Теперь он смотрел на родную любимую Марципаночку. Его ягодку. Его девочку-куколку. Как она спокойно лежит! Словно не умерла, а просто уснула. Словно не приняла на себя предсмертное проклятье Королевы Ады, предназначенное ему – Грегориану. Нет, Грегориан не плачет. Просто щиплет от дыма глаза.

Скоро всё закончится. Скоро. Скоро они снова будут вместе – не на небесах, так в аду. Угораздило же полюбить ведьму! Грегориан печально усмехнулся. Целую жизнь он верил, что все ведьмы – зло, что их надо убивать. А вот под конец жизни засомневался.

Грегориан протянул руку и сжал холодеющую ладонь Марципаночки. И снова всё расплылось в глазах. Он вспомнил, как они сражались вдвоем против тварей, которых Ада призвала себе на помощь. Вспомнил, какой храброй была Марципаночка, как она защищала его, как отводила проклятья и чары. Вспомнил, как она пробила ведьмовской кокон, и лишь благодаря этому израненный Грегориан смог нанести ведьме смертельный удар. Вспомнил, как умирающая Ада выкрикнула предсмертное проклятье. И как Марципаночка заслонила его собой и приняла проклятье на себя…

Грегориан снова закашлялся. Огонь подступал всё ближе, но дым убьет его раньше. Охотник много работал с огнем. Он знал, как это бывает.

Доски, потрескивающие от пламени, заскрипели еще и от шагов. Чьи-то сапоги остановились у лица Грегориана. Охотник на ведьм без особого интереса поднял взгляд. Над ним склонился седоватый мужчина в плаще и широкополой шляпе. Без сомнений, он был кем-то из недобитых прислужников Королевы Ады, но сейчас для Грегориана это не имело значения. Его битва уже окончилась.

– Знаешь, кто я? – спросил седоватый мужчина.

Грегориан не счел нужным отвечать. Тем более что этого мужчину он не знал.

– Я Красный Король. Ты приехал в Ландышевую долину за мной. Легендарный Грегориан. Гроза ведьм. Теперь ты умираешь у моих ног.

Грегориан вновь не удостоил ведьмака ответом. Вместо этого он опустил взгляд на прелестное лицо Марципаночки. Пусть она станет его последним воспоминанием.

– Влюбился в нее?! – ведьмак хохотнул, – Охотник влюбился в ведьму.

Грегориан не ответил.

– Ладно, я здесь только для того, чтобы вернуть свое, – ведьмак нагнулся к Марципаночке, надрезал ей кожу и что-то осторожно высосал из разреза, затем он вновь взглянул на охотника и пояснил ему, – Мой ведьмовской талант. Одолжил ей, чтобы помочь тебе. Цени.

– Жалею только, что не убил и тебя тоже, – прохрипел Грегориан.

– Жалей-жалей, – расхохотался Красный Король, – Жалкий охотник. Но теперь-то ты мне больше не страшен. Теперь-то ты будешь мне должен.

Ведьмак достал что-то из кармана плаща. Черный деревянный футляр. А из футляра вынул стеклянный сосуд, заполненный чем-то воздушным, сверкающим и алым. Затем Красный Король вынул пробку и влил искристую субстанцию в рот Марципаночке.

Тело девушки дернулось в судороге. Она задышала.

Красный Король, посмеиваясь, пошел прочь.

– Марципаночка?! – заревел Грегориан, – Марципаночка?!

Огонь уже лизал сапоги девушки, а она всё не приходила в чувство. Крыша трещала, грозя обвалиться в любой момент.

Грегориан почувствовал, как желание жить и силы, непонятно откуда взявшиеся, вскипели в нем. Через несколько секунд он уже держал девушку на руках. Еще через несколько – выносил из горящего здания.

А там – снаружи – их уже ждал народ. Пожар на мельнице собрал практически всех жителей Ландышевой долины. Многие пришли с ведрами и топорами. Явились и ведьмы.

Грегориан замер перед ними. Он стоял на почерневшем от копоти крыльце, освещаемый огненным заревом, израненный, с бесчувственной Марципаночкой на руках. На несколько долгих мгновений установилось гнетущее молчание.

– Они убили Аду! – зашипела одна из ведьм, понюхав воздух.

– Убили Аду? – взволновалась толпа, – Убили Аду! Лица людей озарились радостными улыбками. Воздух взорвался от криков восторга.

Мужчины подхватили Грегориана под руки и повели к ведьме-целительнице, уже распаковывающей свой саквояж.

