Ты сталкивался с этими фанатиками?

– Сталкивался, – кивнул Рамир, а затем засмеялся. – Даже не знаю, кого мне жалко больше – свидетеля или деревенских.

– Обе стороны хороши, – улыбнулась я в ответ. – В общем, с тех пор в деревни я предпочитаю въезжать засветло, чтобы избежать нежелательных казусов. А там, если нас приютят добрые люди, может, и грибочков перепадет. В супчике или маринованных…

– Знаешь, я еще вчера хотел спросить: как в тебя столько влезает? Вроде худая и мелкая, а ешь как здоровый мужик.

– У меня растущий организм. В связи с постоянными нагрузками и магическим истощением он требует пополнения запасов. Ну и… просто люблю покушать. Есть у меня привычка: когда оказываюсь в новом городе, ищу лучшее заведение и заказываю местное блюдо. Вроде всегда одно и то же – мясо с картошкой или рыба, но вкусы и названия абсолютно разные. И виной тому не только способ приготовления, но и специи, а порой даже настроение повара. Видел бы ты мою кухню! Целая стена увешана разными травами и заставлена баночками с приправами. Все привезенные рецепты Ларика подшивает в огромную книгу. Что?

– Любишь путешествовать, – не спросил, констатировал маг Мрака.

– Люблю, но по настроению. Иногда хочется просто посидеть у камина с книгой в руках и ни о чем не волноваться, не переживать, что можешь не успеть и по твоей вине погибнет человек или нелюдь.

– Сколько тебе лет?

– Смотря с какой целью ты интересуешься.

– Совращать тебя можно?

– С этим делом ты прилично опоздал.

– Хорошо, спрошу по-другому – сколько ты служишь Ордену?

– Десять лет.

– Значит, обряд ты проходила в девять, максимум десять лет. Шесть лет учеба и плюс десять лет службы. Получается двадцать шесть. Как же ты стала дланью пятой ступени в столь юном возрасте?

– Силе без разницы, сколько лет носителю и как он выглядит. Она выбирает сосуд и руководит им, очищая этот мир от скверны.

– Видимо, я не первый, кто задал тебе этот вопрос.

– Далеко не первый, так что я уже привыкла. У благого дела нет возраста. А сколько тебе лет?

– Если интересуешься с целью совращения…

– Не исключено, – ответила я игривым тоном и окинула мужчину придирчивым взглядом.

– Вижу, сегодня у тебя хорошее настроение.

– Да, встряска и вкусная еда творят чудеса. Еще бы ты взял меня с собой…

– Уж прости, но под действием дурман-травы ты бы стала для меня обузой. А я привык действовать быстро и жестко. Не думаю, что молодой девушке стоит это видеть.

– Молодой девушке, может, и не стоит, но ты забываешь, что я Изгоняющая и на своем веку уже много всего повидала.

– Тем более лишние трупы тебе ни к чему.

– Настоящий мужчина, – пробурчала я под нос, но дальше развивать тему не стала.

Как я и планировала, до деревни Затишье мы добрались засветло. Край солнца только-только коснулся вершин заснеженных гор, придавая им нежный розоватый цвет с золотым свечением. Деревенька оказалась совсем небольшой – домов на двадцать, не более, зато перед ней раскинулись широкие поля, оттеснившие сосновый лес. Странно только, что посевы были не убраны. Золотые колосья мерно покачивались на ветру, создавая неповторимую шелестящую мелодию. По оросительным каналам бежал тонкий ручеек, рискующий в любое мгновение пересохнуть.

– Что-то не так? – уточнил Рамир.

– Не пойму, почему не убрали поля. Впрочем, не важно. – В конце концов, деревенским лучше знать, как ухаживать за собственными полями и когда собирать урожай. – Ездовых отпускаем или берем с собой?

– Думаю, лучше отпустить. Пусть поохотятся, здесь полно дичи.

Остаток пути мы проделали пешком, а у околицы уже появились первые встречающие лица. Старичок в свободной холщовой рубахе хитро щурил белесые глаза в нашу сторону, опираясь на диковинную клюку из темного дерева. Дождавшись, пока мы приблизимся, он отворил плетеную калитку с вырезанными на ней охранными рунами и пропустил нас на территорию деревни.

– Добрый день!

– И вам всего хорошего, путнички. Какими судьбами в наших местах?

– Проездом, уважаемый, – взял слово Рамир. – Ищем дом, чтобы переночевать, а утром двинемся дальше.

– Молодцы, что до деревни добрались, а не остались в лесу. В наших краях водится много всякого, – вздохнул старик.

– Так чего же заявку в крепость не отправите?

– Отправляли, милок, отправляли. Вместе с молодцами передавали, да только никто так и не вернулся…

– А сигнальный амулет?

– Так поди уже с десяток лет как разрядился. Магов-то у нас нет, а заезжие в основном торговцы да Свидетели Первозданного.

При упоминании последних мы с Рамиром невольно переглянулись и улыбнулись. Да уж, эти забирались в такие дебри, куда обычные путешественники даже не сунулись бы.

– Как достигнем ближайшей крепости, обязательно уведомим Серых Псов. А пока, добрый человек, не подскажешь, у кого мы можем заночевать?

– Так у меня и оставайтесь. Тахат я, староста Затишья.

– Я Рамир, а это моя невеста – Ангелина.

Я изумленно взглянула на «жениха»: одно дело придерживаться легенды в крупных городах и на широких трактах, но зачем это делать в захолустье? Однако спорить при посторонних не стоило, поэтому я молча двинулась следом за Тахатом.

Озираясь по сторонам, я примечала в окнах бледные лица, провожающие нас взглядами. Выйти к ограде никто из жителей не решился, хотя солнце еще не полностью скрылось. Значит, нежить и нечисть действительно расшалились в этих местах.

Дом у старосты был в центре деревни, добротным срубом возвышаясь над остальными. Отворив дверь, которая даже не скрипнула, Тахат приглашающе махнул внутрь. Первое, что бросилось в глаза, стоило мне переступить порог, – это паутина под потолком. Наверное, я бы не обратила внимания, все-таки в деревне всякие букашки – явление обычное, вот только свисающие тонкие нити сильно контрастировали с абсолютной чистотой дома. Это не могло не вызвать удивления.

Впрочем, вопросы отпали сами собой, когда мы увидели хозяйку. Это была немолодая уже женщина с темными кругами под глазами и тонкой бледной кожей. Двигалась она с трудом, неловко вытаскивая из печи горшки с дымящейся едой.

– Алсея, погляди, каких гостей я к нам привел! – улыбнулся старик и обнял замершую супругу. От ее пустого взгляда мне сделалось жутковато. – Простите ее молчаливость. Болеет, родная.

– Так давайте я помогу накрыть? А хозяйка пойдет отдыхать.

– Будет чудесно, девонька, – улыбнулся староста и показал, где и что у них находится.

Расставив на столе тарелки с горячей кашей и мясной подливой, я нарезала хлеб и, захватив ложки, села рядом с Рамиром. Хозяин устроился напротив и принялся разливать по кружкам какую-то домашнюю настойку.