Они встретились на втором этаже ресторана Europea. Ресторан располагался на Rue de la Montagne недалеко от делового центра города в перестроенном здании восемнадцатого века с узорчатым фасадом и башенками на крыше. Когда Мэтр вошёл, Бернье, пришедший немного раньше, обсуждал с подошедшим к нему администратором достоинства красных вин, произведенных в южных районах Франции. Немного подискутировав, они сошлись на Cotes de Rhone 1988 года. Мэтр, не обладавший сколько-нибудь серьёзными познаниями в области виноделия, согласился с выбором. По совету администратора Мэтр заказал себе блюдо дня – копчёную утиную ветчину и тартар из говядины со свежими листьями горчицы. Бернье, пролистав всё меню, остановился на хлебцах из телятины и фрикасе со взбитым маслом и лимонной цедрой.

Они немного поговорили об общих знакомых, обсудили результаты выборов и последние новости. Бернье покончил с хлебцами из телятины, наполнил бокал и, подождав, пока Мэтр наполнит свой, перешёл к главной теме:

– Ноэль, я послал вам документы, которые, как мне кажется, могут представлять для нас значительный интерес. Я намеренно воздержался от предварительной оценки и анализа фактов, но, поверьте моему чутью и опыту, на это дело стоит обратить внимание. Это звучит фантастично, но слишком многие детали указывают на то, что существует некая таинственная организация, которая пытается изменить ход мировой истории.

– У меня тоже возникло такое впечатление, – признался Мэтр. – Я допускаю, что такая организация действительно существует, но прямых доказательств, что она имеет именно такую цель, я не вижу. Мы лишь строим некие вольные предположения о возможном характере действий подобной организации.

Бернье на минуту задумался.

– Это может быть группа интеллектуалов или хитрых и беспринципных авантюристов, использующих интеллектуалов, а может быть просто секта фанатиков с полубезумным лидером. Прямых доказательств в таких случаях не бывает. Подобные структуры редко раскрываются прежде времени. Как правило, мир узнаёт о существовании тайных организаций лишь после того, как они совершают какие-либо действия. Я не очень представляю себе, что именно они готовятся предпринять, но они действуют предельно осторожно. Судите сами, они осуществили вброс информации через человека, о котором мы не знаем ровным счётом ничего и, возможно, никогда и не узнаем. В любой момент он может просто бесследно исчезнуть. Держится он очень спокойно и уверенно. Это не похоже на импульсивное, спонтанное поведение людей, оказавшихся в его положении, напротив, это производит впечатление очень хорошо продуманных действий.

– Вы с ним разговаривали? – спросил Мэтр.

– И да и нет. – Бернье решил не раскрывать Мэтру все подробности той встречи. – У меня был короткий контакт, в основном визуальный. Он выдержан, умён, обладает харизмой и, возможно, некоторыми экстрасенсуальными способностями. Я подозреваю, что, сознательно или нет, он играет роль пробного шара. Кто-то пытается осторожно прозондировать реакцию разведслужб, политических партий и разного рода общественных сил на появление такого рода организации.

– И как вы оцениваете возможную реакцию со стороны государственных органов? – поинтересовался Мэтр.

– Если организация не представляет сколько-нибудь существенной опасности, её просто игнорируют, если возникают сомнения, как правило, устанавливают наблюдение и собирают информацию. Впрочем, если вас заинтересовал этот человек, я могу устроить вам встречу, на которой вы сможете задать любые интересующие вас вопросы.

– Каким образом? – спросил Мэтр.

– Вы можете присутствовать на заседании комиссии, на котором будет рассматриваться его дело. Я отложил рассмотрение на два месяца. Это открытое заседание. Его адвокат предлагал закрытое слушание, но он настоял на открытом. В таком случае мы имеем право приглашать на слушание широкий круг лиц, представляющих министерство иммиграции Квебека. Для этого вам необходимо подписать только одну бумагу.

