- Хозяйка, сбегай купи чего-то пожрать, денег я тебе проспонсирую.
Здесь он достал из кармана пятисотенную купюру и протянул ее некому подобию женщины. Она сразу же убежала, направляясь в ночной магазин. Вернулась она минут через сорок и принесла с собой довольно питательные продукты питания. На столе моментально оказалось скалка «Любительской» колбасы, две банки шпротов, паштет, две буханки хлеба, сыр и еще одна банка соленых огурчиков. Дальнейшее распитие пошло в более дружеской обстановке, так как кроме насыщения алкоголем всем присутствующим удалось еще и плотно покушать, что являлось в этом полуразрушенном доме далеко не обыденным. Вдруг, Кентюрин напрягся всем своим телом. Как ему показалось, со стороны пристроенного к дому небольшого двора, который использовался в этом жилище исключительно в качестве туалета, послышался какой-то подозрительный шум, больше похожий на пугающую, осторожную поступь.
- Кто это у вас там? - промолвил Максим, покрываясь холодным потом и мгновенно трезвея.
- Никого, - неуверенно ответил хозяин, стараясь понять, что так напугало их гостя, - может мыши?
- Какие, к «херам», мыши? - запротестовал испуганный посетитель, начиная дышать чаще обычного, - Летом они живут в поле и по избам не лезут.
- Тогда может кроты? - предположила Варнаева, как бы невзначай пожимая плечами.
В этот момент странный звук повторился, привлекая внимание уже и остальных участников этого увеселительного застолья. Он, действительно, был похож на то, будто по двору осторожным шагом передвигается человек.
- Вы это слышите? - прошептал «похолодевший» Кентюрин, - У вас, вообще, двор запирается?
- Да, - недоуменно нахмурив брови, пытался что-то вспомнить Иглютин, - только я не помню, когда его последний раз запирал, может быть и забыл.
- Так сходи, «Большой», посмотри, - выдал свое заключение посетитель, постепенно справляясь с охватившим его неожиданным страхом и приобретая обычное злобное выражение, - твой дом – тебе и следует разбираться.
Смущенный вначале чувством суеверного ужаса, охватившего уверенного в себе человека, увидев, что это было мимолетным явлением, рассеявшимся словно предрассветный туман, бывший тяжелоатлет, справившись с охватившими его странными чувствами, уверенным шагом поплелся в пристройку, чтобы выяснить то, что так взволновало их нежданного гостя.
- Не забудь двор запереть! - крикнул Максим, лишь только за ушедшим захлопнулась дверь.
Почти в тот же момент с тыльной стороны этого дома послышался оглушительный наполненный ужасом визг, как будто резали какую-то животину. Оставшиеся в жилых помещениях, не сговорившись, дернулись своими телами, словно по ним пробежал электрический ток, а «Кент», кроме всего прочего, словно ужаленный, подскочил со своего неудобного места и метнулся к небольшому окошку, ударом ноги вышибая наружу оконную раму. Проем оказался совсем не большим и не позволил преступнику выскочить на улицу одним-единственным махом. Замешкавшись среди не полностью разрушенной рамы, Кентюрин стал очевидцем того, как возвратился ушедший с проверкой хозяин. В руках он нес трехцветную кошку, испачканную в человеческих нечистотах, и увлеченно смеялся:
- Вот кто стала источником наших волнений – всего лишь небольшая пугливая кошка. Она запуталась лапкой в разложенной на земле рыболовной сети, потому и попалась.
Тут он увидел застрявшего в оконном проеме безжалостного, вроде, преступника и вполне естественно удивился:
- А у вас чего здесь случилось?
Вопрос был прямой и, конечно же, справедливый и требовал такого искреннего ответа. Ни секунды не думая, убегающий выдал:
- Я думал, что это «менты» нас окружают и решил таким образом скрыться. Вы меня извините, но в тюрьму как-то не хочется. А рама что? Раму заклеите пленкой: сейчас тепло и никто не замерзнет.
Такое простое объяснение устроило всех, кроме того, уже изрядно опьяневшему Кеше Варнаеву было вообще безразлично, что происходит в не принадлежащей ему ветхой избушке. Выпив, для снятия стресса, еще одну стопку, он погрузился в непродолжительный, но крепкий сон пьяного человека. Остальные участники этого невеселого «праздника» допили остатки спиртного и также забылись тревожными угрюмыми сновиденьями.
