— Совета ещё не было, — отвратительное чувство, что он испугался и теперь сбегает, прикрываясь этим, не покидало.
— Так и я не требую немедленного ответа. Только будущее уже сделало свой выбор. — Учиха бросил красноречивый взгляд на старших детей.
========== 29 глава ==========
29 глава
Хаширама старательно разбирал бумаги, демонстративно игнорируя внимание Тобирамы. То, что тому хочется прижать старшего братца к стенке и вытрясти ответы на интересующие вопросы, было очевидно. Как и то, что второй сын старается избегать смотреть на выведенную рукой Таджимы надпись.
Учиха. Глава Сенджу поймал себя на мысли, что за последний год те заняли слишком много места в отчетах и головах его соклановцев. И должны были захватить ещё кусочек. Час, на который назначен совет, неумолимо приближался, и Буцума знал, какой вопрос придётся обсуждать. Больше затягивать нельзя. Нужно начать переговоры, хотя бы обозначить свои позиции. Представив, какой начнётся раздрай, когда он заявит о необходимости перемирия с давними врагами, Буцума почувствовал, как виски уже начинает сжимать невидимый обруч. Мысленно послав всех несогласных в леса Нара оленей считать, мужчина достал переданное ещё с Тобирамой письмо. Изложенные Учихой доводы были логичны и несли немалую взаимную выгоду.
А всем недовольным можно предложить лично проверить, насколько биджу серьёзный противник для одного клана. И, как бы ни ершилась молодежь, какие бы благоприятные прогнозы ни делали аналитики, Сенджу нужна передышка. Пусть хоть временно, но не сражаться ещё и с соседями. Временно… Почему-то на этих словах Таджима лишь рассмеялся и заявил, что это самая постоянная вещь.
Тихий шорох отвлёк от невеселых дум. Вот Хаширама вроде как невзначай сместился так, чтобы в поле зрения брата всегда попадала выведенная рукой Таджимы надпись. В очередной раз решивший выразить неудовольствие взглядом Тобирама фыркнул, но быстро уткнулся в оставшиеся бумаги, и кончики ушей у него начали гореть. Вот ещё проблема!
— Хаширама, позови Току-чан, — отослал Буцума первенца. И перевел взгляд на второго сына. — Тобирама, постарайся держать себя в руках. Я понимаю твои переживания, но они не отменяют того, что в этом году тебе тоже придётся отправиться со мной в столицу, участвовать в церемониях и общаться с союзниками. Будет не очень хорошо, если станешь терять речь в присутствии главы Учиха.
— Я понимаю, отец, — от внимания не укрылось, с какой обреченностью это прозвучало.
— Подготовься, ты понесешь ответное послание. Не нужно так дергаться, тебе не причинили вреда, даже когда мы воевали, а так хоть успокоишься перед общением при свидетелях. — Сомнения в том, что миссия будет настолько безопасна, насколько это вообще возможно, не было, вот только воодушевить или приободрить сына не вышло.
Буцума в который раз поймал себя на мысли, что детям нужно посвящать больше времени, а то этим займётся тот же Таджима. И даже без коварного умысла, просто по привычке начнёт уделять внимание тем, кто вертится вокруг. Слишком уж умело Учиха перенаправил энергию детей в нужное для обсуждения договора русло, сделал их полноправными участниками разговора.
Буцума ещё раз перечитал набросанный прямо на берегу черновик, понимая, что о некоторых пунктах он сам бы и не подумал. А стоило вспомнить, как дополняли друг друга наследники и переглядывались племянница с учеником Таджимы, как закрадывалась мысль, что давний враг прав и в отношении длительности будущего союза. Чакра Токи приближалась, пора было поговорить с девочкой о её дальнейшей судьбе.
***
Голова до сих пор была тяжелой, а мысли изображали роящихся пчёл. Гениальной оказалась идея посмотреть плиту Рикудо! Вздохнул, проклиная собственное желание использовать символизм. Камень выглядел древним, а цветистые дифирамбы миру и любви на нем прочитать можно было и без додзюцу. Вот зачем я вообще вспомнил про то, что часть шифров, не развив шаринган, не прочтешь? Зачем посмотрел на тот треклятый булыжник с помощью мангекё? Запомнить текст удалось в несколько секунд. Переписать тоже труда не составило. На всякий случай шифровал записи с особым тщанием, слишком уж маразматичным показалось содержание. Настолько, что плиту хотелось потихоньку перерисовать. Пусть и дальше несёт пожелания мира.