– На какую дату намечено заседание?

– На любую, на которую вы пожелаете. – Бернье почувствовал, что Мэтр заинтересовался, и поспешил завершить дело. – Мой помощник занят сбором дополнительных материалов из имеющихся у нас источников. Мы перешлём вам всё, что сумеем отыскать, специальным курьером.

– Я буду вам очень признателен. – Мэтр понял, что в его распоряжении будут все ресурсы министерства, включая закрытые материалы. – Вы совершенно правильно поступили, предоставив мне возможность ознакомиться с этим делом. Я очень ценю ваше мнение, и мне хотелось бы обсудить с вами некоторые реформы, которые мы собираемся произвести в министерстве иммиграции.

Бернье слышал о предстоящих изменениях, и предварительная информация, полученная из первых рук, представляла для него значительный интерес, он понял, что Мэтр не догадывается об истинных мотивах его действий и пытается его отблагодарить. Они провели за столом ещё часа полтора, обсуждая иммиграционную политику нового Квебека и поддержку, которую может получить независимый Квебек со стороны франкоязычных стран мира. Бернье осторожно намекнул о своём желании стать членом апелляционной комиссии, Мэтр улыбнулся (он был накоротке с новым министром) и кивком дал понять, что Бернье может твёрдо рассчитывать на эту позицию.

Через месяц Мэтр получил второй пакет из министерства иммиграции. Как и говорил Бернье, он был доставлен специальным курьером Мэтру. В нём были документы, содержащие информацию, собранную специальными отделами посольств, и сведения, добытые спецслужбами.

Они не были классифицированы, но тем не менее Мэтру пришлось подписать регламент, определяющий порядок работы со служебными документами министерства иностранных дел. Мэтр вскрыл пакет и просмотрел содержимое. Его внимание привлекла копия стенограммы совещания в главном раввинате Израиля. Главные раввины Израиля обсуждали меры борьбы с возникновением в Израиле религиозно-мистических обществ. На собраниях обществ говорили о наступлении мессианской эпохи, неизбежности краха существующего миропорядка, приходе мессии и начале мировой духовной революции. К ним примкнули неортодоксальные каббалисты, придерживающиеся модернистских взглядов, и, как ни странно, даже некоторые университетские профессора. Несколько раз упоминались имена лидеров нового движения и рассматривалась возможность провозглашения одного из них пророком и последующего объединения вокруг него всех вольнодумцев и крамольников. К такой возможности раввинат отнёсся очень серьёзно. Более того, раввинат опасался, что дальнейшее развитие событий может привести к появлению лжемессии. Мэтр знал, что в истории Израиля это случалось неоднократно. «Однако, – подумал он, – вряд ли нечто подобное может происходить стихийно, скорее всего, Бернье прав и за этим стоит какая-то тайная организация».

Оставшиеся документы содержали тщательно подобранные сведения об этническом и религиозном составе населения, его культуре и уровне образования, об особенностях социально-экономической ситуации и политической системы страны, а также о состоянии полицейских сил, служб безопасности и Армии обороны Израиля. Мэтр не без интереса ознакомился с документами. Было ясно, что в стране образовалась достаточно широкая прослойка населения, недовольная привилегиями и монопольным положением ультрарелигиозных кругов. «На это следует обратить внимание, – подумал Мэтр, – подобные события должны как-то сказаться на жизни еврейской общины и в Квебеке тоже. Учитывая её экономическое влияние и политические связи, она может оказать существенное воздействие на исход референдума. Надо позвонить Бернье и уточнить дату судебного заседания. Вполне возможно, что мы можем получить некоторую поддержку среди франкоговорящей сефардской части общины».

На следующий день Бернье позвонил сам. Они договорились о дате и решили встретиться через неделю в министерстве иммиграции, чтобы подготовиться и наметить план проведения слушания. Когда Мэтр вошёл в кабинет Бернье, там уже сидел лысоватый розовощёкий мужчина средних лет.