Именно этот страшный человек был неожиданно поражен открывшейся его взору непередаваемой красотой невероятно быстро взрослеющей Ветровой Кати. Кочегар долгое время не мог прийти в себя от только что им увиденного и ходил по помещению котельной, обдумывая то, как он станет обладать этой маленькой девочкой.

Ничего не подозревающие о произведенном на Мухротова впечатлении, дети прибежали в здание детского дома, где укрывшись в игровой комнате, отдышались и принялись обсуждать увиденное ими страшное наваждение.

– Вы его видели? – спросил более старший мальчик.

– Да, – ответила перепуганная девчонка, – ну и страшила.

– Вот теперь он нас всяко запомнил, – продолжал нагонять ужас Степа, – и обязательно выловит и сожрет.

– Не может быть? – стуча от страха зубами, произнес перепуганный до ужаса Петя, – а как он попадет к нам в помещение?

– Я, кажется, уже об этом рассказывал… подстережет тебя ночью в туалете и утащит, а потом изжарит и, точно, сожрет.

– Я теперь ни за что на свете ночью из комнаты никуда не выйду, – сделал свое заключение младший подросток.

– Да ладно уже, – сказала более рассудительная Катюша, – в ДД ночью никого не пускают, так что никто туда не залезет, и, если честно, то я его и днем-то ни разу не видела, значит, ему сюда вообще нельзя заходить.

– Ага, как же… будет он спрашивать у кого-нибудь разрешения, – настаивал заговорщицки Степа, – придет ночью, пока все будут спать, и зайдет так тихо, что его никто и не остановит.

– Да? А дежурная воспитательница? – робко вставил двенадцатилетний ребенок.

– Ха, они что, разве не люди? – устрашающе ухмыльнулся старший подросток, – они ночью спят еще даже крепче, чем ты.

– Не слушай его, – произнесла твердым голосом уже давно успокоившаяся девчонка, – никто посторонний сюда не придет – это точно. Назовите мне хоть один похожий случай и укажите на это, если я окажусь не права.

На такое утверждение возразить было нечего, и дети, имея бесценный талант – долго ни на чем не зацикливаться – постепенно забыли обо всем с ними недавно произошедшем.

После этого события, когда минуло чуть более месяца, где-то в середине июля, когда стояла достаточно жаркая погода, детей организованной группой повели купаться на небольшой водоем, расположенный примерно в полутора километрах от детского дома. Местность вокруг него была кустарниковая, постепенно переходящая в лесистую. Для захода в воду имелось достаточное пространство, имеющее что-то около двенадцати метров. Само небольшое озерко в своем диаметре едва ли доходило до семисот метров.

Оказавшись в воде, воспитанники, конечно же находившиеся под присмотром опытных в таких делах взрослых, принялись наслаждаться прохладой, при этом не забывая играть и резвиться. Такие веселые праздники устраивались не часто, и каждый стремился получить от этих забав как можно большее удовольствие. Вместе с остальными и Катя в том числе предавалась веселью и безмятежно плескалась в теплом источнике, нагревшемся под лучами нещадно палящего солнца.

По окончании прохладительного купания все дети с шумом побежали в близлежащие кустистые насаждения, чтобы отжать в них предназначенные для плаваний принадлежности, распределившись так, что мальчики отправились в одну сторону, а девочки совершенно в другую. Ветрова, поскольку больше общалась с представителями мальчишечьей половины детдома, незаметно устремилась за ними. Оказавшись вне зоны видимости оставшихся на берегу воспитателей, ребята остановились, а Екатерина углубилась чуть дальше, пока ее друзья окончательно не скрылись из виду. Сняв с себя купальник, она принялась его выжимать, энергично скручивая руками. Вдруг девочка почувствовала, как ее кожа на спине сжалась от непонятного и неиспытанного до этого ощущения. В районе позвоночника «пробежал» настойчивый холодок, явно не предвещающий ничего боле или менее доброго. Как уже известно, Ветрова была не из пугливых, но на этот раз сердце ее будто сжалось от незнакомого ей ранее ужаса и на миг, можно смело утверждать, даже остановилось.

