«В сонных дальних закоулках…» В сонных дальних закоулках заплуталася душа, Будто на лугу корова щиплет травку не спеша, Вымя сутью наполняет – сладким, вкусным молоком, Чтоб на утреннем распутье напоить свежайшим дом. Только это все для тела, А душе пределов нет! Смотришь, в космос полетела, Там ответ и там привет. В темном зябком том пространстве, Как нам кажется с земли, Светоч разума в убранстве Боги звездами сплели. «Как печально, как грустно смотреть…» Как печально, как грустно смотреть На уже улетевшую юность. Может, нужно ее запереть В стариковскую мудрую умность? Вот тогда бы она бы была… Только мысль промелькнула шальная: «Ничего бы она не смогла! Птица в клетке, всего лишь живая». Оглянись, сколько было цветов! Сколько в юности было полета И несбывшихся ветреных снов. Ох, как в юность вернуться охота! «Не сердитесь, не ворчите…» Не сердитесь, не ворчите, Полно горе горевать. Осень с дождиком простите, Поскорей ложитесь спать. И усните крепко-крепко. Детство к вам во сне придет. Вам приснятся дед и репка, Деревянный самолет, Беззаботность, песни мамы И парное молоко… Первый луч коснется рамы, Станет чисто и легко. «Не живут так долго люди…» Не живут так долго люди. Будто талая вода, Побурлят, пополоводят И исчезнут навсегда. Только все неправда это, Все народная молва. Где вода стояла летом, Поднялась ковром трава. К небу тянутся травинки, Излучая росный блеск. Разные взошли былинки И по виду, и на вес. Сплошь покрылися цветами Неописанной красы, В семенах оставив память Нам до будущей росы. Желтенькие первоцветы, Полевой чеснок, и лук, И репейника букеты, И колючек сорный круг. Так и люди громыхают По полям и по горам. Кто-то сорняки рожает, Кто-то светом озаряет, Мысли оставляя нам. «Вы о чем молчите, звезды…»
Вы о чем молчите, звезды, Что мерцаете в ночи? Трудно жить вам или просто, Мирозданья кирпичи? И куда мы все несемся? Иль по кругу мы летим? А когда в порог упремся, Может, превратимся в дым? Нет ответа. И не будет! Рано просим мы ключи. Коль разумные мы люди, Сам ответа поищи. Не дано нам знать все сразу. Ты хоть щелку приоткрой Или спой хотя бы фразу Вечной жизни внеземной. «Утро. Дышится легко…» Утро. Дышится легко. Воздух пьешь, как молоко. Отвратительные мысли Где-то очень далеко. Сладким утром в ноябре Нет народа во дворе. Люди все в опочивальнях Спят в покое и добре. А я вышел погулять, День рождения встречать. Не скажу, что очень бурно, Все же буду отмечать. Если спросите какой, Не поникну головой И отвечу откровенно: Шестьдесят всего восьмой. «Нельзя никак не притоптать травинки…» Нельзя никак не притоптать травинки, Идя по росной утренней траве, Нельзя никак не намочить ботинки И не очистить мысли в голове. А солнышко являло нам картинки. Ночные тени пятились гурьбой. Просохли мои мокрые ботинки, Из сердца убирался непокой. Травинки незаметно поднимались, И след исчез. Никто здесь не ходил. На колокольнях звоны занимались. У Бога в поднебесье много сил. «А мне уже давно не восемнадцать…» А мне уже давно не восемнадцать, Закат багрянцем пляшет на стекле. Вечерний ветерок пришел играться, И тени побежали по земле. Бегут толпою недруги и други. О, сколько вас, ребята, полегло! И тех, кто жить помог мне без натуги, И тех, кто неприкрыто делал зло. Но почему вы все собрались вместе? Вас не послали в рай? Тех не толкнули в ад? Неужто все сломалось в поднебесье? А тени пляшут и рукой манят. Уймитесь, господа! Мы еще живы! Вмиг тени исчезают под луной. Виденья просто оказались лживы, Но на душе остался непокой. |
