Криокамеры притягивали взгляд. Судя по зелёным огонькам на панелях, почти все они были заполнены. Но кем? Женька мертвецов не боялся, да и брезгливостью не страдал, но ощутил странную робость, когда подошёл к штабелю с камерами, лежащими друг на друге, и заглянул в обзорное окошко. Там лежала какая-то девушка. Смутно знакомая. Непривычно неподвижная. Со следами косметики на лице и тёмными короткими волосами. В темноте было не разглядеть розовые и зелёные прядки в её причёске, но даже и без них Женька узнал Рейчел. Что здесь творится? Откуда у них Рейчел? Женька отпрянул от капсул, кажется, начиная догадываться, что та Рейчел в кабине местного ныряющего катера, которую он видел через радужный колпак крыши мельком всего пару секунд, ему вовсе не почудилась. Её действительно похитили с Эдема, и теперь она здесь, по неимоверному стечению обстоятельств вместе с ним, в одной камере, и они оба в плену…

— Эй, ты, а ну отошёл от капсул! Не трогай!

Голос прервался, и Женька понял, что сейчас за ним придут, и вывести из анабиоза Рейчел он уже не успеет. Да и не сильно бы это ей помогло, — решил он, когда в тусклой из-за слабого рассеянного света камере зашипела разблокированная дверная панель, ослепив его светом из открывшегося дверного проёма. Там стояли двое, и Женька не стал долго рассматривать и ждать, когда его снова вырубят из станнера: коротко разбежался и кинулся вперёд. Кому-то успел вдарить кулаком в подбородок, кому-то попасть коленом по яйцам, вылетел в освещённый коридор, явно какого-то корабля и явно не круизного лайнера. Обшарпанные панели прикрывали стены, а скатки проводов торчали прямо в местах, рассчитанных на потолочные светильники. Но осматриваться времени не было: ему вдарили сзади по почкам чем-то тяжёлым, под коленями — он потерял равновесие и повалился вперёд, но его тут же догнал удар в ухо — и от него в голове зазвенело. Женька вскочил, едва коснувшись пола, и сумел в движении придать своему телу ускорение, зацепил ближайшего бандюгу за ноги, опрокинул его навзничь, головой об пол, блокировал вскинувшиеся руки, размахнулся и ударил, куда попал, в голову, в ощеренный жёлтыми зубами рот, в уже когда-то давно сломанный до него нос. В ушах звучали вой и ругань. Что-то опустилось ему на затылок, тяжёлое. Потом кто-то пнул его носком сапога сильнее, Женька вскочил, чтобы бежать, но его повело, и он повалился на бок, его тут же ударили ногой в живот, — такое чувство, что с разбегу, и желудок вместе с кишками взорвались болью. Женька скорчился на полу, машинально пытаясь блокировать, подставить руки, спрятать живот и голову… Станнер коротко прожужжал, и его звук Женька услышал напополам и с досадой, и с облегчением. Раз вырубили, значит, бежать сейчас не получится. Раз вырубили, значит, бить не будут.

***

— Ну что, поговорим, Леший?

На этот раз он очнулся примотанным к стулу. Рук он не чувствовал, видимо, те были так долго и крепко стянуты за спиной и примотаны к спинке, что уже занемели.

— Что тебе рассказала обо мне эта шлюха Рейчел? И где товар?

Его пнули ногой в голень, и Женька дёрнулся. Отмолчаться не получится.

— Рейчел не шлюха, — ответил он скрипучим голосом. Горло драло, то ли его слишком долго продержали на холоде, то ли просто пересохло.

— Ещё какая шлюха! Покажешь бабки, и побежит, виляя хвостом.

Янис коротко хохотнул, и тогда Женька поднял глаза и осмотрелся. Они привязали его в ангаре, а то, что он принял за стул, было каким-то верстаком; сидел он на косо составленных ящиках. На крышке верхнего из них стояла до боли знакомая маркировка «Овощи с Эдема — наша гордость».

— И как у тебя оказался мой киборг? А? Отвечай! — снова пинок сапогом. — Что он тебе рассказал? Как ты сумел его добыть? Ты ж не хакер, так? Да говори ты!

Янис размахнулся и коротко ударил его кулаком в скулу. Удар пришёлся по касательной, но голову всё равно мотнуло, и Женька наверняка слетел бы с ящиков на хрен, если бы не был привязан.

