Хаширама спрятал улыбку: сам видел, как брат переписывал трофейные свитки. Тобирама никогда не признается, что это лишь предлог ещё раз перечитать те легенды.

***

Ощущать повязку на другом глазу было непривычно. Чакра убывала, долгое сидение с открытым шаринганом выматывало, да и окружающие начинали нервничать даже при взгляде мельком. Вот только в сложившейся ситуации выбора не оставалось. Халатность или диверсия? Ответ на этот вопрос был жизненно важен. Возможность подметить малейшие изменения дорогого стоила.

— Дети, получившие лекарство до проявления яда, чувствуют себя хорошо. Больше смертей не было, — продолжала отчёт ирьенин. — Но отравившиеся будут восстанавливаться долго.

Женщина замолчала.

Тишина оказалась давящей. Широ бросил тревожный взгляд на деда — тот словно посерел, постарел на десяток лет. Да и само его присутствие было событием из ряда вон выходящим. В обсуждениях он не принимал участие, просто сидел чуть в стороне.

— Ринджи-сан, без вас погибших стало бы больше, — поклон в исполнении главы не был чем-то необычным, но заставил торопливо склониться ниже.

— Очень интересный яд, — в голосе деда звучали странные нотки. — Значит, он был в шарике и при ударе о молоточек постепенно вытрясался, заражая играющего и тех, кто находился поблизости.

— А мне интересно другое, — с каждым словом в голосе Буцумы-самы звучало всё больше угрозы. — Как кендама вообще попала в клан?! — злой взгляд достался отвечающему за безопасность старейшине.

Тишина после вопроса стала оглушительной. Вот только ничего подозрительного заметить по-прежнему не удалось.

— Рискну предположить, что её приобрёл в столице кто-то из бывших там шиноби, — нарушил молчание Хироки. — Но вот почему игрушку не проверили должным образом, предположений нет. И очень уж своевременно появилась эта интересная кошечка, когтями разрезающая древесину.

— Да биджу с ней, кошкой! — глава клана не выдержал, сопроводил возглас и ки — не сильно, достаточно, чтобы окружающие почувствовали себя неуютно. — Усилить безопасность. Проверить всё, что привезено из столицы, ещё раз! Всех, бывших в отряде, — к менталистам. Кем, где и у кого была куплена игрушка. Хоть из Чистого мира ответ добудьте. Свободны!

От Широ не укрылось, что такой резкий обрыв собрания связан ещё и с тем, что глава вымотан. Наверняка последние несколько дней толком не отдыхал, но не мог показать слабость при всех. Как-то разом припомнилось, что по рассказам, странный кот тёрся вокруг наследника клана.

Закрыв шаринган, шиноби медленно выдохнул, чувствуя легкое головокружение. Сидевший рядом Даи вроде как лишь слегка изменил позу, но следом пришло ощущение прикосновения. Чакра товарища влилась в тело, даря бодрость.

По полу пробежали ряды кандзи.

— Рокеро, расскажи, что ты узнал на миссии. — Усталость главы теперь была видна и без шарингана.

***

— Я могу отнести второе письмо и подождать ответа, — Каге обтёрся о щеку, как обычный кот.

— После того, что произошло? — Хикаку покачал головой. — Да Сенджу теперь должны пересчитать всех кошек и оттащить их на проверки!

— А иначе бы ответ писать было бы некому! — фыркнул ниннеко.

— Знаю, — не стал спорить мальчик. — Ты молодец.

Пушистый напарник довольно мурлыкнул и отступил в тень.

Хикаку ждал. Местность была тщательно обследована, пути отступления подготовлены, как и пара неприятных ловушек для возможных преследователей. Каге стал невидимым в тени дерева, словно слился со стволом. Хоть ниннеко и передал послание, никакой уверенности, что Сенджу придёт, не было. Если лесной клан пропустил диверсию, сейчас меры безопасности должны усилиться. У Хаширамы может просто не быть возможности покинуть селение и не привести хвост.

Посетовав, что они не успели вовремя обговорить, где можно оставлять послания, Хикаку осторожно поменял позу, чувствуя, как рану начинает тянуть. Сунув руку под одежду, мальчик ощупал бинты, убеждаясь, что они сухие. Ирьенины предупреждали: интенсивные тренировки навредят. Чтобы быстро добраться до реки, требовались определённые усилия и использование чакры.

