– Знаешь, как меня зовут? – спокойно спросил друид.

– Конечно! Это же я, Маркус! Маркус Ройвер! Ты ведь помнишь меня? – Разведчика бросило в пот. Губы начали дрожать. Неужели он так и умрёт? От руки старого знакомого? Нет. Только не так.

– Ну чтож, посмотрим, как ты устроен, – грустно сказал эльф и отпустил светящийся шар.

Маркус закричал, странный ледяной шар влетел ему в грудь, дыхание перехватило от холода и всё погрузилось во тьму.

Шёл уже седьмой день её нахождения в лагере близ леса Вол. Когда командующий Рафф отправлял её сюда, он говорил, что командир Берс собирается в разведку, и она должна поспешить и следить за ним. Она спешила, что было сил, боясь опоздать и провалить задание, но прискакав в лагерь увидела целую армию, которая, судя по запаху и территориям, отведённым под отхожее место, стояла здесь уже довольно давно.

В своё время она полюбила разведку именно за то, что можно было путешествовать с пользой подальше от всех остальных. Она не любила запахов городов, но запах военного лагеря был ещё хуже. Ей не нравилось находиться здесь. Ей не нравилось, что Берс не отправляет её на разведку близлежащей территории. Складывалось ощущение, будто он знает, что она прислана следить за ним и поэтому не доверяет ей. Хотя, может у неё просто развелась паранойя. В любом случае она чувствовала себя не на месте. Будто она была здесь лишней. Ей не нравилось это чувство, и она не знала, как от него избавиться.

Когда она только прибыла в лагерь, Аша сразу отправилась искать шатёр командира. Первым делом нужно было доложить о прибытии и цели прибытия. Так заведено.

Найти главный шатёр никогда не составляет труда, вы просто следуете к самому большому, яркому, вычурному, самому бросающемуся в глаза, либо находящемуся на возвышении, шатру и, как правило, всегда угадываете. А на её счастье и удачу, сварливый командир Берс как раз был на месте и принял её без ожидания.

– Тебя сделать командиром? – в голос расхохотался Берс. – У тебя же молоко на губах ещё не обсохло! Они там в штабе совсем с ума посходили?

Аша скорчила недовольную моську, но дерзить не осмеливалась. Её прислали сюда следить за ним, и она не имеет права ругаться с ним и ссориться. Она будет пай-девочкой вплоть до окончания задания. А там найдёт способ свести счёты.

Высокий, для арденита, с двумя серыми хвостами и ушами, квадратным лицом и цвета серого камня глазами. Он возвышался над девушкой, будучи выше неё на целую голову, но ужаса не внушал. Когда-то красивое лицо портил шрам, прорезающий лоб, левую бровь и часть скулы. Командир Берс выглядел, как настоящий командир, как боец. И голосом он владел громким и грозным, басовитым. Таких, как он, осталось немного. Если он и правда предатель… Аша надеялась, что нет. Не может такой арденит быть предателем. А может она просто ещё наивная девчонка? Чтож, она выполнит это задание, и сама узнает обо всём, первой.

– Ладно, кроха, не бери в голову, – махнул рукой Берс. – Рафф – жирный напыщенный индюк, но Шейда я уважаю. Он единственный адекватный арденит во всём штабе, так что, если он за тебя ручается, то ты получишь своё обучение.

После этого командир посылал за ней лишь дважды, чтобы рассказать о некоторых правилах и нормативах, а также ситуациях, при которых на эти нормативы можно и гвоздь забить.

– Когда ты выполняешь задания, всегда возникают спорные моменты, – говорил Берс. – Пожертвовать своими подчинёнными и выполнить задание, или пойти обратно и выжить? Выбор всегда будет за тобой. И все погибшие будут на твоей совести. Если не готова к этому, то лучше бы тебе отказаться от мысли стать командиром. Это не так уж и весело, как может показаться со стороны, кроха.

Она всё это уже слышала раньше от Шейда. Он рассказывал ей, как ему было сложно и, что, если она когда-нибудь пойдёт вверх по служебной лестнице, её будет ждать тоже самое. Если честно, после его рассказов, Аша раздумала становиться командиром. Её вполне устраивала её мелкая роль рядовой разведчицы-курьера. Она не хотела отягощать себя чужими жизнями. Ведь какая радость от работы, которая не приносит тебе радости?

