— Хватит! — легонько шлёпнул он её по попке. — Прекрати!
— Никому не нравится слушать правду, — по-детски надула она губы, «включив» интонации девочки-ломаки. — Андрей, а ты меня действительно ни капельки не хочешь?
Тот скривил скептическую физиономию.
— Ну, говоря твоим языком: ты мне отвратительна.
— А так? — она в кокетливо-дурашливой манере закусила нижнюю губку и сделала сексуальный прищур.
— Ужас! — Дексен зажмурился.
Тэсс вздохнула.
— Жаль. Придётся всё-таки выходить замуж за Адама.
— В смысле.
— Ну, он тут, кажется, в среду … — девушка почесала макушку, — да, в среду приходил, сделал мне предложение. Я обещала подумать.
— Соглашайся. — Было ей ответом.
— Да?
— Да. Такие как Адам тоже на дороге не валяются.
— Прекрати! — ударила она легонько парня по заднему карману джинсов.
Он поймал её руку, потом вторую, и спрятал их в своих ладонях.
— Льдинка, — проговорил мужчина на выдохе в щель между кистями, как бы согревая её холодные пальчики. Его ладони были точь-в-точь как он сам: уютными, оберегающими, заботливыми и горячими. У Тэсс закружилась голова и расфокусировался взгляд, поэтому она предпочла опустить веки.
— Это так странно, — проговорила девушка с закрытыми глазами, — людям не хватает тепла, а тебе не хватает холода.
— Холод это свежесть … чистота, девственность … нетронутость. — Всё ещё удерживая её ладошки одной рукой, он погладил ей лоб у линии роста волос большим пальцем, как бы разглаживая тонкую нежную кожу и волосинки. Вообще-то у мужчины так и чесались пальцы провести подушечкой пальца по её векам, ресницам, бровкам, но он …
«Постеснялся? — Дексен нахмурил свои идеальные брови — в его лексиконе не было слова «стеснительность».
— А теплота — это удушье, это кишащая бактериями и живностью среда, — он убрал руку.
— Я очень удивилась, когда ты сказал, что Джокаста причинила мне вред, сбросив в воду. Я чувствую, что я её должница. — Она разлепила веки и посмотрела в глаза своему мужчине затуманенным взглядом. Раз уж у них сегодня общение проходит под эгидой непредсказуемости, то можно отдать ей должное сполна. Ну, почти.
— Я тоже, — просто согласился Андрей и, поцеловав кончики её пальчиков, отпустил ладошки.
— Поэтому ты решил сделать ей приятное и пригласил Дэни?
— Гхм, ну, и это тоже. Но ещё я хочу, чтобы у неё здесь появился свой круг знакомств. Думаю, твой брат смог бы её познакомить с местной тусовкой.
— Всё-таки хочешь перевести её сюда?
— Да. — Андрей откинулся на спину и посмотрел в потолок. — Она пожила здесь, в усадьбе. Не скулит, не ноет, не просится домой. Поэтому: а почему бы и да?
— Хорошо. Я поговорила с Дэни. Завтра мы приедем вдвоём, — Тэсс очень аккуратно положила ладошку ему на живот.
«Такой горячий», — почувствовала она теплоту тела сквозь породистый хлопок от Nike.
— Я пришлю за вами машину, — бережно накрыл он её ладонь своею огромной рукой.
— Нет! — тут же вскрикнула она и, выхватив руку, села. — Не нужно, — она даже чуть-чуть отодвинулась.
— Не бойся: Билли с Чаком не будет на приёме, — улыбнулся мужчина.
— И Билли не будет? — девушка грустно опустила уголки губ.
— Нет. Никого из них. Они не любят.
— Жаль. Но всё равно мы с Дэни в состоянии добраться сами.
— Я буду тебя очень ждать, — он сказал это таким тоном и с таким выражением его красивых глаз, что Тэсс даже как-то пожалела, что он только лишь попросил прийти к нему на праздник, а не вырвать сердце и не подать ему на блюде.
Девушка опустила голову и схватилась рукой за горло.
«Что-то со мной не так. Я теряю разум или схожу с ума. Держись, Тэсс. Держись, чёрт бы тебя подрал». — Она сглотнула и, сделав глубокий вдох, продолжила:
— А ты не боишься, что сестра Джо действительно влюбится в Дэни?
— Видишь ли … — мужчина сжал кулак и, глядя на него, потёр большим пальцем костяшки остальных четырёх, — она всё равно влюбится рано или поздно, и ещё неизвестно в кого, и что принесёт ей эта любовь. Будет ли это твой брат или кто-то другой — я не смогу уберечь её от всего, что приносит с собой чувство. Так что …
В этот момент Тэсс почему-то вспомнила о жене Андрея и раз уж пошла такая откровенность, решилась на самую животрепещущую тему.
