Я это сделаю.

Поднимаю руку, как на уроке в школе, чтобы привлечь к себе внимание.

– А как так получается, – спрашиваю, – что разборки… простите, бой будет не здесь? Почему вдоль границы? Уж проще было бы сразу штурмовать город!

Мага хмыкает. Они с Аркадием переглядываются и, по видимому, решают, что ничего крамольного в том, что я спрашиваю, нет, и вряд ли эти сведения помогут мне сбежать или как-то обвести их вокруг пальца. Мне же нужно знать: смогу ли я завтра вообще на улицу выглянуть? Не прорвутся ли монстрюки и сюда?

– В самом городе и по периметру поставлена магическая защита, – сообщает Мага. – Долговременная, качественная. Отдельные барьеры соединены в общую сеть, по несколько ячеек на квартал. Как паутина. В прошлую войну во время прорыва ведуны нарочно сняли огненные барьеры. Дали чужим войти, растечься по улицам – и снова поставили. Добить нападающих, разделённых огненной сетью на отдельные группы, было делом техники. Так что вряд ли Игрок сунется сюда во второй раз, он свои ошибки помнит. Потому и выбрал границу: поле, всё как на ладони, и с воздуха можно атаковать, а нам в этом плане ответить нечем.

– Есть чем, – оживляется Аркаша. – А если мы дадим тебе дракона? Ты говорил, тебе нужен хоть чей-то труп? Будет. Сможешь тогда нас сверху поддержать?

Мага прикидывает что-то в уме, морщит лоб.

– Поддержать не проблема. Нужна группа прикрытия. Дикие драконы и живые-то сами по себе туповаты, а чтобы управлять мёртвым – надо полностью на нём сосредоточиться. Как бойца вы меня на это время потеряете. Да ещё рядом со мной нужно поставить двоих щитоносцев, чтобы мне на броню не отвлекаться.

– Поставим троих. И выпросим девах у Лоры, пусть гарпий от тебя отпугивают. А гарпию, кстати, потянешь?

– Да пусть собьют нескольких. Дракон не вечен, его свои же расколошматят, так что заготовки под рукой будут нелишними… Ива?

Я вздрагиваю. За их изощрёнными обсуждениями меня вроде бы и не замечали, но вот, оказывается, я им понадобилась.

Обогнув стол, Мага присаживается рядом.

– Поможешь мне? Когда я просматривал твои воспоминания, как-то не придал значение вашей с Николасом методике, счёл, что по мелочи энергию таскать несерьёзно. Но завтра мне может понадобиться всё, до чего дотянусь. Покажи, как ты это делаешь?

Да, это верно. Ему понадобится всё. Прищурившись на огонь в камине, отлавливаю энергетический протуберанец с языка пламени, затем второй… Стоп. Это я для себя лично таскаю. А вот как бы…

– Где те куколки, Мага? – спрашиваю.– Ну, те самые, что ты из детской взял?

У него очень выразительное лицо, надо признаться. Сперва на нём читается недоумение, затем этакая снисходительность, а потом, наверное, он вспоминает о кукле-Доле. Пожалуй, не надо игнорировать эту обережную блажь, может пригодиться… Он идёт за камзолом, висящим на спинке стула у стены.

Вот они, Чучундрик и Чувырлик. Забавные милые игрушки, от нечего делать сотворённые нашими девочками, на скорую руку, но от души. И ауры на них в равных долях моя и наших дочек, а, значит, немного и Магина. Должны откликнуться.

– Бери в каждую руку, – командую Маге.

Я – хороший проводник. Накрываю ладонью ладонь суженого поверх чучундрика, вновь подцепляю протуберанец от огня – и направляю в куколку. В чувырлика закачиваю энергетику земли, она тут совсем рядом, под дощатым полом и бревенчатыми перекрытиями. Это под камнем и бетоном земля слабеет, а здесь её силы хватает на то, чтобы на чувырлике дыбом поднялись нитяные волосики.

Отнимаю руки. Странное ощущение – левая сторона тела горит, правая – стынет подвальной сыростью. И бегают, бегают по мне и внутри меня огненные и фиолетовые светляки, никак не угомонятся. Не мешкая, сбрасываю излишек энергетики в кольцо, сама, без напоминания, без подсказки, на автомате, и попутно радуюсь выработанной полезной привычке.

– Зашибись, – растерянно говорит за моей спиной Аркаша. – Ну, Вань, ты даёшь! А что ему теперь с этими малявками делать?

– Всего-навсего держать при себе.

