«Боли будет много. Очень много», — вытер кончик носа мужчина.

Конечно, романтично было бы рассуждать о том, что они должны пройти через препятствия, что безоблачность развращает, опустошает; нельзя доставаться друг другу слишком легко; то, что достаётся с трудом, дороже ценится — и так далее.

Но ему хотелось сделать эту женщину счастливой без потерь и рваных ран. Просто счастливой, и всё. Он не планировал заставлять её страдать за своё счастье. Предпочёл, чтобы она заполучила нормальную, хорошую жизнь лишь за то, что оставалась собой. Человека можно любить и уважать не только за горести и муки, им перенесённые.

«Поздно», — наконец поднялся он.

Нужно иметь мужество и силу выдержать эту чёртову паузу, сколько бы она ни длилась, ни тянулась, как вязкая, тягучая смола. Липкая и противная, тревожная и неуверенная. И эту грёбанную ситуацию нельзя искусственно куда-то двигать или тормошить. Максимум — контролировать. А этого не достаточно. Весьма.

Андрей пожевал губы. Уходить не хотелось. Он посмотрел на свои ладони, и сознание всколыхнули воспоминания ощущения волос Констанции — нежных и шелковистых.

Мужчина улыбнулся.

«А вот это зря», — не в силах выдерживать такого зрелища, Тэсс отвела глаза в сторону. Девушка видела замешательство Дексена, ей захотелось ещё каким-нибудь дополнительным способом дать ему понять, что она будет рядом.

— Андрей, у тебя есть деньги? — вспомнила о скором мамином дне рождения.

Мужчина поднял на неё голову и выгнул левую бровь. Он не помнил, когда ещё она просила у него денег.

— Какой ответ ты ожидаешь услышать?

— Мне нужно немного денег, — гнула свою линию девушка.

Он понимал, что это игра, и от него требуется её поддержать, но не это главное. Тэсс наконец-то постаралась снять напряженность между ними.

«Испугалась, что я просто так уйду?»

— Неплохая попытка, Тэсс, я оценил. Немного? — погладил он ноготь большого пальца подушечками четырёх остальных. — Нет, немного дать не могу. Минимум — десять тысяч.

Она вздохнула и опустила плечи.

— Идёт. Я тебе потом верну.

— Даже не сомневайся. Могу я узнать цель, — ухмыльнулся он, — этого займа?

— Можешь. Хочу сделать поддельный паспорт на левое имя и рвануть из страны, — шутливо вскинула подбородок она.

— Хм, тогда двадцать тысяч! Делай сразу и на меня. Я с тобой. Имя ты уже знаешь.

Когда речь зашла о поддельных паспортах и именах, они стали прежними Констанцией Полл и Андреем Дексеном. Почти.

— Норман МакТавиш? Договорились, — просияла девушка. — С тебя самолёт.

— Нет. Мы пойдём на лыжах. — Мужчина оставался абсолютно серьёзным и невозмутимым.

— На север?

— Больше некуда, — развёл он руками. — Отсюда только одна дорога.

И тут со стороны улицы раздался громкий звук клаксона. Тэсс вздрогнула.

— Это не твой? — Она безошибочно узнавала «голос» своего «МакКуина», а машин у её окон собиралось не так уж и много.

— Нет. — Мужчина двинулся в прихожую. — У меня сигнал не работает. Сестра Джо сломала. — Он подошёл к входной двери и развернулся на каблуках. — Я улечу, и парни отгонят машину на обслуживание.

Констанция кинулась к окну на кухне.

— А как она умудрилась сломать клаксон у «вольво»? — крикнула оттуда.

— Говорит, «жарила рэпчину» и подыгрывала себе на сигнале. Видимо, один из контактов не выдержал.

Мисс Полл вернулась назад к нему. Она только сейчас вошла во вкус. Хотелось стоять и дальше, спрашивать, смеяться, обсуждать сестру Джо, дела в усадьбе — короче, чтобы он рассказывал всё что угодно, только не уходил.

«Ты скоро его увидишь. Это ненадолго. Скоро вы опять будете вместе».

— Как там мой дом? — несмело поинтересовалась девушка.

Мужчина скептически скривился.

— Дорожает.

— Это хорошо. Я уже знаю, какие в нём будут шторы.

Они опять помолчали.

— Прости, — выдохнул Андрей и, протянув руку, взял её ладонь. — Я должен был защитить тебя и всех, кто тебе дорог. — Поцеловал подушечки её пальчиков. — Я не справился.