— Андрей, а как восприняла твоя жена ваш развод?
У мужчины сделалось какое-то недовольное лицо.
— Как и всё на свете. С достоинством.
Девушка стиснула зубы от досады.
— И даже ни упрёков, ни проклятий, ничего?
— Ничего, — казалось, мистер Дексен тоже весьма разочарован. — Она уже подписала документы. Они в палате клерков. Ждём решения.
— Ну … она хотя бы удивилась? — схватилась за соломинку Тэсс.
— Она была в шоке. Но сказала, что доверяет мне и наверняка, я знаю, что делаю.
— Господи, она идеальна, пусть земля под ней разверзнется, — в разочаровании плюхнулась на диван обратно девушка и заломила руки за голову. — Твоя Моника прямо мать Тереза какая-то. Ну и дурак же ты, что разводишься с такой женщиной, — раздражённо скосила она глаза на гостя. — Хоть бери и сама на ней женись.
— Ты же гей! — засмеялся мужчина.
— Да ради такой женщины можно и ориентацию сменить, — она чуть помолчала, решаясь уяснить для себя ещё один интересный момент. — А сколько девушек из твоего окружения знают, что ты разводишься? — теперь уже Констанция походила на мягкую, вкрадчивую кошечку. Перемены в её интонациях и мимике иногда кружили мужчине голову похлеще скоростных лифтов в небоскрёбах Нью-Йорка.
— Ты боишься, что они раньше тебя побегут жениться на моей жене?
— Ну, Андрей! — несильно ткнула его в бок Тэсс.
— Это не имеет значения. — Мужчина сделался серьёзным. Он всё так же лежал, уставившись в потолок, но говорил тоном, будто сидел у себя за столом в кабинете. — Если говорить строго о моём окружении, то все девушки из него знают: женатый я или холостой — без разницы. Меня можно охмурять и обхаживать столько, сколько не лень. Главное, чтобы мне это не мешало и не раздражало. Иначе …
В его интонациях и мимике сквозили этапы большого тернистого пути, пройденного им в ипостаси «лакомого кусочка» и «обалденного мужика». Чувствовалось, что всё сказанное, не поверхностная бравада и мимикрия из отстранённости и якобы самодостаточности с холодностью и независимостью, а тщательно пережитый и глубоко переосмысленный опыт. И судя по всему, в большинстве своём, отрицательный.
— Андрей, охмури меня, пожалуйста.
Тот улыбнулся и — о, ужас! — в явной нерешительности почесал кончик носа.
— Я же говорил, что не умею, — он улыбнулся.
— А я тебя научу. Почитай мне интересную книжку, — Тэсс опять села и из-под одной из диванных подушек достала ещё одну книгу. Она подала её мужчине, и тот поднялся.
— «Кто закажет тибетский чай», — прочитал мистер Дексен. — Дамский роман?
— Просто роман, — опять улеглась девушка и уже по-хозяйски умостила свои ножки на его коленях.
— Что же … — он открыл по закладке, взял глазами верхний первый абзац слева и обхватил рукой обе её голени внизу. — «Она решила сидеть в своей комнате до тех пор, пока не постучится бабушка или дедушка. Сколько себя помнила, Эль всё время мечтала стать взрослой, и вот у неё, кажется, получается. Она взрослеет. Теперь уже не заревёшь на весь дом и не перетянешь всё внимание на себя. Мама уехала, оставила их с папой, и о нём больше некому подумать кроме неё, его единственной дочери. А ей хотелось, чтобы её тоже пожалели. Ведь она осталась без матери. В голове моментально всплыли образы Шайло и Джона одновременно. С кем бы она предпочла сейчас оказаться? С Шайло? Она знала его всю свою жизнь. Он бы обязательно нашёл нужные слова и интонации. С Джоном? Тот наверняка не смог бы вымолвить и слово, но ему этого и не требовалось. Даже одно его присутствие помогло бы лучше, чем долгие успокоения Шайло. В комнату вошёл дедушка … — Андрей уже посматривал на Тэсс: у той закрывались глаза, поэтому старался сделать интонации как можно более спокойными, убаюкивающими. — Ну, что, Эль, — дедушка присел на край кровати и потрогал за лапу Габби, её мягкого медведя, — с тобой хочет поговорить папа. Как ты сморишь на то, чтобы переехать к нам с бабушкой в Техас? — Андрей замолчал и в ожидании посмотрел на девушку. Она не открывала глаза. Он ещё чуть-чуть подождал и закрыл книгу.
