— Ты же вроде копаешь под Кан Хубина, — Еын в тот же момент навострила уши и обернулась, наплевав на вид из окна. — Тебе это, конечно, не понравится…

— Это список всех тех, с кем он заключил договор? — нахмурился Юнги, и девушка поспешила в его сторону. — Зверские у него аппетиты.

Еын остановилась прямо рядом с ним и не без интереса заглянула через его плечо, чтобы увидеть весь список лично. И тот действительно поражал размерами — только навскидку можно было предположить около двадцати имён. И Джексон Ван среди всех них был тоже.

— Нет, всего лишь те, с кем он встречался, — пожал плечами Чонгук. — Но ты был прав, когда говорил, что планы у него наполеоновские.

— Откуда это? — нахмурился Юнги, а парень вдруг посмотрел на Еын и кивнул на неё с улыбкой.

— Я встречался с Югёмом буквально вчера, он спрашивал у меня о Хубине, а ещё дал по большой дружбе это, — девушка замерла, понимая, что, кажется, некогда лучший из её друзей наговорил, ко всему прочему, слишком много всего лишнего, иначе Чонгук бы на неё так не смотрел. — Как тебе на юге, принцесса? — хохотнул он довольно, подтверждая своими словами все самые худшие её опасения. — Солнышко не сильно печёт? — парень усмехнулся, полностью собой довольный, а Еын, боясь посмотреть на явно ничего не понимающего Юнги, сглотнула. — А я ведь знал, что что-то в тебе не так. Слишком ты дерзкая была для девчонки с улицы — они себя так не ведут.

— Ты о чём сейчас? — хмуро спросил мужчина, а она уже начала мысленно копать себе могилу.

Чонгук заморгал, смотря то на Юнги, то на неё, и Еын отошла чуть в сторону, думая, что всё было бы гораздо проще, не приспичь вдруг Югёму встретиться с Чонгуком и — уж совершенно точно — не приспичь ему вдруг всё рассказать.

— Погоди, — качнул он головой и посмотрел на Юнги, — ты не знал? — а затем перевёл взгляд на девушки и снова непонимающе моргнул. — Ты не говорила?

— И вы тоже не должны были говорить, — нахмурилась она и скрестила на груди руки. — Хотя, начать следует с того, что не должны были говорить вам.

Её вдруг подхватили подмышку, сжав плечо, и повернули на себя, смотря так пронзительно, что выложить всю правду захотелось без лишних слов.

— Объяснись, — потребовал Юнги, а Еын сглотнула, понимая, что должна это сделать теперь — она, однако, совсем никакого понятия не имела о том, как следует говорить.

— Ли Еын, — вместо неё проговорил Чонгук, отрываясь от кресла и подходя ближе к ним, — та самая девочка, которая пропала несколько лет назад, когда убили Ли Минхёка — к слову, её отца.

— Что? — выдохнул потрясённо Юнги, а девушка как-то отстранёно заметила, что впервые видит его настолько ошарашенным. Он помолчал несколько секунд, медленно моргая и хмуря брови, в голове своей, видимо, приводя всё к дискриминанту, а потом снова посмотрел на неё и слишком спокойно, а оттого страшно пугающе, спросил: — И когда ты собиралась мне всё рассказать?

— Я не собиралась, — честно и тихо призналась Еын, а потом сглотнула. — Какое это имеет значение? Это было слишком давно.

— Да ты издеваешься, — процедил сквозь зубы он, а потом потащил её за собой и, усадив в кресло, навис на ней, руками облокотившись на подлокотники. — А теперь максимально чётко и подробно вспоминай всё, о чём ты говорила с Югёмом.

— Это было почти неделю назад, — напомнила Еын. — И какое это вообще имеет?..

— Вспоминай, — перебил он её, никакого внимания, кажется, не обращая на ошарашенного Чонгука, замершего в паре метров от них. — Я должен знать всё, Еын. Услышала меня?

Девушка выдохнула, осознавая, что он мог отреагировать куда более агрессивно, и чуть кивнула головой, поднимая на него взгляд. Она действительно не понимала, в чём дело, и почему он вдруг заинтересовался этим так сильно, но машинально и по привычке поджала губы, припоминая всё как можно лучше, и начала свой рассказ.

