Что до Стефани и Эдмунда… Хм, надеюсь, у вас с моей сестрой получится сделать Нарнию в плане науки гораздо лучше, чем она есть. Вы годами над этим работали и заслуживаете признания. А если нет, то Эльза и Гарольд продолжат ваше дело. Вообще Гарольд какая-то смесь Эда и Стеф, тебе так не кажется?
Сейчас пишу и плачу на самом-то деле. Никогда не писал таких длинных писем. Я рад, что таким ты меня уже и не помнишь. Как же я люблю вас всех… Вы даже не представляете насколько.
Я люблю тебя, Сьюзен, быть может, сильнее, чем когда-либо. И сейчас я как никогда это понимаю, прокручивая в своей голове нашу с тобой историю от начала и до конца. Тернистый, но достойный путь. Да, Джульетта?
Сью, если ты сейчас читаешь это вслух, озвучь всем, что они были моей семьёй. Мне жаль, что я так редко повторял им это, наверное, я просто не способен на проявление сентименталлности, но пусть все это слышат из твоих прекрасных уст.
Люблю вас всех.
Джейсон».
-Я тоже люблю тебя — вымолвила Великодушная королева, прижимая к сердцу письмо и роняя на него солёные слезы.
-Папочка, отец… — темноволосая девушка семнадцати лет, вся внешностью в маму, за исключением тонких губ и волнистых волос, упала на колени и горько заплакала.
-Эльза… — Рилиан поцеловал девушку в щеку и заключил в объятья.
-Я нашёл его у горной реки с ножом в спине. — с жалостью проговорил Юстас — Его так любило все войско… Даже не представляю, кто это вообще может быть.
-Мы все знали, что так будет — Кэрол пустила ручьём три слезы, обнимая двух рыжих близнецов одной рукой, а второй держащего маленькую блондинистую девочку Питера.
Лили и Каспиан не говорили ничего. Звезда молча плакала по дорогому другу у мужа на плече, а тот просто не мог принять данное происшествие. Собственно, как и по-детски рыдающая жемчужинка, впившаяся в руки Люси и Эйлерта, чьи сердца перешептывались о горе.
-Но не думали, что так скоро — сказал Эдмунд и подошёл к сестре, обняв её и забрав из рук письмо. Он подал его Стефани, которая магией окружила его заклинанием. Оно не должно было дать бумаге выцвести или намокнуть, а тексту стереться. В заключение, стараясь не плакать, Бесстрашная королева произнесла:
-Так пусть же остаётся частью той истории, что мы назовём «Хроники Нарнии».
______________________________________
От автора:
И вот на такой ноте я заканчиваю эту историю… Долго думала, как закончить… Впрочем, сейчас будет длинный текст с моим личным вас письмом. Можете не читать)
Фанфик по «Хроникам Нарнии» я планирую написать довольно давно, но до этого я провела огромную подготовительную работу, которая затянулась на несколько месяцев. Моя сестра отговоривала вообще это делать, все это писать, но в итоге, перерыв все фанфики и не находя в них того, что ищу, решилась взяться.
Для начала нужно было заново, и не один раз, просмотреть все фильмы и прочитать книгу, что я и сделала. Почитав рецензии к «Хроникам Нарнии», сделав собственный анализ и выбрав приблизительное течение сюжета, я приступила к работе, решив начать со злодейства. Я и сама толком не понимала, кто будет врагом главных героев, с какими целями. И в итоге я создала их целую сеть, показав, что недостаточно в мире чистого зла, есть его пособники.
И получился фанатик своей теории Вакиль, умерший согласно ей, и вернулась Колдунья. Оба, как по мне, получили по должным заслугам.
Я старалась вести героев через тернистые пути их слабостей. Так, Эдмунд прошёл через самопрощение, Сьюзен через увлечение пустыми страстями, Питер через страх любви, а Люси, напротив, черёд её жажду.
Но было раздолье работать над собственными персонажами. Стефани — человек, прошедший через становление собственной личности. Да, ей помогали, но она сама вела себя через это. Сама шла по дороге янтарной уверенности. Однако, не поверите, но она в какой-то момент должна была стать отрицательным персонажем. Попадая в Нарнию, она должна была столкнуться с соперницей. И в итоге бояться проиграть в борьбе за сердце Эдмунда, а затем пойти по пути зла. Вскоре я отказалась от этой идеи.
