— Погоди, какое согласие? Я не соглашался! — возопил Женька.

— Соглашался. Ты сказал: «Поедем вместе» и «Да, конечно».

Женька быстро отмотал назад и вспомнил.

— Я разговаривал по телефону с Саньком! И о поездке говорил не об этой! Я думал… Я говорил… Про лес! Наш лес, на Эдеме! Я не собирался добираться куда-то там на космическом корабле!

— А чем так плох космический корабль? — спросил Джек.

Женька только тяжело выдохнул.

— Деньги уже не вернуть? — спросил он.

— Только тридцать процентов от оплаченной стоимости. Так что, никуда не едем? — киборг начал выкладывать обратно из сумки полотенце. — Отменять заказ?

— Нет! — яростно выкрикнул Женька. Он никогда не принимал настолько скоропалительных решений. Для начала всё нужно было обдумать, и только потом…

Джек понял наконец, что произошло что-то не то, поэтому он положил полотенце на покрывало, сумку опустил на пол и задвинул ногой под кровать и принялся рассказывать. Будто оправдываться.

— Мы с моим прошлым хозяином часто переезжали с места на место. Я занимался покупкой билетов и бронированием номеров в гостиницах, если переезд был… Ну, легальным. Иногда выгоднее приехать на планету как турист, можно найти бонусы и скидки в питании и проживании, попасть на рекламные акции или разыскать горящий тур за полцены. Хотя чаще всего хозяин просто искал попутки прямо в космопорте. Когда ты заговорил о поездке, было похоже, что ты хочешь, чтобы я осуществил бронирование и покупку билетов. Мой прошлый хозяин часто…

Женька его перебил:

— Прекрати называть его хозяином. Он больше не имеет на тебя прав.

Взгляд Джека блеснул хитринкой.

— Ну, технически говоря, ты меня украл. Янис хотя бы заплатил за меня деньги перед приобретением. А ты — попросту взломал.

— У разумных киборгов не может быть хозяев! — настаивал Женька. — Иначе это… Это рабство!

— Расскажи это моему процессору, — буркнул Джек, присаживаясь на кровать. — А то он верит совсем в обратное.

Женька чуть было не шагнул к Джеку, чтобы — что? Ну не обнять же. Он вовремя вспомнил про билеты, проблема с которыми вообще-то ещё не разрешилась. И устоял только благодаря заново нахлынувшей волне паники.

— Охара — это вообще где? Лететь надо долго?

— Это почти рядом с Эдемом. Один гиперпространственный прыжок до Нью-Александрии, потом пересадка на круизный лайнер — и ещё один прыжок уже до Охары. Дорога займёт дней пять пути.

Женька кивнул, мол, понял. Потом сделал круг по опустевшему модулю, прослужившему ему домом больше шести лет. Самые крупногабаритные вещи уже увезли. В комнате сделалось непривычно пусто и сиротливо. Женька выглянул в окно на прохудившийся безлистный лес. С утра зарядил дождь, постепенно становившийся всё холоднее. Требовалось признаться самому себе в том, что на самом деле побег в лес был безнадёжной затеей. Им с Джеком пришлось бы не отдыхать, а бороться с Эдемом за выживание. А вот идея Джека…

— Сам-то ты что думаешь? — спросил Женька. — Хочешь поехать? На Охару?

Если Джек не хотел чего-то делать, то находил множество причин, чтобы этого не делать. В ход шло всё вплоть до «не расслышал», «не так понял», «не имею требуемых навыков» и «требуется демонстрация на личном примере». Раз Джек так быстро схватился за эту поездку, то выходило, что ему хочется там побывать, на тропической Охаре.

— Там очень богатая флора и фауна. И даже есть местные аборигены. Я уже загрузил себе справочник. Там много чего интересного. Я думал, ты хочешь, — добавил Джек совсем жалобно.

Женька поколебался ещё с минуту, а потом махнул рукой.

— Ладно, ёпт. Поедем.

— Значит, ты больше не сердишься?

А разве он сердился? Женька, насупившись, мотнул головой. Просто так не делается. Если ты что-то решил, то сперва спросить надо, а потом уже…

— Тогда давай обнимашки? — спросил вдруг Джек.

Женька насторожился и сделал шаг назад. За всё время, прошедшее с того вечера, это была первая попытка Джека пойти на сближение.