***

На складе за пределами Сеула было холодно и ветрено, всё открытое пространство продувалось, кажется, всеми ветрами сразу, и Еын куталась в куртку, одновременно с этим пытаясь поймать собственные волосы прежде, чем они залезут ей в рот. Она даже натянула на голову капюшон и, свернув сильно отросшие пряди в гульку, заправила их под него, да только они всё равно выбирались наружу, и всё начиналось по новой. Мин Юнги, что стоял рядом и курил, кажется, уже третью подряд сигарету, поглядывал на неё от случая к случаю, явно раздражаясь от её мельтешений, но ничего не говорил.

Они, откровенно говоря, вообще говорили мало вот уже третий день. Всё как-то в один момент, за одни только сутки, перевернулось с ног на голову, и Еын не имела никакого понятия о том, как можно было бы это исправить. Казалось, что всё было прежним — поездки в одной машине, совместное проживание, поздние ужины за одним столом и её бесполезные попытки разрядить обстановку, — но всё — одновременно с этим — вдруг стало невыносимо тяжёлым. Мин Юнги, кажется, вообще ушёл куда-то в себя и говорил с ней только по крайней необходимости, умудряясь отталкиваться снова и снова. Еын было обидно до ужаса, хотелось топать ногами и психовать, требуя к себе прежнего внимания, но она из раза в раз напоминала себе, что взрослые себя так не ведут, и закрывалась с оглушающим хлопком двери в своей комнате.

Она снова и снова думала, надеясь найти причину, но сбивалась, не находя сил поверить в то, что дело действительно в одном только её молчании. Еын уверена была — окажись мужчина на её месте, тоже совершенно точно и никогда не признался бы в том, что было когда-то невыносимо давно. Девушка думала ещё, что сама оттолкнула его, когда спросила то глупое: «ребёнок или женщина?», но потом отметала и этот вариант, вспоминая, как Юнги потом обнимал её — совсем не так, как если бы решил затем схватить её за волосы и утопить в чане полнейшего безразличия.

Он едва оживился лишь сегодня, когда Еын, получив звонок со знакомого номера, самым настоящим образом доложила ему о том, что Югём назначил встречу Джексону Вану. Парень как раз сейчас стоял рядом с ними и косо поглядывал в их сторону, притопывая ногой, но Еын было настолько плевать, что она даже не смотрела на него, будучи погружена только в свои мысли и проблемы. Девушка прекрасно сознавала, что должна прийти в себя, настроиться на рабочий лад и не думать о глупостях, носящих имя Мин Юнги, но проваливалась в этом деле раз за разом, и глубже натягивала на лицо капюшон, продолжая незаметно смотреть на мужчину рядом.

Гнетущая тишина и вся эта неприятная атмосфера ожидания разрушилась в один только миг, когда невдалеке показалась спортивная красная машина. Еын даже выдохнула с большим облегчением, думая, что теперь станет немного легче и проще. Автомобиль остановился в считанных метрах от них, и из неё почти в тот же момент, даже не глуша мотора, выпорхнул страшно счастливый и довольный Джексон Ван. Девушка увидела, как усмехнулся Юнги, туша сигарету о железную перекладину, и с вопросом на него покосилась.

— Какие люди, чтоб я сдох! — прокричал китаец, раскинув руки в стороны. — Югём, маленький засранец, я знал, что всё это слишком подозрительно!

Парень за её спиной коротко рассмеялся, а Еын с интересом воззрилась на мужчину, которого прежде ни разу не видела так близко. Не особо высокий, но широкий в плечах, с почти сумасшедшей улыбкой на лице и довольно сощуренными глазами.

— Прости, — хмыкнул Югём, — не мог отказать в такой простой просьбе.

Джексон хохотнул, двигаясь в их сторону, а потом протянул руку Юнги, будто бы они старые и добрые приятели.

— Давно не виделись, — хмыкнул он, когда тот сжал его руку в ответ. — Хотя я не видел бы тебя ещё столько же.

— С радостью не встречался бы с тобой ещё дольше, — усмехнулся в ответ Юнги. — Но мы судьбу не выбираем.

— Спорное утверждение, но я ещё слишком трезв, чтобы попытаться с этим поспорить, — протянул Джексон с ухмылкой, а потом вдруг вмиг стал серьёзным и спросил: — Ты здесь по поводу Хубина?

— Уже в курсе?

— А ты думал? — скривился китаец. — Этот мешок дерьма первым делом поставил меня в известность о том, что послал тебя к собачьим демонам.