— Бьёшь, как гладишь, — сказал он просто чтобы побесить поганого браконьера. Хрен он ему что скажет. И про непонятный товар, и про Рейчел, и про Джека…

— Ах ты, сука! — взвыл Янис и пнул его сперва в колено, а потом ещё раз добавил уже под рёбра, и Женька всё-таки слетел с ящиков; по полу раскатились банки с консервированной фасолью. Он повис на руках, с ужасом ощущая, как выворачиваются суставы.

— Киборг у тебя хороший, — сообщил Женька, даже не пытаясь распрямиться. Так и Янису его бить будет сложнее, и сам он, если подберёт колени, то сможет уменьшить нагрузку на руки. Чем его там примотали, проволокой, что ли?

— Ты что там вякнул?

У Яниса на запястье подал зуммер наручный комм. Он его сигнал проигнорировал.

— Говорю, хороший у тебя Джек. Был. Столько рассказал. У нас теперь на тебя полное досье. И про Саргона и про остальных. Если со мной что-то случится, то Джек разошлёт эту информацию по всем новостным каналам, и тебя прищучат.

Он копировал Антона, точнее, того хакера, который выдавал себя за Антона. Это были почти один в один его слова.

Но Янис почему-то таким злодейским угрозам не впечатлился, а всего лишь едко рассмеялся.

— Сдох твой Джек. Его семёрка Палыча с обрыва скинула, и обратно уже никто из них не выплыл.

Раздался звук раскрывшейся двери, и чей-то голос позвал:

— Янис, чего на комм не отвечаешь? Тебя там босс по межпланетке требует.

Янис выругался, без лишних слов развернулся и направился к выходу. Дверь закрылась. А Женька остался.

Про Джека — это правда? Он… Умер? Джека больше нет? Убит семёркой?

Янису верить нельзя, — сказал себе Женька. Сволочь, которая не жалеет ни людей, ни животных, может солгать так же легко, как дышит. Янис врёт, что Джека убили. Джек…

Женька повис на руках специально, чтобы снова ощутить боль. Чтобы отвлечься от мыслей о Джеке. Вот он задумчиво смотрит на огонь. Вот он наблюдает, как Женька вырезает из дерева фигурку кабана, — теперь самку, в пару к карикатурному Фильке. Вот он натягивает мамин фартук и становится у плиты, а Женька, только что проснувшийся, развернув голову с кровати, смотрит на него. «Омлетик или яишенка? Ты что будешь, Жень»? Вот Джек идёт по лесу, по тропинке девятого маршрута, и отдаляется от него всё дальше, дальше… Солнце кладёт косые полосы света на его фигуру и поперёк тропы, сегодня отличный тёплый день…

Женьку внезапно мотнуло и вжало в верстак спиной, позвоночником, вывернутые локти взвыли от боли. В следующее мгновение он потерял своё тело. А, нет. Просто отключилась гравитация. Мимо проплыла банка с фасолью. Другая ткнулась ему в щёку. Прямо туда, куда его бил Янис, ёпт. Женька мотнул головой, отталкивая от себя банку подальше, и сам дёрнулся и повис на верёвках, будто дурацкий шарик на верёвочке. Ну, хотя бы руки не так сильно болеть будут…

Переход в гиперпрыжок отозвался в нём сосущей пустотой в желудке. Минутное ощущение, которое почти тут же прошло. Джек… С ним же всё в порядке, верно? Джек слишком ушлый, чтобы умереть. Он выкрутится откуда угодно, из любого капкана, из любой западни.

За ним пришли, по ощущениям, только через несколько часов. Женька уже успел и в невесомости поболтаться, и выход из гипера пережить, и при включении гравикомпенсатора не рассыпаться.

— А я тебе говорил, механик нужен, — услышал он вместе со звуком открывшейся двери.

— Боссу это расскажи.

Женька уже всерьёз подумывал об отправлении всех своих телесных надобностей прямо в штаны, поэтому возвращение тюремщиков его даже обрадовало. А информация о том, что у них неполадки с кораблём, заставили его воспрянуть духом ещё сильнее. Вот сейчас они его развяжут, и жизнь вообще налади…

Звук станнера скоро начнёт его раздражать.

— Я этого бычару конвоировать не собираюсь, он совсем прибитый, того и гляди снова кинется.

— Ну, тогда понесли. Чур, ты первый идёшь.

— Дверь открывай.

В станнере тоже есть свои положительные моменты. Боли в руках Женька уже не чувствовал. Ничего не чувствовал…