Не покидало ощущение, что авторов у скрытого текста было несколько. Или у старичка под конец жизни начались некоторые проблемы с головой. Противоречие смыслов не давало покоя.
Усилием воли заставил себя об этом не думать и сосредоточиться на написании ответа Буцуме.
— Серьёзно? — довольно громкий возглас сына отвлек от послания.
— А если попробовать вот так? — его собеседник что-то чертил палочкой на песке.
Мальчишки напоминали чёрного и белого ёжиков. То пыхтели друг на друга, то фыркали, но затем снова принимались шушукаться. Моего вмешательства в качестве рефери пока не требовалось. Плести кружева из вежливых оскорблений они ещё не умели, да и не хотели, а возникающее недопонимание сглаживало любопытство. Тем более, что Изуна не смущался уточнять непонятные моменты.
Улыбку в который раз пришлось прятать в широкий ворот. Хорошо, что я в начале пути “не заметил” сына. Ну, в самом деле, даже гениальный семилетка остаётся ребёнком. Вести с ним беседы согласно всем протоколам? Так мы в лесу, здесь это курам на смех. А неформальный разговор станет для мальчишки мучением, с учётом того, как мы раньше успели пообщаться.
При прочтении письма не покидало ощущение, что Буцума во время написания костерил и меня, и родных старейшин. Кажется, он просто поставил их перед фактом союза. И только потом перечислил все пункты “за”.
Перспектива стать буфером между Сенджу и Хагоромо по-прежнему не радовала. Обнадеживало то, что Буцума полностью солидарен с тем, что глава клана должен в первую очередь работать мозгами. Неспособность третьей стороны использовать техники не вызовет у него предвзятого отношения.
Мысли вновь вернулись к случайному открытию. Шансы, что только я такой умный и нашел шифр на реликвии, были практически нулевыми.
Клановый архив порождал чувство безысходности. При мысли о том, что в каждом свитке наверняка запечатан солидный шкаф, набитый макулатурой, становилось тоскливо. Да тут можно искать нужные сведения до пришествия всего клана Отсутсуки! А поговорить с архивариусами не вариант, у меня как в сказке: “Хочу прочесть то, не знаю что”. И глазки самые что ни на есть “сказочные”.
Быстрый взгляд мангекё принес уверенность, что никакой сокрытой секции в архиве нет. Да и свитков на полках не прибавилось. Посланные с разведкой дети тоже принесли однозначный ответ. Никто из заявленных в легендах обладателей мангекё записей после себя не оставил.
Мальчишки вновь о чём-то увлеченно шушукались.
С усилием помассировал переносицу. Буду считать, что Сен и Назуми дошли до всего без всяких подсказок. Да и то взаимодействие детей, которое я успел наблюдать, было многообещающим.
***
— Впереди клан Курама, — лаконично отчитался Хироки и занял своё место в построении. Уточнение не было лишним, с ходу определить, кого именно чувствуешь, получалось не всегда.
За спиной Мики тихо пояснял младшим участникам миссии особенности этого клана иллюзионистов. Буцума только и порадовался, что шансы встретить здесь и сейчас Учих были невелики. А то происходящее окончательно превратилось бы в комедийную постановку провинциального театра. Сделать вид, что не замечаешь и не чувствуешь соседа при их теперешних отношениях, — прямое приглашение для Джиро начать действовать. В том, что этот Учиха будет участвовать, сомнений не имелось, а Даи всё-таки не железный.
На небе не было ни облачка, но ощущение как перед грозой не исчезало. И не только сейчас, в пути.
Дома царила настороженная атмосфера, а тихие разговоры в большинстве своём сводились к одному вопросу: стоит ли? Перешагнуть через традиции и века сражений. Признать, что со всех сторон были потери, и отпустить павших. Поняв, что в очередной раз вспоминает погибших братьев и пытается представить, как бы на его месте поступили отец или дед, Буцума мысленно выругался. Легче, когда всё внимание направлено на то, чтобы найти следующую подходящую ветку и не пропустить возможную атаку, а в лицо бьёт ветер, не давая лишний раз заговорить. Нет времени предаваться размышлениям и разговорам , неизбежно порождающим ещё больше вопросов. Быстрый бег был спасением. Но теперь к нему невозможно прибегнуть: слишком близко столица. А глава клана — не гонец и должен прибыть с подобающим достоинством.
