Именно потому, что ему не всё равно, он цинично, дерзко, не растрачиваясь на аргументы, доводы, резоны и мотивацию, начал объяснять своей женщине, что и как будет происходить в их паре дальше и кто здесь главный.

Но многое показать не успел — Тэсс сильно укусила его за нижнюю губу.

— Ауч! — отдёрнул голову Дексен, но хватку не потерял. Тяжело дыша, он взял оба её запястья в одну руку, а другой прикоснулся к губе. На пальцах виднелись следы крови. — Ах ты, со-ци-о-пат-ка чёртова! — попытался он сдавить её плечами и крепко прижать к себе.

— От социопата слышу! — Тэсс, выросшая с младшим братом, умела в ближнем бою многое. Очень многое. Если нужно было выяснить, что лучше: поп музыка или рэп, или кто круче: принимающий Антонио Браун или квотербек Аарон Роджерс, то, когда слова становились бессильны, как доказательство в ход шли ногти, зубы, локти, тяжёлые учебники, рюкзаки и Заноза. Конечно, против такого оппонента как мистер Дексен шансов не было ни единого, однако Дэни приучил сестру без боя не сдаваться никогда. Вообще никогда.

Но, судя по всему, там, где учился сам Дэни, мистер Дексен преподавал.

Он опять впился в неё поцелуем так, что клацнули зубы об зубы. Послышался лязг и скрежет. Мужчина обхватил своими губами рот Тэсс, всё время уворачиваясь от её зубок. Она выкручивалась и боролась, но он и не думал сдаваться. Высвободив ей руки, Андрей схватил её худенькие плечики, чтобы вовремя оттолкнуть от себя, если она опять вцепится ему в губу.

Но Тэсс вцепилась в волосы. Заимев свободными пальцы, она запустила их мужчине прямо в чуб и потянула назад так, что его идеальные брови поползли на лоб. Он издал какой-то полустон-полурёв, (но ближе всё-таки к утробному рыку) и уже вполне серьёзно прижал к себе, после чего начал мять плечи и сжимать их с нешуточной силой и агрессией.

А когда Тэсс, видя, что приём с волосами имеет прямо противоположный эффект, упёрлась ладонями ему в торс, пытаясь отсоединить от себя, он потерял бдительность и опять был укушен. За ту же губу и почти в том же самом месте.

Но в пылу борьбы мужчина уже перестал чувствовать боль и даже не заметил, что Тэсс успела ему ещё и несильно царапнуть по шее, и оттолкнул только потому, что элементарно не хватало воздуха.

Андрей сделал шаг назад и глубокий вдох, вытирая рот тыльной стороной ладони.

Тэсс тоже хотела было чуть отойти, но быстро упёрлась попой в крышку стола сзади.

Они стояли друг напротив друга, тяжело дыша, и не сводили друг с друга глаз. Девушка смотрела ещё и исподлобья.

Но всё равно не засекли, пропустили, не уловили тот момент, когда их бросило, буквально накинуло друг на друга синхронно, как по выстрелу стартового пистолета, как по удару сердца. Не они выбрали этот момент, он сам выбрал их. Помимо воли, желания, рассуждений, целесообразности и разумности. Просто так. Выбрал и всё. Просто пришло время. Просто по-другому и быть не могло.

Позади горели синим пламенем мосты, разорялись накопленные годами богатства принципов, скромности, порядочности, приоритетов, растворялись в воздухе обиды и возмущения несправедливостью, впереди с грохотом рушились, с такой любовью и умом выстроенные барьеры, застывала лава в пропастях.

И летела ко всем чертям толпа внизу.

Всё. Началось.

Они целовались не страстно, а яростно. Складывалось ощущение, будто хотели поцелуями уничтожить один другого. Секс — это агрессия, рождённая любовью. Борьба и нежность — это две стороны появления одного и того же — желания. Вожделения. Неравнодушия огромных размеров, 4D форматов и ментальных масштабов. И ещё большей взаимности. Взаимность здесь торжествовала и бурно перетекала в соревнование.

И опять ни один не хотел уступать. Андрей пожирал рот Тэсс губами, сминая их, подчиняя и наслаждаясь, а та не оставалась в долгу и тоже впивалась в него как дикая, оголодавшая вампирша.

