Но как, как ей уговорить Годрика отпустить ее? Она боялась даже начинать этот разговор, зная наперед реакцию вампира.

***

Больше всего Годрик хотел бросить все дела и насладиться «общением» со своей юной пленницей. Но в который раз за вечер он одергивал себя и останавливался. Вампир не мог позволить себе вести себя неподобающим образом. Его репутация была на кону. И чувство собственного достоинства тоже. То, что он с таким нетерпением ждал встречи с какой-то девчонкой, отнюдь не радовало его. Наоборот, Годрик даже злился на себя. И на нее – за то, что посмела влезть в его голову.

Вампир вошел в свою спальню и бросил нетерпеливый взгляд на настенные часы. Второй час ночи – в самый раз. Приказав помощнику привести Сьюки, он расслабленно раскинулся в кресле, ожидая прихода девушки.

Когда Сьюки вошла, он сразу почуял что-то неладное. На ней был надет махровый халат, укутывающий девушку с ног до головы. Почему только он не распорядился на счет ее одежды на сегодняшнюю ночь? Но сейчас не это было важно. Годрику отнюдь не нравились эмоции, исходящие от Сьюки.

Вампир встал и подошел к девушке. Она смотрела куда угодно, только не ему в глаза. Годрик властно обхватил ладонями ее голову и повернул к себе.

Глаза Сьюки были красными, а веки – припухшими. Сколько же часов подряд она ревела? И плакала она не от страха – это бы даже позабавило вампира, - в ее глазах читалась безысходность и печаль. На какую-то долю секунды Годрику захотелось успокоить ее, но он снова себя одернул. Вампир не верил женщинам. Много веков он наблюдал за их интригами и лживыми словами, с помощью которых они манипулировали мужчинами. Слезы всегда были частью игры. Каждая женщина знала: стоит ей пустить слезу, как мужчины готовы на все, лишь бы это прекратить.

Нутром вампир чуял, что Сьюки чего-то от него хочет. И был почти уверен в том, что слезы – лишь средство достижения цели. «Такая же, как все» - промелькнуло в его голове.

Он не любил очаровывать взглядом – обычно Годрик обходился и без этого. Но сегодня он решил сделать исключение. Приблизив лицо к девушке, вампир четко и разборчиво произнес:

- Почему ты здесь?

Сьюки непонимающе хлопнула глазами. Что за странные вопросы?

- Потому что ты позвал? – попыталась она подобрать правильный ответ.

Теперь настал черед Годрика удивляться. Он встряхнул головой и попробовал еще раз:

- Почему ты плакала?

Сьюки потупила взгляд. Что она могла ему сказать? За правду – она знала наверняка – ее просто порвут.

Вампир выглядел весьма рассерженным.

- Отвечай! – рявкнул он, продолжая сверлить ее взглядом.

Сьюки прикрыла глаза и устало вздохнула.

Годрик просто опешил. Никто не мог просто взять и закрыть глаза, находясь под действием очарования вампира. Совершенно определенно его чары на нее не действовали. К тому же, этот странный привкус ее крови…

- Кто ты такая? - процедил вампир сквозь зубы, впиваясь руками в плечи девушки так, что Сьюки поежилась.

- Я не понимаю… - пропищала телепатка. – Больно… Годрик, больно.

Вампир резко отпустил ее, молниеносно оказавшись в другом конце комнаты. Он лихорадочно соображал, кем могла быть эта девушка. Еще никогда ни один человек не мог устоять перед ним. Конечно, вампиры – не единственные сверхъестественные существа в мире. И только принадлежностью к какому-то их виду можно было все объяснить. Но Годрик никогда не пробовал очаровывать кого-то со сверхспособностями, он вообще мало себя утруждал этим занятием, именно поэтому ему было тяжело определить, кем все-таки была Сьюки.

Ситуация нравилась ему все меньше и меньше. Не случайно ли эта Стэкхауз появилась в его доме тогда, когда Годрик узнал о шпионе? Ему необходимо было выяснить ее мотивы.

В одно мгновение вампир оказался за спиной Сьюки, оголяя ее шею. В другое – уже прокусил ее кожу и с удовольствием глотал кровь. Сьюки скривилась от боли, но дергаться не стала. Она просто позволяла вампиру делать все, что ему вздумается.