Делаю глубокий вздох, в голове проясняется. И с передозом я сама справилась, молодец.

– Мага, просто распредели их по карманам. И можешь про них забыть, они сами будут тянуть на тебя силу. По чуть-чуть, но постоянно.

Он смотрит недоверчиво. Рассовывает куколок по карманам – и прислушивается к себе. А я и без того вижу, как те же самые цветные огоньки, что недавно сновали по мне, сейчас подтягиваются и к нему ручейками – один прямиком из камина, другой сквозь половицы.

– Д-да, – говорит Мага. – С таким я ещё не сталкивался. Надеюсь, они продержатся достаточно долго… Надо пока заняться ногтями.

И, как-то неловко меня обняв, уходит деревянным шагом на второй этаж. Аркаша провожает его взглядом.

– Вань, считай, что это он тебе «спасибо» сказал. Проняла ты его.

– Очень надо, – бормочу. – Просто стыдно стало, что я о вас не подумала… Аркаша, как же мне страшно вас отпускать! Может, и тебе таких сделать?

Он хлопает меня по плечу.

– Ванька, не трусь! Вернёмся мы, никуда не денемся. Ты на этого чернявого не смотри, он вечный пессимист и всегда готовится к худшему. Я тебе так скажу: ничего нового этот фрукт, – он тычет пальцем в потолок, – ещё не придумал. Ну, драконов нагнал, так кто-то ж до нас рубил их в капусту, и не единожды! Ну, тролли… Завалим. Не впервой. Тем более, с такими-то парнями, как мы…

Я вяло улыбаюсь.

– Молодцом, – говорит Аркадий. – А таких вот куколок мне не нужно. Когда я в личинах, у меня иная энергетика, стихии не работают. Ладно, Вань, я коня-то пойду отпущу, пусть вместо него другого пришлют, свежего. Да будем спать. Часа два нам хватит.

– Так быстро? Поедете в ночь?

– Зато к рассвету будем на месте. На той стороне могут не дожидаться белого дня; чуть развиднеет – и начнут. Лучше уж мы первые подсуетимся.

Он выходит из дому. Слышно, как что-то вполголоса наговаривает коню, правда, слов не разобрать: какой-то чудной певучий язык. Сижу за столом, уронив голову на руки, и тоскливо мне – невыносимо. Хоть волком вой.

– Это продлится недолго, – слышу Магин голос и поднимаю голову. – На самом деле, Ива, к сражению готовишься дольше, чем оно проходит. Хочешь…

Он колеблется, но всё же договаривает:

– …Я помогу тебе уснуть? Проснёшься завтра к вечеру и сразу всё узнаешь. Ожидание изматывает иной раз больше, чем бой.

Я только головой качаю. Мага внимательно смотрит на меня.

– Давай уточним. Ты остаёшься?

– Да.

– И мне не нужно блокировать дверь? И брать с тебя слово, что ты из дому ни ногой?

– Ни ногой не обещаю, – говорю честно. – Надо будет с Норой выйти хоть на пять минут.

– Лестница под дверью ведёт во двор. Он небольшой, закрытый, но уж как-нибудь справитесь. И вот ещё что…

Осторожно берёт меня за руку. Поглаживает пальцы. Касается обручального кольца – и то на миг вспыхивает.

– Навесил маячок. Ива, тебе придётся с этим смириться. Это не слежка, это способ быстрее тебя найти, если ты потеряешься.

– Я же сказала, что буду здесь!

– Но я могу и не вернуться, – отвечает он просто. – Васюта тоже. Всякое бывает. Что ты будешь делать одна? У Игрока может оказаться неизвестный нам козырь в рукаве – и тогда город погибнет. Мой дом устоит перед любым катаклизмом, слышишь? Любым! Поэтому я и прошу: оставайся здесь. По этому кольцу тебя быстро найдут отец с Ником. Ты поняла?

– Но ведь ты не можешь умереть насовсем? Ты же оживёшь в любом случае, так ведь?

Он усмехается.

– Только с неповреждённым телом. На войне, где полно стихийников, это большая редкость.

До меня не сразу доходит смысл сказанного. Тут уже я хватаю его за руку.

– Нет уж, будь добр, вернись! – говорю зло. – Мало, что ли, мы с девочками своих хоронили? Чтоб был здесь живой и невредимый, слышишь!

В его глазах мерцают огоньки.

– Звезда моя, – и мне чудится в его голосе нежность, но это, конечно, полная чушь. – Так, как ты, меня никто ещё не провожал!