Аша настояла на том, чтобы иметь личный шатёр недалеко от главного шатра. Берс с ней спорить не стал. Он пришёл к выводу, что раз она учится на командира, то отдельный шатёр рядом – это вполне приемлемая просьба.

Её новое прибежище было небольшим и стояло довольно далеко от конюшни, где ей пришлось отставить Маллу, но в нём она чувствовала себя в безопасности, как бы странно это ни звучало, и могла скрываться от чужих глаз и, самое главное, от запахов лагеря. Её одежда, всего за несколько часов пребывания в лагере, уже успела насквозь пропитаться запахом дыма и дерьма, и первым делом, после заселения в шатёр, девушка зажгла ароматические свечи, которые предусмотрительно взяла с собой, прекрасно зная, в какое место отправляется.

Было, правда, в лагере и кое-что хорошее. По её просьбе, двое солдат притащили в её шатёр крепко сколоченную лохань из дуба. Воду приходилось таскать самой, но зато она могла мыться каждый день, что не могло не радовать.

Пару раз, правда, особо ретивые солдаты помогли ей натаскать воды, но это обернулось конфликтом на третий день, когда двое из них подрались за право помочь Аше. Командир Берс наказал обоих, а девушке сказал, чтобы она больше не просила солдат о помощи.

– Ты ещё совсем зелёная и многого можешь не понимать, кроха, – сказал он ей совсем не рассерженно, а как-то даже устало. – Это солдаты. Они редко бывают дома, понимаешь?

Аша кивнула. Ей было стыдно за драку, хоть она в ней и не участвовала, и вовсе её не хотела. Она чувствовала вину и Берс не повышал голоса, видя это.

– У нас в лагере мало женщин, как ты могла заметить, – продолжал он. – И многие солдаты готовы поубивать друг друга за право посетить их шатёр, понимаешь меня?

Аша залилась краской, но кивнула.

– Эти пройдохи помогали тебе неспроста. И даже хорошо, что всё закончилось дракой. Кто-нибудь из них мог распознать в твоей улыбке или «спасибо» больше, чем ты туда вкладывала. Кто-нибудь из них мог посетить твой шатёр, не спросив твоего дозволения.

После того случая Аша отказывалась от помощи солдат и обходилась с ними сухо и грубо. Ей было неприятно так поступать с ними, но лучше так, чем… она даже думать об этом не хотела.

По вечерам весь лагерь освещали костры, за которыми собирались солдаты, разведчики и прочие сопровождающие любую армию личности. Аша не тешила себя грёзами. Когда-то она любила подобные посиделки у костров, но с тех пор прошло слишком много времени, да и её товарищами были такие же дети, как и она. Лагерные костры совсем иное дело. Ардениты собираются там, чтобы выпить, поболтать с друзьями, спеть пару песен и снять лагерную девку, если таковая найдётся.

В последние годы всё меньше и меньше девушек желали зарабатывать телом, хватало и другой работы, за которую порядочно платили. Но спрос никуда не девался, так что цены на девушек стали расти, в следствии чего участились случаи изнасилования. Не все солдаты готовы отдавать половину своего месячного жалования за одну ночь с лагерной девкой. Именно поэтому, особенно после третьего дня, Аша не желала выходить к кострам, предпочитая собственное общество. От греха подальше.

Аша всё чаще начинала задумываться, как девушка может быть командиром отряда, если её подчинённые только и будут думать, как бы её раздеть? Теперь-то она понимала, почему это всё так развеселило командира Берса.

Когда костры затухали, затухал и шум в лагере, погружая его в сон. Накрытый ночной тьмой сине-фиолетового неба, рассекаемой лишь серо-жёлтой луной и мерцанием разноцветных звёзд, лагерь становился неподвижным, до самого восхода солнца. Только тогда, по наступлении полной тишины, Аша укладывалась спать.

Обычно сны снятся ей постоянно, и она их, по большей части, помнит, но в лагере она запомнила лишь свой первый сон. Она видела огромную птицу, подобных которой не видела никогда. Птица эта не имела крыльев и плевалась огнём. Она выжигала лес Войфун, а Аша ничего не могла с этим сделать, она просто смотрела на пожар и плакала.