И тут Джек сказал:

— Пересластил.

— …что?

— Ну… Какао пересластил, — пояснил он как ни в чём не бывало.

Тогда Женька расцепил свои судорожно сжавшиеся руки и заржал. Он спрятал лицо в ладонях и, кажется, готов был смеяться без остановки… Но, почувствовав на спине ладонь Джека, замер и, сделав в пару вздохов, успокоился.

«И что теперь?», — хотелось ему спросить. Разумеется, он такого не спросит.

— Ёпт, ну! Так меня ещё никто не успокаивал.

— Лучше обнимашек? — уточнил Джек, хитро прищурив глаза. Сейчас он как никогда выглядел человеком.

— Надо подумать, — в тон ему ответил Женька. — Ещё не разобрался.

— Я тоже. Но, кажется, немного понял, как это действует. Основные принципы… Нужно ещё несколько повторов, — теперь Джек не шутил, а говорил с совершенно серьёзным видом. Очевидно, встретившись с полным недоумением на Женькином лице, он счёл нужным пояснить: — Это не так, как огонь, но по-своему тоже достаточно сложно. Приходится учитывать множество биологических и физических аспектов. Мне кажется, если выборочно установить софт от Irien, можно…

— Эй… Нет! Ёпт, только софта ещё не хватало! И вообще, не выдумывай. Не надо ничего лишнего, — затребовал Женька. — Всё в порядке.

— Разве?

— Да. Всё так, как должно быть, — тут Женька немного покривил душой. Ну откуда ему знать, как должно быть между парнями? Но, кажется, Джека волновало что-то другое. Понять бы. Что он сказал про огонь? Это опять Джековы загоны про искусство и творчество, к которому киборги якобы неспособны?

— Джек, послушай. То, что ты говорил про огонь, про основные принципы… Не нужно ничего высчитывать, слышишь? Надо просто чувствовать. Здесь, — он хлопнул ладонью себя по груди. — Если чувствуешь, что всё в порядке, значит, всё действительно в порядке. Это как… Ну как с приготовлением еды.

— Понятно, — Джек кивнул и замер, словно к чему-то прислушиваясь. — Кажется, всё в порядке.

— Вот и хорошо. Я тоже считаю, что всё нормально.

Они вернулись в дом, и Женька начал укладываться. Ему всё казалось, что сегодня, уж после этаких-то номеров, Джек обязательно заберётся к нему в кровать. И даже почувствовал себя разочарованным, когда Джек привычно расстелил на полу свой спальник. Упрямо стараясь убедить себя в том, что он ничуть не разочарован — и не помирает от облегчения — Женька не заметил, как уснул, едва его голова коснулась подушки.

***

Прошла неделя. Как ни жалко Женьке было покидать модуль, делать было нечего. Часть своего личного скарба он безвозмездно отдарил Саньку, а часть — Степановне. Старушка хоть и ворчала, что скоро ей помирать пора, но собиралась это делать, похоже, на собственной новенькой жилплощади, а потому часть вещей у Женьки забрала не задумываясь.

— И модуль твой я тоже возьму, — пожевав губами, решила она. — Поговорю с Борисычем, он подсобит. Срок-то службы, глядишь, почти вышел? Пойдёт под списание.

Жилой модуль был сборной и самораспаковывающейся конструкцией и, собственно говоря, был местом для временного проживания, так что официальный срок службы у него был небольшой. Женька лишь пожал плечами. Ну, хочется Степановне забирать лесничью халупу — пусть забирает.

Компьютер и личные вещи он переправил домой к отцу и матери. Авось, техника кому-то из племянников сгодится в школу для занятий. Все данные оттуда он удалил. Больше ничего не удерживало его от задуманного. Срок его службы подходил к концу, о своём желании перевестись в другое лесничество он никому не сообщал, о протекциях не просил, на все вопросы «Куда подашься?» отвечал небрежным пожатием плеч.

— Подумаю немного, потом решу, — говорил он.

Джек молчал тоже. Ну, то есть как молчал. Притихшим слегка казался, суетился по дому деловито, помогая паковать вещи и грузить в багажник флаера или в грузовой фургон службы-перевозчика. Вскоре Женька догадался: Джеком овладело предвкушение. Наверное, так же, как и им самим. Жажда чего-то нового, что вот-вот свершится.

