Поэтому с предложением Адам решил не тянуть, тем более, что у него уже имелось для этого случая кольцо — он взял перстень матери, доставшийся ему по наследству. Цены изделие было не сказать, чтобы баснословной, но и не бижутерия, слава Богу. Поэтому, даже не дождавшись окончания последнего заезда в пансионате, он позвонил девушке и начал готовиться к встрече.

Тэсс тоже готовилась к этому разговору.

Морально.

Она очень надеялась на благополучный исход дела. Не верилось ей, что Адам будет сильно-сильно ругаться. Он к ней хорошо относится. И хоть в отсутствие Андрея здесь, в Мэн, ей было вообще не до Адама, она всё-таки согласилась с ним поговорить, надеясь, что удастся покончить с этим «вторым берегом» раз и навсегда.

Доктор Полл отдежурила сутки и, поспав днём дома, после обеда уселась у интернета. Она не прикасалась к клавишам ноутбука со времён своего последнего визита в «Джо-Мэри». Сибилл прислала ей список противовоспалительных, на которые закончились испытания на предмет влияния на лактацию, и Тэсс проверяла источники, сличая их с названиями известных фармацевтических лабораторий.

Она так увлеклась, что услышав лай Матисса в вольере, даже не сразу поспешила к окну. Поэтому, когда выглянула на улицу, Адам уже направлялся к дому. На подъездной дорожке стоял его Chevrolet.

Тэсс не стала дожидаться стука в дверь, а быстро распахнула её и встретила мужчину на пороге. Тот расцвел в радостной улыбке. Он знал! Он так и знал, что ему здесь рады!

— Привет.

После того, как гость потянулся и хотел было чмокнуть её в губки, и ей пришлось немного свернуть голову в сторону, чтобы смазать его движение, Тэсс поняла, что дело плохо.

— Привет, — тут же напрягшись, поздоровалась она. — Входи. — Хозяйка заметила, что мужчина что-то прячет в руке за спиной, но удовлетворять любопытство не спешила. Тем более, что и любопытства-то как такового не испытывала. — Будешь кофе или чай? — направилась она в кухню, но Адам свободной рукой остановил, взяв за локоть.

— Нет. Я ничего не хочу. Констанция… — потянул он её в гостиную. — Сядь, пожалуйста, — с заговорщической улыбкой указал подбородком на диван. — У меня к тебе дело. — И полностью довольный собой, улыбнулся ещё шире.

А Тэсс почему-то захотелось рвануть из дома. И она чуть этого не сделала, когда Адам из-за спины вытащил одну красивую крупную тёмно-бардовую розу, а из кармана джинсов — маленькую красненькую коробочку и принялся опускаться на одно колено.

Чтобы отгородиться хоть как-то от этого цирка и не показать парню свою реакцию, девушка закрыла лицо ладонями. Адам это воспринял как смущение, но Тэсс сгорала от стыда и неловкости. За его театральность, за эти помпезность и банальность.

«Боже, что он творит! — неловкость быстро переросла в раздражение. — Неужели я произвожу такое впечатление?» — Ей захотелось наорать на него.

— Констанция, — прикоснулся парень ладонью к её пальцам. Она освободила лицо. — Тэсс, ты знаешь, что я люблю тебя.

«Боже, он, что, собрался речь толкать?» — Девушка чувствовала себя как под пыткой.

— Адам…

— Подожди. — Поднял он на неё руку в останавливающем жесте. — Ну, так вот … я люблю тебя. Ты для меня… — мужчина пожевал губы — видимо, ему не понравился ход его мыслей. Поэтому он начал заново. — Последнее время я много думал и понял, что мы с тобой в состоянии сделать друг друга счастливыми. Ты ведь умная, понимаешь, что лучше звёзд с неба не хватать, поэтому и вернулась из Нью-Йорка. Во-о-о-от, — поиграл бровями Адам. — Я уверен: мы с тобой будем счастливы вместе, мы созданы друг для друга. Поверь, я всё сделаю, чтобы тебе было хорошо, чтобы ты ни в чём не нуждалась и буду тебя всегда защищать. — Потом он помолчал, заметив, что получилось как-то по-детски, и переиначил: — Я дам тебе защиту и мою фамилию, а ты дашь мне заботу и детей. Я хочу детей, Тэсс, да. — Последнее парень заявил с выражением лица под название «поросячья радость».

Скорее всего, именно это и стало последней каплей.