Не понимая, что явилось причиной такого, непонятного ей, состояния, и не видя перед собой ничего опасного, Катя попыталась обернутся, предположив, что опасность находится сзади и – замерла. Прямо перед ней стоял страшный кочегар Мухротов Гаврила Свиридович. Не давая ребенку опомниться, он легко подхватил девочку одной рукой под мышку, другой – зажал ей маленький ротик и потащил, углубляясь в кустарники, переходящие постепенно в нескончаемую чащу огромного леса.

Удалившись на приличное расстояние, он небрежно бросил несформировавшееся еще тельце на землю. Сам же стоял, наслаждаясь страданиями своей юной жертвы и постепенно входя в сумасшедший экстаз. Он был настолько ужасен в своем звероподобном обличии, что вид его совершенно парализовал волю малолетней Екатерины. Все же она, действуя где-то на подсознательном уровне, попыталась на локтях отползти от мучителя в сторону, но это обстоятельство только «подогревало» необузданное желание неописуемого «страшилы». Упиваясь беспомощным состоянием представшей его ужасному виду страдалицы, злодей медленно наступал, все больше и больше получая удовольствие от созерцания непередаваемого страха, обуявшего его еще совсем несозревшую жертву. Глаза его широко расширились и словно «остекленели».

Катя, глядя на этого жуткого изувера, совершенно отчетливо понимала, что просить его о пощаде было бы бесполезно, но все-таки решилась на отчаянную попытку и, едва сдерживая слезы, дрожащим голосом молвила:

– Пожалуйста, пощадите меня… не трогайте. Я Вам ничего плохого не сделала.

Эти слова были как команда к началу ужасного действия. Окончательно «озверев», истязатель набросился на обреченную к насилию девочку. Схватив ее рукой за шею, он стал сдавливать горло, таким образом еще более парализуя ее детскую волю. Обдавая свою жертву вонючим дыханием, где смешались запахи: алкоголя, сажи, чеснока и еще какой-то непонятной гадости – отвратительный мужчина начал свое отвратительное, «грязное» и жуткое «дело».

Как же ей было страшно и больно! Однако за все время жуткого истязания Катя не проронила ни звука, только слезы крупными каплями струились по ее гладким щекам. Задыхаясь от зловонного запаха, исходившего изо рта мелькавшей перед ее лицом страшной, горилла-подобной рожи, она отчетливо понимала, что мучения ее только этим кошмаром в этом случае не закончатся, поэтому мысленно уже прощалась и с самой своей жизнью. Через какое-то время девочка потеряла сознание.

В то же самое время мальчишки, обеспокоенные долгим отсутствием своей смелой подруги, несколько раз прокричав ее имя и не получив никакого ответа, побежали назад и рассказали воспитателям об исчезновении маленькой девочки. Все немедленно бросились на ее дружные искать. Сделать это было не трудно: Мухротов, передвигаясь по высокой траве, оставил довольно отчетливый след.

Успели как раз вовремя: истязатель, насладившись мытарством над беспомощным тельцем, уже искал предмет с помощью которого сможет «добить» и без того натерпевшуюся жутких страданий малолетнюю мученицу. За этим занятием его и застала – лично директор детского дома. Она сразу же все поняла и властным голосом прокричала:

– Не смей! И убирайся отсюда, а завтра явишься ко мне на душещипательную беседу! Ну, быстро!

Увидев свою начальницу, недавний изверг «обмяк», как побитый пес, покорно склонился и быстро засеменил прочь от места своего ужасного преступления. Бездыханное тело маленькой девочки перенесли в здание детского дома, где постепенно привели ее в чувство.

Злыднева Маргарита Петровна, естественно, не посчитала необходимым, что нужно «афишировать» подобное, не передаваемое по своей жути событие, как она для себя справедливо посчитала – дабы не уронить честь государственного детского учреждения. С кочегаром она провела только лишь назидательную беседу и, не смотря на его ужасный поступок, все равно оставила его на работе. Сделала директриса это по той простой причине, что никто из нормальных людей на такой низкий оклад зарплаты не шел, и вряд ли бы она смогла найти замену на эту непривлекательную и грязную должность.