Годрик продолжал пить ее кровь. Если правильно все сделать и применить достаточную концентрацию во время этого занятия, можно узнать о своей жертве практически все. Но сейчас ни один образ не передавался вместе с кровью. Только вкус. Совершенно потрясающий вкус…

Чувствуя парализующую слабость, расплывающуюся по всему телу, Сьюки что-то жалобно прошептала. Вампир нехотя оторвался от ее горла, разворачивая Сьюки к себе лицом. Девушка скользнула взглядом по своему халату, полностью окровавленному с левой стороны, и снова подняла глаза на Годрика.

Дальше все происходило, словно в тумане. Вампир прокусил свое запястье и поднес его ко рту Сьюки. Телепатка не понимала, зачем все это, но увидев совершенно безумное выражение лица вампира, покорно слизнула кровь, капающую с его руки.

- Не так, - властно сказал Годрик. – Пей!

Тогда Сьюки обхватила губами ранку на его запястье и принялась глотать кровь вампира. Сначала ей было противно, тошнота стояла прямо в горле, но с каждым глотком отвращение проходило. Девушка даже уловила какой-то специфический вкус, который никогда раньше не ощущала, даже когда облизывала порезанный палец или закусывала до крови губы. Она ритмично посасывала его ранку, пока вампир не отдернул руку. И только тогда Сьюки пришла в себя, ошарашено касаясь рукой своего окровавленного рта.

Годрик выглядел довольным. Он знал, что теперь сможет более остро чувствовать эмоции девушки, а уж определить, правду она говорит или врет – труда вообще не составит.

- А теперь, - спокойно проговорил вампир, - я хочу знать, зачем тебе такие деньги и как именно ты попала ко мне.

***

Сьюки испуганно смотрела на вампира, стоящего напротив. Она все еще чувствовала его кровь на языке, и никак не могла понять, что теперь произойдет. Она умрет? Превратится в вампира? Зачем Годрик вообще это сделал?

Он спросил, зачем ей такая сумма. И судя по напряженной позе, в которой он только что застыл в кресле, вампир ожидал предельно честного ответа.

Но могла ли Сьюки сказать правду? Всхлипы Джейсона слышались ей до сих пор. Что измениться от того, что Годрик узнает? Он не гребаный принц на белом коне и не побежит спасать ее. Телепатка прекрасно это осознавала. Так какой смысл в правде?

Она опустилась перед Годриком на корточки и провела рукой по его щеке. Вампир сидел неподвижно, но это внезапное прикосновение почти выбило его из равновесия.

- Послушай, Годрик, - как можно мягче сказала девушка. – Я не могу сказать, зачем мне такая сумма… Но, поверь, это для благой цели. Ради жизни дорогого мне человека…

Вампир явственно ощущал правдивость ее слов. Но продолжал испытывающее смотреть на Сьюки.

- У меня нет никаких скрытых целей, - продолжала телепатка. – Мне просто нужны деньги…

Годрик отвел взгляд. Он все еще не мог решить, как же ему поступить с девушкой. Уже не в первый раз она ставила его, двухтысячелетнего вампира, в тупик. Он прекрасно знал, что Сьюки много чего не договаривает, но также понимал, что она вряд ли имеет какое-либо отношение к проблемам в его бизнесе.

- Кхм… - прокашлялась Сьюки, привлекая внимание вампира. – Я могу отлучиться завтра днем? Буквально на час…

Годрик вопросительно взглянул на девушку. Она, видимо, не отдавала себе отчета в своих словах. Или слишком переоценивала себя. Вампир платил ей огромные деньги и она не имела никакого права вообще о чем-либо просить. Но ему было интересно, что за дела такие у этой самонадеянной малышки.

- Допустим.

Сьюки заулыбалась, но ее улыбка тут же исчезла.

- А ты не мог бы… выплатить мне часть договоренной суммы?

Будь он помоложе, то не совладал бы с лицом, настолько телепатка огорошила его своим вопросом. Годрик не понимал, что сейчас двигает девушкой – безысходность, наивность или банальная глупость.

Вампир поднялся с кресла и обошел сидящую на полу Сьюки. Она рушила все правила, установленные им же, и это никак его не радовало. Но Годрику было также весьма интересно, что же все-таки заставило Сьюки Стэкхауз, провинциальную девственницу-недотрогу, ввязаться в эту авантюру.