— Не хочу. И чего это именно сейчас?

— Ну, мы же помирились. Хотя настроение у тебя ещё плохое.

— Оно будет ещё хуже, если ты меня тронешь! — предупредил Женька, наблюдая, как Джек встаёт с кровати. — Целая неделя прошла, и ты вдруг вспомнил…

— Я и не забывал, — перебил его Джек.

— Что-то не похоже! В любом случае, я не в настроении!

Джек сделал плавный шаг, а голос его стал монотонным.

— Да? Может, ещё скажешь, что спать хочешь? Или что голова болит?

— Что ещё за ерунда? Всё в порядке у меня с головой, — ответил Женька, с подозрением наблюдая, как собственное тело под действием приближающегося Джека делает маленький шажок назад. — И спать я не хочу, вон, день на дворе!

— Это хорошо, — констатировал Джек — будто похвалил. — Тогда других причин для отказа быть не может…

Тут тело Женьки натолкнулось на угол стены, а Джек тем временем придвинулся к нему вплотную. Женька хотел сказать, что это ни фига не обнимашки, а явно что-то другое, когда Джек слегка наклонился, — слегка, потому что они вообще-то почти одного роста, ёпт! — и начал его целовать. Ещё и руками ему голову придержал: одной — за подбородок, второй — под затылком. Сперва Женька подумал, что таким манером боевой DEX вполне может свернуть человеку шею, если захочет, потом — что Джек вообще-то проштрафился, без спросу потратив его деньги на билеты, а он мало того, что ещё не узнал стоимость, так и уже почти согласен ехать. Потом возникла одинокая мысль о том, как хорошо ему в этом поцелуе, что губы у Джека тёплые и настолько нежные, что не с чем сравнивать, что они соприкасаются с его собственными идеально и вместе с тем будоражаще, и что целуется Джек так медленно и тягуче, будто пробует какое-то новое блюдо, гурман недоделанный, и оттого, что у Джека снова закрыты глаза, у Женьки стала кружиться голова, и ему пришлось схватиться за… За плечо, за футболку, сминая ткань в горсть… И угол под лопатками начал казаться надёжной опорой… Джек отпустил его губы, приподнимая голову, Женька откинулся к стене с ощущением «недодали» и потащил его к себе, заставляя наклониться снова. На этот раз он поцеловал Джека сам, напористо, торопливо, глубоко и, наверное, влажно. На этот раз Джек был послушный, податливый, внимательный; интересно, кто учил его целоваться? Вообще, где киборг мог нахвататься вот этого? У него был горячий рот, и он вытворял языком что-то такое, отчего Женьке казалось, будто сейчас они уже занимаются сексом, пусть даже пока и в одежде. Мысль о сексе зажгла его, будто сухой лист в костре. В груди и в животе затрепетало что-то тонкое, будто от сквозняка.

Неожиданно застучали во входную дверь их модуля. Громко, резко.

Женька в панике отпрянул от Джека прочь и тут же с досадой вспомнил: дверь ведь заперта! Мог бы так не дёргаться!

Джек, однако, никак это не прокомментировал, только с довольной ухмылкой негромко сказал:

— У тебя зрачки расширены.

— Да? — он ещё и дышал часто, будто на время преодолевал полосу препятствий в армии. Сердце билось в груди бешено.

— И температура тела увеличилась на полтора градуса.

— И… И что?

Какое это всё имело значение? Джек покачал головой, ничего не объясняя, и отошёл в сторону, давая ему пройти.

Стук повторился. Женька провёл ладонью по губам, зачем-то пригладил волосы и оправил рубашку. Ёпт, что с ним этот несчастный киборг сделал, что теперь к людям выходить стрёмно?

— Кто там?! — крикнул он, обшаривая взглядом комнату. По ней словно стадо кабанов пробежалось: ящики шкафа выдвинуты, кругом вещи и одежда, продукты питания и консервы, и две кружки из-под чая, что они с Джеком выпили полчаса назад.

— Леший, открывай! — раздалось с порога. — Мы с парнями за холодильником приехали!

Точно, они ведь с Фредом договаривались на послеобеденное время. Ушлый фермер даже предложил ему доплатить за технику небольшую денежку, примерно пятую часть от её прежней цены, копейки вообще-то, но Женька и того не собирался поначалу запрашивать, думал отдать даром.