— Идёт, — появление Каге оказалось под стать имени*. — Слежки я не заметил.

Учиха облегченно выдохнул. Были сомнения, что получится приходить сюда часто.

Хаширама двигался с оглядкой, но спокойно. Вместе с наблюдением Каге это обнадёживало. Всё же у котёнка ещё не было достаточного опыта, а ловушки именно этот Сенджу устраивать бы не стал. Выждав немного, Учиха обозначил своё присутствие, перестав скрывать чакру.

— Хикаку? — Хаширама неспешно приблизился к укрытию. — А где Мадара?

— Залезай, нам обоим места хватит, — выбираться с нагретой лежки не хотелось.

Сенджу скользнул в заросли, принося с собой прохладу и немного снега. Чтобы дать место, пришлось быстро сдвинуться. Не выдержав, Хикаку прикусил губу и мысленно обругал себя, понимая, что допрыгался.

— Да ты совсем тут обжился, хоть ночуй! — Хаширама огляделся. — Что с тобой?

Чужая тревога вызвала улыбку: за него волнуется Сенджу, куда катится мир.

— Наследник на миссии, а я долечиваюсь, — под требовательным взглядом ответить всё же пришлось.

— Я могу помочь, — слабое зеленоватое свечение затянуло чужую ладонь. — Ками-сама, и ты в таком виде на холодной земле валяешься!

— Тащить с собой футон слишком приметно, — отстраняться от медицинской техники Хикаку не стал. Боль сразу притупилась.

— Не смогу залечить такое полностью, — всё же признался Хаширама, сворачивая шосен. — Хорошо, что ты остался жив.

— И не надо, — Хикаку тихо фыркнул, пряча смущение. Слишком много за него в последнее время стали волноваться. — Это вызвало бы вопросы дома.

— Дома… — над собеседником начала сгущаться тучка. Учиха подавил желание попробовать развеять её рукой.

— Настолько всё плохо? — Спрашивать было неловко, как и промолчать. Припомнилось, Каге говорил, что яд успели растрясти много где.

— Могло быть гораздо хуже, — Хаширама всё же улыбнулся. — Твой напарник не пострадал? Или это призывный кот Мадары?

— Вот паршивец, — подобное открытие заставило похолодеть, — а мне ничего не сказал!

— Эй, я был у ирьенинов! — возмущенный темный комок плавно перетёк между ними с веток. — Эта отрава не рассчитана на нас. Так, прочихался и всё. Ня-я-я!

Шерсть ниннеко неожиданно ткнулась в щеку.

Пространство оказалось слишком узким, так что Хаширама умудрился сгрести в охапку их обоих. Взгляд пушистого напарника оказался очень красноречив.

Хикаку вынужден был признать, что конкретно этот Сенджу начисто лишен чувства самосохранения.

*Каге — тень.

***

— Я надеюсь, в следующем письме не получу никаких жалоб?

Мадара с недоумением посмотрел на отца поверх бумаги.

— Ты так светишься, что я начинаю подозревать какую-то придумку, к которой мои дорогие дети привлекли Хикаку-куна и провернули всё втихаря.

— Что ты! — справиться с волнением удалось не сразу, но мальчик уверенно протянул взрослому листок. — Сам почитай!

— Я тебе верю, — отец не обратил внимания на послание, — но, может, поделишься, что так порадовало?

— Хикаку-кун ходил рисовать, — слова пришлось буквально выталкивать из горла. От ощущения, что не должен врать, стало тошно, — и написал, что понравившееся мне дерево осталось на месте и можно будет снова его рисовать. То самое, упавшее.

Ни слова лжи. Просто озвучил их с Хикаку шифр, означающий, что послание было доставлено Хашираме и с ним удалось встретиться.

— Подожди-ка… — между бровей отца залегла глубокая складка.

Мадара почувствовал, как сердце пропустило удар. Неужели он сказал что-то не то?

— Пора поговорить с учеником на тему безопасности, — вздохнул родитель, — то дерево ведь на самой границе наших владений, а Хикаку-кун ещё не восстановился в полной мере.

— Я об этом как-то не подумал. — Бросило в жар. Мадара торопливо прогнал чакру, надеясь, что лицо не сильно покраснело. Совсем ведь не учитывал, что в теперешнем состоянии Хикаку будет сложно выполнить подобную просьбу.