Руки хаотично хватали одежду. Ни мужчина, ни женщина не могли подумать о том, что сейчас таким путём дойдут до конца, но отступать было всё равно, что застрелиться. Дикие, первобытные инстинкты плотно подпирали сзади.

Андрей прижал Тэсс к столу, а потом легко приподнял и усадил на него. Она раздвинула ноги, и мужчина устроился между ними. Его руки тут же оказались у неё на коленках, а оттуда ринулись вверх и сразу же к ластовице трусиков, потому как подол довольно сильно задрался. Затем он схватил ладонями её груди и сжал их с агрессивным желанием, пытаясь преодолеть сопротивление ткани платья и …

«Всё, — вынес себе промежуточный приговор мистер Дексен — девушка была без бюстгальтера. Её груди на ощупь чувствовались действительно как идеальные полушария — не больше, но и не меньше. Казалось, если их сложить в местах наибольшего диаметра, то получится круглый мячик. Такой мягкий, упругий, нежный, манящий до невозможности и с ещё сосками-дразнилками. — Не надела верх сегодня. Моя ты… Да и на кой он ей». — Чем больше он мял её «полумячики», тем сильнее ему опять хотелось к ней туда, между ног. У него уже сильно ломили яйца, поэтому он не стал задерживаться.

Всё это время они продолжали сражаться губами и ртом, наслаждаясь темпераментом и желанием друг друга. Тэсс зарылась мужчине в волосы и то перемешивала их на затылке как ворох осенних листьев, то тянула непонятно куда. Его язык и губы были сладкими до умопомрачения и отзывчивыми на каждое её движение до уровня рефлексов. Они то сплетались, то расплетались языками, не зная, как бы ещё выразить всю силу своего желания и как бы его удовлетворить.

После того как Тэсс почувствовала его руки у себя на лобке, её ноги автоматически раздвинулись ещё шире. Желание отдаться. Без остатка выложиться, выпотрошить себя до капли, подарить всё, что у тебя есть или когда-либо было. И принять его и всё, что он может и хочет дать.

Андрей прижал её ноги к себе, как бы показывая, что его нужно обхватить за пояс. Тэсс послушалась. Тогда он молниеносным движением оторвал её попку от стола и приспустил трусики. А затем отстранился и, соединив ступни, сдёрнул нижнее бельё и отбросил на валяющиеся под ногами книги. С мягким стуком упали на пол и сброшенные попутно кроссовки «Lacostе».

А Тэсс в это время удалось расстегнуть две пуговицы на ширинке его комбинезона. Поэтому, оказавшись без трусиков, она тут же покончила с остальными тремя и начала лихорадочно высвобождать, через образовавшуюся прореху из-под его нижнего белья, уже изнывающий каменный член. Ей казалось, что с таким же упорством она искала бы на дне морском ключ от баллона с кислородом.

Почувствовав её нежные, тонкие, прохладные пальчики на своём стволе, мужчина утробно зарычал как медведь и придвинул девушку на край стола.

Когда Тэсс достала его член, ей даже не хватило времени и мозгов устыдиться тому, насколько она обрадовалась этому «второму мистеру Дексену» в своих руках, хоть «вторым» его даже по приговору суда не назвала бы.

«Наверное, про такие Сибилл говорила, что в стояче-лежачем состоянии они до пупа», — мелькнуло в голове у счастливицы. Это была одна крайность шкалы, на другой противоположной оконечной точке которой расположился размер под названием: «OU», который мисс Дадда расшифровывала как: «Только для мочи».

Не отрываясь от губ девушки, Андрей провёл у неё между складочек пальцами и сильно-сильно зажмурился от того фейерверка, который взорвался у него в голове, ослепив и дезориентировав. Видимо, именно это помогло ему не застонать и не зарычать на весь особняк.

Так и не сумев оторваться от нежных мокрых половых губок, он второй рукой взял свой член и, отстранившись, уставился на Тэсс бешеным, расфокусированным, но довольно устойчивым, неподвижным взглядом. Девушка ответила тем, что придвинулась навстречу и прижалась ещё сильнее.

Он ворвался в неё в своей манере: жестко и безапелляционно. До конца. До дна. Андрей ощутил, как с его нутра отвалилась огромная глыба ожидания, напряжения, желания, вожделения и ему становится настолько легко и свободно, словно он одновременно и ухнул с высоты небоскрёба и подпрыгнул до небес. Невесомость и состояние полёта, когда захватывает дух.