-Тириан, где моя сестра? Я ведь попросил приглядеть за ними, чтобы они здесь ничего не испортили.

-Я не знаю, Ваше Величество. Я на секунду отошел, чтобы принять несколько столовых приборов и предложить выбрать из них какой-нибудь королеве Сьюзен. Но их уже не было…

-А в нашей семье она всегда была образцом ответственности… — протянул тогда Питер, немного разозлившись, но сумел совладать с собой. Кажется, его сестра все-таки наконец-то по-настоящему отвлеклась от тоски по Каспиану, которая преследовала ее вот уже больше года. Впрочем, самого пятого короля тоже отчасти расстраивало то, что его бывшая любовь так много времени проводит с Тимом, но он был и рад. Теперь никому не придется страдать от выбора Каспиана, потому что его уже и не должно было быть.

*****

-…Да чем вообще различаются эти ваши скатерти? Какая разница между «Ласковым кремом» и «Слоновой костью»? Они же совершенно одинаковые! — не унимаясь, расспрашивал Джейсон, которого уже так достало выбирать между очень похожими вещами.

-Ну смотри, — пыталась ему объяснить Сьюзен, достав из сумки два платка — видишь, «Слоновая кость» чуть-чуть светлее? Она как-будто бы более белая.

-Хочешь честно? Мне вообще без разницы, какими салфетками вытирать руки на балу, хоть пурпурные они, хоть синие, хоть красные, хоть серо-буро-малиновые, лишь бы только они помогли отчистить мои замаравшиеся пальцы!

Всю неделю никто толком не видел Джейсона и Сьюзен в замке. Чаще они бывали в лесу, ближе к природе. Например, вместо того, чтобы выбирать шторы, они предпочли пойти кормить пятнистых оленей, ведь сейчас у них родилось много малышей, а за день до этого им показалось заманчивой идеей пробовать учить птенцов соловья летать, одна пернатая мамаша даже исклевала руки парня. А прошлой ночью ему пришлось тихо, чтобы никто не заметил, уносить Великодушную королеву в ее комнату, когда та уснула у него на плече.

Ни дня девушке не жилось без нового друга. Для нее стало необходимостью каждый день слышать его шуточки, видеть эту нахальную усмешку, выделяющую скулу, смотреть в его почти черные глубокого омута глаза. Сьюзен уже даже не замечала то, как сладко болтают Лили и Каспиан. А какое это имеет значение, если теперь все счастливы, а прошлое осталось в прошлом?

И вот теперь их мирная беседа о салфетках перешла в пересказ от лица Сьюзен красочного содержания повести «Ромео и Джульетта», которая, как она выражалась, тронула ее до слез. На моменте, когда Парис пытался убить главного героя, Джейсон предложил забраться на дерево, чтобы посмотреть на закат. Великодушная королева умела лазить, взбираясь по веткам, поэтому с удовольствием согласилась.

И вот перед ними открылся изумительный вид: вечерние птицы уже покидали небо, чтобы уютно устроиться на ночь в своих гнездах, розово-сиреневое воздушное пространство, украшаемое белыми прозрачными облаками, давало приятное ощущение глазам, которые наслаждались, ловя лучи этих цветов. Кэр-Параваль тоже медленно погружался в сон, но не сердца двух людей, которые сейчас наблюдали этот пейзаж.

-Ну и произведение заканчивается так: «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте». Как тебе?

-Бред полнейший — усмехнулся Джейсон.

-Почему?

-Ну смотри с логической точки зрения. Ты танцуешь себе спокойно на балу, потом к тебе подходит какой-то хрен, говорит, как ты прекрасна, а через двадцать минут вы уже целуетесь и жизнь друг за друга готовы отдать. Это еще при том, что ваши родители в жестоких разборках. Потом он убивает твоего брата, и ты убиваешь себя ненадолго, он убивает себя, ты просыпаешься, понимаешь, что он умер и убиваешь себя. А вы вообще знакомы всего три дня. Откуда ты знаешь, а вдруг он маньяк? Или кошек убивает? А может он просто любит спать с красотками в конце-то концов.

-Знаешь, когда ты так это преподносишь, это правда звучит не очень… — нахмурилась Сьюзен — Вообще не романтично.

-Да какая тут романтика?

-Ну знаешь, я вот тоже влюбилась за короткий срок.

