— Эм-м, перед Рождеством, когда ходила за подарками.

— Где именно вы его видели?

— Мы встретились в Миллинокете, на улице Сторж.

В динамике телефона послышалось клацанье клавиатуры — видимо, мужчина вносил данные.

— Хорошо. Если он не объявится, и поиски затянутся, нам придётся с вами встретиться для беседы.

Тэсс покорно пожала плечами.

— Пожалуйста. Буду рада помочь, — абсолютно упавшим голосом выказала готовность девушка.

И вот, поскольку Адам так и не отыскался, к ней пришли поговорить. Хорошо хоть мама, воспользовавшись выходным дочери, с утра отправилась к стоматологу — у неё отломился кусочек зуба — и не столкнулась с представителем власти. Неизвестно как бы эта встреча отразилась на её давлении.

В принципе, Тэсс уже привыкла ничего не понимать. Она видела, что творится что-то странное и не исключено, что страшное, и даже готова была сложить два и два, но вот где найти эти слагаемые, представляла плохо. И очень боялась ошибиться. Глупых выводов и неверных шагов и так уже сделано предостаточно.

А ведь всё вот-вот вроде бы начинало налаживаться. И Берч ей помогал, и с Дарреном свёл, который, опять же, при виде Айса не сподобился на угрозы — чем не начало «мирной» жизни.

Но, как взрыв бомбы посреди центральной площади мирного города, грянуло известие об изнасиловании Джокасты. Ну, допустим «город» не такой уж и мирный, да и сама девчушка, та ещё язва и оторва, но нарваться на такое?

Да, Констанцию посещала мысль, что изнасилование Джокасты и исчезновение Адама связаны, но тогда вероломно напрашивался вывод, что соприкасаться эти два события могут только тем, что именно Стюарт и сотворил с сестрой Джо всё это ужасное и отвратительное. Тем более что, как рассказали маме по телефону подружки, всё случилось в интернате, в какой-то подсобке.

«Нет, — тут же, как в прострации качала головой Тэсс. — Этого не может быть. Бред. Дикость какая-то. Он вспыльчивый и слабый, но не поддонок и не насильник. К тому же, он учитель и любит детей. Сам говорил, — девушка изо всех сил старалась быть честной с самой собой и, кажется, у неё это даже получалось, потому как Джокаста уже взрослая, совершеннолетняя, у неё своя жизнь, а во всём, что случается вокруг, видеть звенья одной цепи, очень смахивает на паранойю. — Это всё его пьянство. Напился где-нибудь… и загулял… Разве такое до добра доведёт».

Но, как себя не упрашивай, как не договаривайся с собой, как ни делай лицо попроще, когда взрываются мозги, каким-то там по счёту чувством, самым тончайшим, постоянно вибрирующим, нервом своей души, Тэсс ощущала, что жизнь, ну или судьба, это кому как угодно, упорно и навязчиво пытается подвести ее к сожалению, что вообще когда-то встретила Андрея. Себя забыв, полюбила столь странного и неуёмного человека. Поверила, что заслужила его. Посчитала себя достойной. До такой степени увлеклась, что, наплевав на учёбу, захотела родить от него ребёнка, а потом пошла ради сына на все эти ухищрения и использовала Адама. Её будто специально упорно подводили к выводу, что Дексен оказался для неё не только роковым, но и губительным мужчиной. И как следствие — таковой же стала и она для окружающих.

От неё явно ждали раскаяния.

«Не дождутся, — гладила девушка прилипшие ко лбу волосики Айса. Ребёнок кушал, трудился, вспотел и заснул уставший. — Как можно в этом раскаяться? — Тэсс в задумчивости подняла высоко голову, задрав подбородок, а глаза опустила на чёрный экран дядюшкиного телевизора. Блестящая поверхность затянула взгляд словно бездна, и Констанция погрузилась в своё прошлое. В ИХ прошлое. Вспомнила первую встречу с Андреем, когда его рука лежала на талии Брук, потом переметнулась на картинки спасения пьяного Макса, совместного ужина у неё в доме и чтение гистологии. Когда мысль перенеслась к нему в квартиру, она встрепенулась и отряхнула с себя наваждение. — Нет. Никогда не пожалею».

Но просто, точно, не будет. И чем дальше, тем сложнее.