— Хватит! — Тэсс вскочила с дивана и вытянулась в струнку. Внутри судорожно сжатых кулачков в ладони больно вонзились ногти. Адам вскинул на неё голову с нешуточным испугом и удивлением в глазах. Много-много слов застряли у Тэсс в глотке, и девушка «сглотнула» их вместе с комом. Она понимала, что не имеет право вменять парню в вину то, что он — Адам. Он, такой, какой есть. Она не должна его винить. Ему нужно объяснить, растолковать.

Но тут же почувствовала, что если ещё и она опустится до банальности, то её просто вырвет и от себя, и от него.

«Сам унылость и меня такой сделал». — Тэсс решила говорить, мало того, что совсем не то, что от неё ожидают, но и совсем не так, как принято. Хотя бы ради себя самой.

Но сначала поднять его с этого чёртового колена.

— Адам, — взяла она мужчину за плечи, как бы призывая подняться, — это ведь очень простая история, так ведь? В ней нет ничего уникального и исключительного, — развела она руками по комнате. — Всё как всегда. Мы с тобой встретились, влюбились. Но влюблённость прошла. Так бывает очень и очень часто. Миллионы людей по всему миру расстаются. И если расстанемся и мы с тобой, то это будет … это — просто, понимаешь? Это норма жизни.

— Ты мне отказываешь? — наконец-то поднялся мужчина.

— Извини, — стояла она перед ним, ломая пальцы. — У меня не получилось очень сильно к тебе привязаться. Ну … — Тэсс затопталась на месте, — того, что я к тебе чувствую, для меня не достаточно, чтобы связать с тобой жизнь. Пойми меня, — сделала она бровки домиком, — пожалуйста.

— Ничего. Я буду любить за двоих.

«О, Господи, какой придурок!» — Констанции то-то резко перехотелось оставаться ему другом.

— Ну, вот ещё! Я тоже хочу! — она расправила худенькие плечики и вытянула шейку. — Прочему ты думаешь, что прожить жизнь в любви — это твоя привилегия. Я тоже хочу любить!

Перед глазами Адама встал «этот из Нью-Йорка». Что тут говорить: красивый и богатый. Таких только и любить.

«Конечно … куда уж нам …», — мистер Стюарт заскрежетал зубами.

— Любить?! — его лицо исказилось злобой, а глаза загорелись свирепостью. — Лю-бить?! — мужчина прищурился. — Кому ты тут … заливаешь?! «Любить», — передразнил он девушку. — Продалась? За бабло? У него бабла больше, да? Домик, усадебка, все дела. В Большом Яблоке там тоже … небось, квартирка … неслабая. Лю-бить. Бред! Так и скажи, что продалась! Дешёвка! Продажная шлюха!

Упрямо опустив голову на его первых же воплях, девушка застыла каменным изваянием. И даже услышав последние слова, только лишь задохнулась от боли и обиды и плотно сжала губы. Ей очень захотелось влепить ему пощёчину, наорать и выгнать, но понимала, что пока Адам не выскажется полностью, не уйдёт. А если она будет оправдываться и спорить, то застрянет здесь надолго.

Поэтому девушка решила отнять у ухажёра его роль, дабы сократить время.

— Да. Ты прав. — Она гордо вскинула подбородок и, глядя в глаза, сказала абсолютно спокойно и почти тихо: — Я продажная девка и шлюха. Я продалась. У тебя что-то ещё? — вскинула она на него вымученный взгляд.

— Да пошла ты! — Адам швырнул розу куда-то в угол комнаты. И когда девушка уже обрадовалась, что расчёт оправдался — парень сейчас плюнет на всё и уйдёт, тот схватил её за плечи и притянул к себе.

Это выглядело как последний шанс. Отчаяние.

Адам тыкался ей в лицо, скорее всего, ртом и всё хотел нащупать губы, но Тэсс казалось, что он суётся в неё носом. Словно хочет проткнуть, продырявить. Он будто клевал её, заклёвывал. Девушка всё время уворачивалась и отстранялась, но также понимала, что долго против него не протянет. Очень зловеще чувствовалось и то, что ни он, ни она не произносили ни слова. Всё происходило, почти молча, если не считать звуков борьбы и сопения.

И вдруг, посреди этого кошмара раздался спасительный стук в дверь.

Адам тут же разжал руки, а Тэсс наконец-то оттолкнулась от него и, не удержавшись, полетела на диван.