-Ну Каспиану хотя бы твой народ доверял, да и ты его получше узнала прежде, чем целоваться с ним.

-Почему ты решил, что я о нем? — Сьюзен беззаботно покачивала ногами, свисающими с крупной ветки, и смотрела вниз.

-Ну не о мне же — развел руками Джейсон и внимательно посмотрел на девушку, но та лишь продолжала улыбаться.

-Да, тормоз. — начала активно кивать она, но потом ее взгляд стал по-королевски серьезным, и Великодушная королева подсела поближе, прикрыв глаза — Джейсон, я…

Парень к своему удивлению наконец понял, к чему клонит вторая по старшинству из Певенси.

-Сьюзен, я тоже…

-Люблю тебя — слились воедино голоса двоих людей в этих двух простых словах. Джейсон занес крепкую руку, запястья которой украшали три мужских браслета из кожи, и притянул ей голову Сьюзен к своей. По их губам прошел ток предвкушения, а потом они слились в одном легком робком поцелуе. Для девушки он был первым и желанным за очень долгое время фальши и обмана, а для парня самым искренним в его жизни.

Они долго упоенно совершали соприкосновения губами, не желая прерываться, но наконец спустились с ветки вниз, когда было уже совсем темно. Им обоим так не хотелось в замок, поэтому Сьюзен предложила пойти к пруду, расстелив свой зеленый бархатный плащ на траве. Она села, выпрямив ноги вперед, а Джейсон положил голову на ее колени, рассказывая ей все новые и новые удивительные факты о лесе, о его обитателях и многом другом. Он часто нежно касался кончика ее носа, когда что-то говорил, а она перебирала между пальцами его кудрявые темные волосы.

В конце концов парень уже едва не засыпал, а Сью замерзла, и оба двинулись к замку. По обычаю Джейсон проводил ее к покоям, но у нее давно созрел план, и никто не собирался отпускать брюнета просто так.

Только-только парень хотел нежно поцеловать Сьюзен в щеку, пожелав ей приятных снов, как она схватила его за руку, чего он не ожидал, и завела в комнату, толкнув на кровать. Далее настойчивая и смелая королева заперла замок на ключ изнутри и задула почти что все свечи.

-Полагаю, у меня нет выбора, кроме как принадлежать тебе этой ночью? — вскинул брови Джейсон, приподнявшись на локтях, а девушка села к нему на колени и прошептала:

-Именно.

А потом все, что находилось в комнате, стало свидетелем того, как оголилась спина Сьюзен, избавившись от веревок, держащих этот ужасно тесный корсет, а сейчас нужно было дышать… Следом за платьем на пол полетела рубашка парня, которая и так до безобразия привлекательно открывала разрез на груди. Где-то в темноте последней погасшей свечи звякнула застежка ремня.

Джейсон целовал шею Сьюзен, которая вот уже лежала под ним посреди кровати, отчего та не сдерживала тихих хриплых стонов и позволяла делать с собой все. Она не боялась, она уже забыла, что такое чувствовать, из ее памяти уже стерлось понятие «любовь». Она хотела этого странного и прячущегося за вечной нахальной усмешкой парня.

Как же приятно было слегка царапать его крепкую мускулистую спину, прижимая еще ближе к себе, помогая парню сделать приятнее и ему и себе. Потом Сьюзен в порыве страсти перевернула Джейсона под себя и, растянув губы в довольной усмешке, накрылась одеялом.

Самому же Кэмбелу еще никогда не доводилось быть настолько искренним. Раньше его любовь была лишь братской, не больше. А сейчас он будто обрел новую семью, будто наконец-то нашел те самые покой и смысл жизни, которых искал всю свою сознательную жизнь. Какая теперь разница, кто и в чем был виноват? Но тут он увидел еле видный свет. Это была снежинка, безусловно она.

Джейсон все понял в этот момент, все для себя решил. Через час он насколько мог аккуратно положил голову нагой и мирно спящей с полуулыбкой Сьюзен со своей руки на подушку, и, одевшись, встал.

Одна из служанок, которая заканчивала позднюю уборку в пустующей комнате Эдмунда, стала свидетельницей того, как Кэмбел, застегивая темную рубашку, выходил из комнаты недавно прибывшей королевы, и однозначно задалась целью разболтать это подружкам (то есть всему дворцу).