«По воде помчался пузырек…» По воде помчался пузырек, Он летел по глади, веселился И не понимал – путь недалек, Он на миг на этот свет родился. Поиграл немного, вдруг пропал, В никуда ушел, как испарился. Следом пузырек другой скакал, Но недолго тоже веселился. Жизнь нас удивительно ласкает, Допуская в свой прекрасный мир, Камень миллионы лет страдает, Ан не протирается до дыр. Мотылек лишь сутки полетает, Ну от силы, может быть, и двое. Для себя мы сами выбираем Искру или теплый мрак покоя. Разговор с дождем Зачем ты, дождь, предельно тупо Стучишь, коришь меня теперь. Случилось так… Ну, вышла глупость, Не ту открыл, наверно, дверь. За дверью пропасть, мрак и мины, Имущих глупость, суета. Не съев, пожалуй, половины, Все понял, выбрался из глины. И в этом правды маета. Что ж, ладно, пусть я недалекий. А ты-то что? Глухой зимой Идешь такой весенне-легкий? Не поражен ли ты чумой? Мы оба, видно, оплошали. Нам Бог судья, что так не так. Но главное с тобой узнали — Как больше не попасть впросак. «Наконец возвратились морозы…» Наконец возвратились морозы. Мне опять улыбнулась луна. Вновь прекрасные лунные грезы, Ночь-колдунья и тишь-тишина. Лунный свет прямо в душу ложится, Отмывает, ласкает ее. И тому, кому ночью не спится, Улыбается сердце мое. Открывается в космос дорога, Звезды, звезды – Вселенной цветы! Удалилась куда-то тревога, Только ты, только наши мечты… «Земля – воде, вода – земле…» Земля – воде, вода – земле, Издревле лучшие подруги, Сидят давно в одном седле И Космосу Великому супруги. Они одни и матери, и слуги Всему живому на большой Земле. Глянь, облака над нами, словно песни. Клубят, туманят, пляшут, как всегда, Краса и гордость, радость поднебесья. Прекрасный щит для нас сплела вода. И этот щит надежно охраняет Тебя со мной от яростных лучей, Он охлаждает, жажду утоляет, Поит рассветы, травы и людей. Вот так года поит, тысячелетья. Земля – к воде, к земле – вода. Все это будет, будет вечно! И будет наша жизнь всегда. «Порошит снежок…»
Порошит снежок, И зима кончается. Вот уже марток На ветвях качается. Соблазнитель-мальчик Солнышком пришкварит, Пропустил стаканчик, И мороз ударит. Ветреные девы, Ветреные страсти. Кружатся напевы Счастья и несчастья. Носится по ветру Юная душа. Молодость открыта — Тем и хороша. «Дождь двое суток, реки-потоки…» Дождь двое суток, реки-потоки. Вновь очищаются наши края. В необычайно короткие сроки Грязь удалилась, вдохнула земля. Умно устроено все у природы: Солнышко светит, дождик идет. Только народы долгие годы Косят друг друга. Никто не уймет. Где же ты, Господи? Скоро ль рассудишь? Время настало и самый момент. Или рукой ты махнул: будь что будет? Может, мы чуждый Земле элемент? «Богатство богатству есть рознь…» Богатство богатству есть рознь. Что ты найдешь в суете? Золота мертвенный гвоздь? Пламя полета к мечте? Гвоздь пригвоздит навсегда Блеском камней и металла. Зависть и маета, Милых наследников жало. Знаний незримый багаж С коркою черствого хлеба — Жизни другой антураж, Пропуск на чистое небо! «Стою на темном полустанке…» Стою на темном полустанке, Стою и электричку жду. Она приходит спозаранку, И может, еще раз в бреду. Она приходит расписная, Красивая, как сладкий сон, Людей впуская-выпуская. И я зашел в ее вагон. Она мгновенно всех уносит Меж сосен, чрез поля, туман. Ты ясно слышишь, кто-то просит Подать ему воды стакан. Ты моментально понимаешь: Не электричка это – Жизнь! За окнами дома мелькают, Социализм, капитализм. Мелькают праздники и будни, Мелькают горестные дни, Цари, правители и судьи. Все кушать просят, хоть умри. Толпа никак не замечает Тех, кто напился, кто ушел. Но тем, кто золото считает, Завидуют, их убивают, Чтоб сесть самим за пышный стол. А электричка мчится, мчится Тысячелетья и века. Взирают праведников лица На мерзость тяжкого греха. |