Итак, чётко определив Эдмунда и Стефани как канон, я перешла к более сложному вопросу, — Питеру. Создавая Кэрол, я долго думала про нее. И у меня родился персонаж довольно сложный по структуре. Это девушка, которая не знала, что такое любовь, вообще не знала. Ни родительская, ни чья-либо ещё. Она была прислугой, нянькой, той, которую лишили детства. Она жила только мечтой о лучшем будущем, с каждым годом становясь все более эмоциональной. Ранимое существо, жаждующее любви, но ни разу не было ей обманутой. Кэрол не знала, что такое предательство. И в итоге она получила любовь, о которой мечтала. Кстати, и она должна была столкнуться с выбором. Её «напарник Тим» должен был быть в неё влюблённым. Но и от этой идеи я отказалась. С Джейсоном вообще все интересно, но о нем чуть позже.
С Люси я очень долго не знала, что делать. Она мечтала о книжной любви с книжным принцем, и эту книжную любовь я ей дала, воплотив принца на белом коне в Эйлерте, холодном и учтивом, но страдающим от проклятье парне. Изюминка в виде глаза просто так, интересное дополнение. И наша Отважная королева, кстати, могла быть с Тимом.
Сьюзен, Сьюзен, Сьюзен… Она вообще не должна была появиться в Нарнии, я вам так скажу. Был вариант, где она все произведение помогает врагам, а раскрывается это в конце. Она делала бы это, чтобы вернуть родных домой. Но я решила, что это будет слишком…
Когда я решила, что она все же вернётся, то хотела соединить её с Каспианом, хоть, признаться, мне никогда не нравилась эта пара. Можете со мной не согласиться. Они должны были встречаться тайком. А с Лили… Я не знала, что с ней делать, совершенно. Вновь я вернулась к треугольнику любовному, а потом вышел четырехугольник, который все равно должен был привести к Каспиан/Сьюзен, до тех пор, пока я не начала работать над самым сложным для меня в этой истории персонажем, — над Джейсоном.
Знаю, есть человек один, а может и не один, для которого он стал любимым. Я его создала собирательно. Характер во многом моего отца, фигура и глаза парня, которого я любила, а волосы моего друга. А его не должно было существовать вовсе. Совсем. Он получался постепенно. Итак, дав ему простое имя Тим, вскоре я решила его сделать псевдонимом. Этот герой должен был играть со Сьюзен и выуживать информацию, сыграть роль предателя, разбившего сердце. Но когда я начала писать о их взаимоотношениях, я увидела простор для творчества.
А когда я решила влюбить его в Сьюзен, то решила дать ему красивое имя Джейсон, что означает «целитель». Он должен был её исцелить. В получилось что? Получился человек, переживший предательство, не знавший любви и потому зачерствевший душой. Жестокий, нахальный, наёмный убийца, для которого смерть виновного человека — пыль на полу. Он убедился в несправедливости мира, и Эдмунд показал ему, что справедливость есть, он видел трусость, и Люси показала ему, что такое отвага, он видел уродство, а Питер показал ему, что есть великолепие, видел лишь черствость, а Сьюзен показала, что есть и великодушие.
Джейсон видит людей насквозь, по одному внешнему виду определяет характер, никому не доверяет ни себя, ни своих чувств, видит людские слабости, и пользуется этим во благо себе и Кэрол. Он знает, что любого можно сломать, и потому не даёт ломать себя. В литературе его назвали бы лишним человеком, не принимаюшим общество. И тут он видит других людей. Совсем. Когда его сердце почти превратилось в камень, он находит руку помощи.
Но Джейсон уже не верит, что его можно любить, потому что его никто никогла не любил. И в конце концов он любит и сам любим.
Кстати говоря, он должен был умереть изначально. Был такой сценарий, что Сьюзен теряет его и сходит с ума, а потом умирает от сумасшествия, и встречается со своим любимым в стране Аслана. Но я решила, что это слишком жестоко.
И тогда я вновь подумываю соединить их с Каспианом, давая на это намёки. Но вернула я Кэмбела вовсе не из-за Сьюзен, из-за него самого. Что ему больше нужно — счастье или покой? И я подарила ему счастье. Но все же он делал очень ужасные вещи и должен был за них платить. И потому в возрасте сорока пяти лет я дарю ему покой. Вечный.