Разумеется, у миссис Стюарт исчезновение мужа не выходило из головы. И постепенно, шаг за шагом, она начала смотреть на этого человека — которого вообще-то неплохо знала — по-другому. Нет, Тэсс и сейчас всё также чувствовала, что из них получились бы отличные друзья-приятели, но возможно Адам не так и безобиден, как она о нём думала? Вспомнить только, как схватил её за шею у магазина в Миллинокете. Конечно, он был в бешенстве и очень раздосадован, и она его отлично понимала, но после того, как начал сильно пить, парень вообще заметно изменился. А как только перестал работать в педагогическом коллективе, много общаться с детьми, так и подавно сделался дёрганным, нервным. Одним словом, обозлился.

«Да оно и понятно, — Констанция вспомнила слова мамы о том, что Адам тот человек, с которым лучше не ругаться — может очень некрасиво себя повести. — Неужели это он… Джокасту. А Андрей ему отомстил? — от этой версии очень резко отпадала охота жить вообще. — Нет, не может быть. Иначе… — Тэсс не выдерживала такую мысль, поскольку та рушила её мир. Да, этот мир несовершенен и полон противоречий, обид и трудностей, но до сих пор он хотя бы стоял. И даже не шатался. А если, лишь на мгновение, предположить, что она стала катализатором того, что Адам изнасиловал сестру Джо, то кровь леденела в жилах, и всё переставало иметь значение. И тут же бросало в жар и холод одновременно от одной лишь догадки о том, что так же думает Андрей. — Нет. Только не это. Я не хотела… так».

Тэсс ринулась узнавать хоть что-нибудь и первым делом позвонила Дэни.

Но из того много не вытянешь. Брат лишь признался, что проведал Джокасту, пару дней побыл дома и вернулся к себе в Техас.

— Дэни, и как она? — с замиранием сердца на вдохе проговорила сестра.

Братишка долго молчал.

— Я пригласил её полетать с парнями после триместра. Там… у нас рядом есть частный клуб. Она согласилась.

Девушка поняла, что большего не добьётся. Начнёт выспрашивать, он примется водить её за нос.

«Ладно…»

Тогда она позвонила Берчу, но тот тоже не спешил делиться с ней частностями и баловать подробностями, кроме того факта, что Андрей отказался вести Джокасту в полицию.

— Ей ведь только восемнадцать. Вся жизнь впереди, сама понимаешь, — пояснил мистер Дорфф.

— Понимаю, — девушка грустно замолчала. — Берч, а… эм… а Андрей, он… — она не знала, как подступиться к вопросу, — Он говорил что-нибудь обо мне?

— Говорил.

— Эм… и что?

— Ты хочешь знать?

«Да! Разумеется, я хочу знать!»

— Н-ну д-да… мне любопытно.

— Сказал, чтобы больше не видел меня рядом с тобой.

У Констанции всё похолодело внутри. Она замолчала, но тут же спохватилась.

— Оу, извини, да-да, конечно… — девушка отняла телефон от уха, игнорируя в трубке: «Тэсс! Да подожди ты!» и тут же от ужаса и страха отключила аппарат.

Мир рухнул окончательно.

В последнее время и мама стала другой. После того, как Дэни побывал дома по столь печальному поводу, она, как-то вмиг сникла и погрустнела. Конечно же, старалась не подавать виду, что волнуется и переживает, но дочь это видела, потому что тоже не находила себе места. Миссис Гленн ни на что не намекала и не жаловалась, но когда вспоминала Бенедикту, её голос наполнялся еле заметными нотками тоски и мечтательности — вне всякого сомнения, она хотела поскорей вернуться домой.

«В её возрасте уже не так безболезненно расстаёшься с родным и привычным», — вспоминала Тэсс, как поначалу ворочалась на чужой кровати Тиффани. Дочь понимала, что ради внука бабушка способна и на гораздо большее, но жертвам тоже должен быть предел.

Где-то через неделю после разговора с полицейским, ей позвонил уже другой.

— Алло, миссис Стюарт?

То ли от его голоса, то ли вообще от того, что приходится переживать всё это, у Констанции вдруг сильно заболело сердце.

— Да, это я, — с минимальной громкостью выдохнула девушка, прижимая ладонь к месту под грудью.

— С вами говорит капитан Ричард Джейсон, полиция города Миллинокет, штат Мэн. Несколько дней назад с вами связывался мой коллега по поводу исчезновения вашего мужа, — он сделал паузу.