Этой же ночью, пока маленький мальчик боролся со сном, а жестокий бандит пытался обмануть безжалостную злодейку-судьбу, в том многоквартирном доме, где непосредственно жил Витя Горячев, происходили странные, ужасные вещи. Его квартира располагалась в среднем третьем подъезде из пяти возможных. Практически одновременно, в тот самый момент, когда он огромнейшим усилием воли «вырывал» себя из первого своего погружения в ужасные «провальные» сновидения, начались твориться неописуемые события.
В первом случае интересующая квартира располагалась на втором этаже точно также, как и жилище мальчика Вити. Сараев Герман Иванович – мужчина среднего роста, достигший тридцатипятилетнего возраста. Он работал на местном комбинате текстильной направленности, где занимал должность помощника мастера. Не смотря на не внушительные внешние данные, он обладал огромной физической силой, так как ему постоянно приходилось иметь дело с различными инструментами. Он не был красив, но лицо его обладало достаточной привлекательностью, чтобы заполучить себе в жены обаятельную и привлекательную ткачиху. Это было лет тринадцать назад, а сейчас эта – пусть еще и молодая женщина – однако уже достигла того определенного возраста, когда женская красота начинает стремительно увядать. Ей только-что исполнилось тридцать три года, и она уверенно переходила в следующий этап своей жизни. Екатерина Васильевна была со своим мужем практически одного роста и никогда не могла похвастаться обувью на завышенном каблуке, чтобы вдруг ненароком не стать выше супруга. С ними жил еще их сын, которому вот-вот должно было исполниться четырнадцать лет. Сережа, так звали этого мальчика, только что закончил седьмой класс и готовился обучаться в восьмом.
В тот вечер муж пришел домой пьяный и, как и обычно в подобные дни, поругавшись с супругой, отправился спать. Женщина весь вечер проплакала в помещениях кухни, а сын вернувшись с гулянки чуть позднее двадцати трех часов, быстро поужинал и, не выясняя причины удрученного состояния матери, отправился спать. Стрелки часов уверенно устремлялись к полуночи, а Екатерина все предавалась своим невеселым мыслям, возникшим в ее голове с непотребным состоянием мужа. Она невольно предполагала, что у него непременно появилась любовница, и он уделяет ей гораздо больше внимания. В конечном итоге, если бы в эту квартиру пригласить в это время специалистов, изучающий эзотерическую направленность, то они бы с точностью установили, что отрицательная энергия в этом случае основательно стала зашкаливать. Наконец, справившись с охватившими ее негативными чувствами, хозяйка квартиры, выругавшись матом на мужа, решила отправиться спать. Лишь только она открыла дверь комнаты, где до этого мирно спал пьяный супруг, он непроизвольно стал шевелиться, будто кто-то посторонний передвигал его тело по широкой кровати.
- Еще и «выпендривается», скотина, - произнесла женщина, посылая в воздух всю злость, какая только скопилась в ней этим теплым июньским вечером.
В то же самый миг мужчина поднялся и, уставившись на супругу невидящими белками, словно бы ужаснейший зомби, вытянув вперед руки, стал приближаться к супруге, выражая намеренья, явно, не благодушные.
- Ты что, совсем озверел? - промолвила Катя, неторопливо отстраняясь к дверному проему.
Она хотела выйти наружу, и отправиться в соседнюю комнату, где спал их несовершеннолетний ребенок, предоставив комнату мужу в его единоличное пользование, но в этот момент супруг замахнулся правой рукой и резким ударом разбил женщине нос, свернув его в сторону. Испытав сильнейшую боль, она диким голосом закричала и в тот же миг получила повторный тычок головой в подборок. Нестерпимая боль в нижней челюсти возвестила о ее переломе. В этот момент из соседней комнаты выскочил потревоженный мальчик, разбуженный пронзительным криком испуганной матери. Увидев залитое кровью лицо хрупкой родительницы, он непроизвольно бросился на отца, пытаясь отстранить его от измученной беспомощной женщины. Но только приблизившись и увидев вместо глаз ужасающие белки, он мгновенно опешил и замер на месте, не в силах двинуться с места. В тот же самый момент отец достал откуда-то кухонный нож и по самую рукоятку всадил его в область печени в корпус не окрепшего еще сына. Мгновенно выдернув острое лезвие, по тонкой струйке вытекающей крови «безвольный» мужчина определил, что отсюда опасности ждать более не приходится, наклонился к жене и, не смотря на ее протяженные крики, медленно отпилил той ее голову. Держа жуткий трофей за его роскошные волосы, жестокий убийца, еле-еле ступая по половицам, направился на балкон, где не спешным движением перерезав свое горло, заливая округу вытекающей кровью, перекинулся через перила и, завалившись, плюхнулся вниз, увлекая вместе с собой ужасную часть тела некогда красивой Екатерины.