— Если ты хочешь сохранить всех, кто мне дорог, то побереги себя.

Тэсс понимала, что если не придумает хоть что-нибудь, то не отпустит его. Поэтому решилась на одну авантюра ещё до того, как Андрей оторвался от её руки, открыл дверь и, не оборачиваясь, вышел.

И девушка тут же набрала номер Джокасты.

* * *

Будильник на телефоне попытался зазвонить в три часа ночи, но Констанция уже не спала и быстро вырубила его. Ей удалось немного забыться где-то около полуночи, но потом нервы взяли своё, и она пробудилась.

Как это ни странно, первой в голове зазвучала песня группы Neighbouhood, и уже под неё Тэсс начала думать о книжке, прочитанной совсем недавно, и о рецепте сладкого перца, который собиралась приготовить мама, — короче, отвлекала себя как могла от мыслей об Элтоне Уизервилле. Ведь именно он должен дать разрешение пропустить её ночью на территорию «Джо-Мэри».

«Больше же некому», — недовольно скривила девушка губы, натягивая джинсы на голое тело. Вокруг неё нарезали круги Заноза с Сикорски. Хозяйка старалась не разговаривать с ними, чтобы не разбудить маму, но когда уже одетая на цыпочках прошла в прихожую, то, разумеется, уронила ключи от «МакКуина».

— Тэсс, дочь, это ты? — откликнулась со своей комнаты Тиффани. По голосу слышалось, что миссис Гленн не спешила волноваться, ведь её ребёнка могли вызвать и на работу, случись какой-нибудь форс-мажор.

— Да, мам, я, — зачем-то шёпотом ответила Тэсс. — Поеду проводить Андрея. Он скоро улетает.

Джокаста сказала, что самолёт у него в девять утра, но маме об этом знать совсем не обязательно.

— Хорошо. Только дверь замкни, пожалуйста. — После случая с Матиссом женщина всё ещё оставалась очень осторожной.

Кстати, в вопросе объяснений с мамой по поводу гибели пса Тэсс планировала полностью положиться на мистера Дексена.

«Пусть сам что-нибудь придумывает».

Но тому неожиданно помогли.

В один прекрасный день миссис Гленн вернулась с работы с ошеломительной новостью.

— Сегодня к нам приходила миссис Гасбур и рассказала, что в Паттене поймали каких-то индейских парней из какого-то не то общества, не то секты, — выкладывала продукты на кухне и сокрушалась, качая головой, Тиффани. — Им для ритуалов нужны были чьи-то черепа что ли. Говорят, признались, что задушили трёх собак и наловили много соек. Ужас!

У Тэсс сердце сжалось от боли за бедных животных, но чуть позже она всё-таки с облегчением выдохнула.

После того как девушка по ночной дороге подъехала к воротам «Джо-Мэри» и выключила фары, поскольку это место неплохо освещалось прожекторами, створки тот час начали распахиваться. Она медленно, на первой скорости, проследовала на территорию.

Двор из природного камня был абсолютно безлюдным и тихим, но зато старые знакомые фонари светили всё также приветливо и гостеприимно.

Не хлопнув расшатанной дверцей машины, а тихонько прикрыв её, Констанция беглым шагом направилась к «статусной» входной двери. Та открылась в своих лучших традициях — легко и бесшумно, словно сообщница.

В доме мисс Полл тоже никто не встретил. Джокаста, по просьбе Тэсс договорившись с Элтоном, разумеется, спала как сурок. Дворецкий же, вне всякого сомнения, наблюдал за визитёршей, но себя не показывал, за что Констанция была ему несказанно благодарна.

Легко и с настроением вспорхнув по лестнице, вначале аккуратно открыла дверь приватного коридора и сразу же после себя плотно закрыла её, а вот в саму спальню хотелось ворваться резко и с размахом.

«Сорвать с него одеяло и закричать: "Пожар! Всё пропало!"», — веселилась гостья, тихонечко проникая в комнату.

Хозяин «Джо-Мэри» спал на своём белом диване в чисто мужской позе — на животе, обхватив руками подушку и подогнув под себя левую ногу. Сама не зная почему, но Тэсс в этот момент вспомнила, как Скрудж МакДак нырял в своё хранилище с деньгами. Сейчас ей предстояло сделать примерно то же самое.