Женька уже всё решил. Они вдвоём с Джеком отправятся к заповеднику, но высадятся не в нём самом, а неподалёку. К примеру, в неделе пути от него. Предупредят смотрителей, чтобы те не испугались их появления. И медленно, не торопясь, отправятся путешествовать. Говорят, места там дикие, нехоженые. Грибы там водятся совсем непуганые. Вот и хорошо. Тем интереснее будет. Женька не знал, чем будет заниматься во время путешествия. На всякий случай он накачал себе из инфранета несколько книг, энциклопедий и справочников. В том числе и ксенопсихологию. Пусть ему уже не нужно заниматься самообразованием ради работы, но разве нужен предлог для того, чтобы читать интересные вещи и узнавать новое? Ксенопсихология оказалась крайне интересной наукой. Например, тот инопланетчик, который разговаривал с Рейчел, на самом деле относится к расе древних охотников. И, возможно, браконьеров тоже, — решил Женька. Потому что первые свидетельства о контактах землян с этой расой были зарегистрированы ещё в докосмические времена, когда территория проживания расы, ещё не вышедшей в космос и не имеющей в своём распоряжении никаких особых ресурсов или технологий, была объявлена запретной для посещения. С тех пор, конечно, прошло несколько веков, космополитика частично изменилась, человечество вышло в космос и активно начало его осваивать, заставляя считаться с собой всех, даже малочисленную расу охотников за редкостями. Чем могла заинтересовать Рейчел подобного инопланетчика, было неясно. Впечатлить их можно было, лишь совершив подвиг по убийству особо опасного существа под названием «Живая смерть». Женька почитал про эту «Живую смерть» и, впечатлившись её основным циклом размножения с промежуточным носителем, а также кошмарным внешним видом взрослой особи, решил, что вряд ли Рейчел была способна к совершению такого подвига. Пожалуй, киборг бы с «Живой смертью» ещё справился, а хрупкая слабая девушка — нет. Да и киборг не всякий, — поправил свои размышления Женька, машинально заломив бровь на манер Джека; он наблюдал, как его личное имущество, до сих пор отказывающееся по какой-то причине регистрироваться в ОЗК, собирает вещи во вместительный рюкзак, — новенький, недавно купленный специально для него, — для предстоящего путешествия. Странный набор вещей, если честно. Поверх банок с жратвой и старой поварской книгой с мамиными рецептами — давний шутливый подарок «на новоселье», — легло большое махровое полотенце, шорты-плавки — между прочим, Женькины, — старые, с дырой на колене, джинсы…

— Плавки-то тебе зачем? — не выдержав, поинтересовался Женька.

— А мы что, голышом будем купаться?

— Где ты там купаться собрался? Зима же скоро.

Джек пожал плечами.

— Согласен, не самый пик посещаемости, но, пока сезон штормов не начался, купаться вполне будет можно. Хотя бы на мелководье. Ты ведь не разучился плавать?

— Какой сезон штормов? Где? — непонимающе спросил Женька. На Эдеме не было океанов и морей, только реки, да внутренние озёра, и не сказать, чтобы большие.

— Как где? На Охаре, — так же непонимающе отозвался Джек. И раз Женька всё молчал, то он продолжил: — Билеты я уже заказал и оплатил с твоего счёта.

— Какие билеты? — горло пережало вставшим комком, поэтому Женька не говорил, а просипел.

— Эконом-класса. Ты же любишь всё дешёвое. И раз у нас куплена палатка и консервы, то от проживания в отеле я отказался, хотя турфирма предлагала. Но ты сказал, что хочешь отдыхать в лесу, так что зачем нам номер, разобьём палатку прямо возле пляжа.

— Так. Постой.

Женька откашлялся. На лице у Джека было написано выражение безграничного терпения, но на мгновение Женьке показалось, что в лиловых глазах промелькнула мысль: «Все люди — идиоты, и мой человек тоже».

— Ты купил билеты. Куда? И как?

— На Охару. Это тропический курорт. Его презентацию ты видел в торговом центре на прошлой неделе. Мы в тот день ездили выбирать палатку. Так как я являюсь твоей собственностью, то имею доступ к твоему банковскому счёту. Получив согласие на совершение покупки, я внёс необходимые средства…