Кстати, чуть повзрослев, Тэсс решила, что обязательно подарит принцу горячую ночь любви, а утром наденет эту рубашку и будет ходить. А потом и вовсе забыла про эти свои подростковые бредни и отвлеклась на взрослые проблемы.

И вот сейчас вспомнила. Она уселась в постели, прикрывшись простынёй, и Андрей обернулся на звук.

— С добрым утром, спящая красавица. А я думал: это я люблю утром поспать, — он поднялся и с улыбкой двинулся к дивану. Тэсс встала на коленки и, выпрямившись, подползла навстречу.

Она не смотрела на его лицо, чем немало озадачила мужчину, и даже не ответила на порыв к поцелую. Девушка не сводила глаз с белой рубашки и принялась водить руками по новой, пахнущей текстильной пропиткой ткани как по какой-то диковинке.

— Боже, это так романтично! — буквально выдохнула она мечтательным тоном полным томного очарования. — Я всегда знала, что принц должен быть не на белом коне, а в белой рубашке. Снимай? — спросила она.

Мужчина немного подзавис. Вообще-то он совсем не на такое утро рассчитывал.

— Ну, знаешь ли, — повёл он головой в сторону и скептически скривился, — с тобой не соскучишься. — Но тут же пожал плечами и улыбнулся. — Снимай.

Тэсс кокетливо закусила нижнюю губку. Она очень сексуальным и эротичным, но вместе с тем мягким и тактичным движением поддела сорочку с его плеч. Не удержалась и поцеловала оголившуюся ключицу. После этого спустила одежду на спину, потянула за рукава и стащила с мужчины.

— Спасибо, — роняя простынь, быстро накинула она на себя эту белую мечту, запахнула полы и молниеносно кинулась на шею Андрею. Потом потянулась к губам. Мужчина обнял её раскрытыми ладонями за спину, прижал и ответил на поцелуй.

Это был поцелуй — воспоминание о прошедшей ночи, которая теперь уже сама стала прекрасным воспоминанием и так им и останется. Их историей.

Губы были такие родные, такие вкусные, ещё совсем недавние и знакомые, но от этого ещё более возбуждающие и волнующие — слишком много картинок оживало в голове от их осязания. Андрей начал распаляться. И только он покрепче прижал девушку к себе, уже впивался ей в рот и присасывался, так сказать, с намёком на продолжение…

— М-м-м, подожди минутку. У меня идея! — отцепилась от него Тэсс и пулей соскочила с дивана. Она принялась застёгивать пуговицы на рубашке. — Сейчас ты меня в ней сфотографируешь. — Кивнула она головой на свой планшет, валявшийся на столе.

Андрей ничего не оставалось делать, как взять в руки гаджет и, «оживив» его, найти функцию камеры.

— Вот… всё, — похлопала девушка себя по бокам. — Снимай, — вскинула она голову, и пока Андрей наводил ракурс, сделала полшага в сторону поближе к фотогеничному шкафу.

И в этот момент увидела там, за спиной своего фотографа, что-то очень пёстрое и красивое. Она вытянула шею вправо, выглядывая за мужчину, её глаза тут же округлились и зажглись интересом. В этот момент Андрей щёлкнул камерой. Он посмотрел на фото и даже засмеялся от её «Кодак-момента», но Тэсс было уже не до этого. Девушка двинулась на него и проследовала мимо.

К той стороне дивана, где спала она, был придвинут стул из столовой, и на нём лежал большой букет белых плюшевых зайцев. Если бы Тэсс проснулась головой в ту сторону, эти зайцы были бы первым, что она увидела. Красивые букеты из маленьких зверюшек встречались ей и раньше, но по центру этого «белого братства» сидел один салатный зайчонок с ушами в клеточку.

— Почему у меня уши клетчатые? — повернула она голову к мужчине.

— Значит, с салатным я угадал, — расцвёл тот от удовольствия и отложил планшет на стол.