Когда мы – авторы этого сборника – готовили для него новеллы, то еще не были знакомы друг с другом. Мы скинули свои произведения в общую группу, чтобы изучить и обсудить их.

Первым рассказом, который я с замиранием сердца открыл, оказался «Падал первый снег» Антона Свириденко. Этот рассказ ждет вас на следующей странице.

Рассказ произвел на меня сильное впечатление. Я решил, что если и остальные авторы пишут на уровне и в технике Антона, то моя скромная сказка будет смотреться в сборнике как подружка-дурнушка среди блистающих красоток.

К счастью для меня и к сожалению для вас, Антон Свириденко в нашей команде только один. Для меня его рассказ – лучший в сборнике. Единственный (кроме собственного), который я перечитывал. Перечитывал, чтобы посмаковать, насладиться и обнаружить все оставленные автором подсказки.

Антон создал очень техничный текст. Мини-детектив. Он ведет с читателем игру, загадывает загадку. И поначалу не понимаешь – что это за произведение такое? Почему оно написано именно так? Может, здесь ошибка редактуры или автор перемудрил? Как и в хорошем детективе, всё становится на свои места только в самом конце.

Когда я дочитал рассказ и разгадал головоломку, то почувствовал радость интеллектуальной победы, восторг и выброс эндорфинов! Желаю и вам испытать маленький триумф после новеллы Антона!

Павел Пинженин

Не знаю, кто как, а я люблю ноябрь. Люблю – и всё тут. А вы все – дураки. Для начала, как раз неделю назад, пятого ноябррррря я наконец одолел ее! Эту черррртову (фффух, мама не слышит?) букву!!!! Прррррощайте, жалкие и нелепые «сентябли-октябли»! Yes! (Так обычно говорит Тима, когда у него получается ма-те-ма-тика. Счастливчик. Ну что такое эта «матика» когда они там в школе НЕ СПЯТ ДНЕМ! Вот! А Тима говорит, что это я – балбес, и у меня не жизнь, а малина: играй себе сколько хочешь и даже можно ДНЕМ ПОСПАТЬ!) Ну, не знаю. А еще в ноябре у мен

Сигнал к давно планировавшемуся Наступлению традиционно был дан внезапно. Нет, естественно, мы все понимали, что такие громадные, отлично экипированные, не хуже мотивированные ВС с развитыми тылами и сетью зарубежных баз нужны не «просто-так-для-красоты». Но и того, что Высадку (капрал Снеговски из 4-го взвода почему-то называет ее «S-NO-Day». Откуда он это выкопал – никто не знает, но спрашивать тоже желающих нет: лишний наряд по сортиру – он для любого лишний) назначат на завтра. Мол, «ваш Фронт стремительно надвигается…» Еще ж ведь рано! Пара-тройка недель – и будет в самый раз. Нет, ну мы-то готовы – а предварительная подготовка? А работа «агентов внедрения»? А «время работает на нас!»? А… Вместо ответов по Базе катается туда-сюда рев сирен, топот и грохот ног, матерные вопли сержантов – всё как вс

я день рождения, вот! Ну а кто ж его НЕ любит??? Это крррр-руто! Мы с друзьями (моими и даже друзьями Тимы) наверняка пойдем или в цирк, или в кафе с аниматорами, или на какой-нибудь квест. А потом будет Именинный Торт! Ух!!!! Тиме вот на его деньрожденья мама принесла торт в виде «Танчиков» от которых он – вообще, и готов рубиться целый день. Интересно, а мне какой торт мама сделает? А еще будут подарки! Это тоже классно – открррывать их и смотреть что тебе принесли. А еще пытаться догадаться, от кого какой подарок. Ну и ГЛАВЫ егда. Несмотря на Устав, муштру и всё такое, каждая Высадка обычно начинается с бардака и неразберихи. На самом деле меня больше беспокоит вот что: капрал Снеговски (у него брат-близнец чой-то-там при штабе) пришел сильно задумчивый. А потом, когда мы, уложив всю амуницию и снарягу, сидели в отделении, потягивая пивко, сам сказал, всосав свою банку мало не единым глотком: «Вам, обормоты, конечно, не говорят, но по статистике из Первой Волны не выживает никто… Да-да: Вторая еще имеет некие шансы, Третьей обычно удается прочно закрепиться, а вот Первая – стопроцентные смертнички… Не скажу, чтобы я этого не ожидал, но все-таки как-то хотелось бы еще покои