— Браво, мистер Дексен! — кинулась она к нему и обвилась руками вокруг шеи. — Вы начали отличать зелёный от салатного. Да это успех, сэр! — чмокнула его в губы. — Извини, что сразу не заметила, — и направилась за букетом.

Казалось, что зайцев там штук сто, не меньше. Все они сидели внутри каркаса из розового фатина, для каждого соорудили из этого же материала своеобразное гнёздышко и в лапки дали по ромашке. Тех, кто с краю, посадили так, что уши свешивались из букета.

— Спасибо, — обняв подарок, Тэсс потянулась на цыпочки и поцеловала Андрея в губы ещё раз. — Щёлкни меня с ними, — она повалилась на диван и устроилась в постели в белой мужской сорочке в обнимку с зайчатами.

После этого девушка предложила сфотографировать и мистера Дексена.

Разумеется, он отказался и отправился в столовую варить кофе. Тогда Тэсс объявила себя папарацци и принялась щёлкать его в самые неожиданные моменты. Но как бы она не старалась подловить мужчину на комичных выражениях лица или забавных жестах (допустим, когда он, не разобравшись в кофемашине, нажал не на ту кнопку, и та налила ему полную чашку горячего сладкого шоколада) он всё равно получался вполне себе конкурентноспособным Дэвиду Ганди.

— Если человек красив, то перед ним бессилен даже папарацци, — громко объявила девушка, любуясь очередным добытым снимком.

Красавец на это только лишь закатил глаза.

В этот день они занимались сексом, любовью, кушали картофель с мясом, пили кофе и виски. Андрей читал вслух, и они разговаривали. Тэсс составляла ему компанию, когда он выходил курить, и обошла маяк уже в светлое время суток.

При свете дня удалось рассмотреть, что сооружение построили не на вершине скалы, а чуть прилепили к её боку. Это со входа они попадали прямо внутрь круглого фундамента, а с той стороны откуда наступал океан, фундамент тянулся дальше вниз, образуя ещё и небольшой цокольный этаж, который продолжал неглубокий, но практически отвесный обрыв. Сделали это, очевидно, для того, чтобы гигантские волны во время шторма напирали не только на «тело» маяка, но и на скалу, к которой его прислонили. Также Тэсс разглядела примерно в миле от этого места барашки волн и брызги — явный признак невысоких рифов.

Андрей провёл её на экскурсию на самый верхний стеклянный ярус, где раньше горели керосиновые лампы, и работал часовой механизм мигания. Сейчас там стояли преобразователи тока, аккумуляторы, рация, по центру, правда, оставались старинные стеклянные линзы, которые Тэсс больше напоминали какие-то бесформенные слюдяные лепёшки. Всё это опутали провода и кабели — короче, ничего романтического. И даже вид на океан оказался почти таким же, как и на балконе.

Всё изменилось после того, как Констанция подошла вплотную к стеклу купола и заглянула вниз. Высота впечатляла. Волны будто гиены туда-сюда ходили под стеной маяка и, словно облизываясь, приглашали свалиться к ним туда, вниз.

«Бр-р, ну и жуть», — передёрнула плечами девушка и, не став испытывать себя на прочность, сразу же отошла.

Телефоны у обоих молчали, а вот от интернета Андрей свой ноутбук практически не отключал. Гаджет, как верный часовой, всё время, так сказать, стоял на страже, лёжа на столе. Хозяин, проходя мимо, часто останавливался, «оживлял» экран и просматривал свои вкладки. Иногда, обнаружив что-то важное, усаживался за стол и приступал к работе.

— Элтон пишет: сестра Джо подралась с какой-то девчонкой в школе, — в один их таких подходов объявил он и, прищурившись, всмотрелся в монитор.

Сидевшая на диване по-турецки Констанция подняла голову от своего планшета. Она уже давно хотела почитать Фауста. Мистер Дексен нет-нет да использовал оттуда цитаты, и ей тоже захотелось. Поэтому девушка решила воспользоваться небольшой паузой и приобщиться к классике. Кстати, ей понравилось.

Мужчина повернул к ней голову и с удовольствием насладился процессом, как на его глазах Льдинка и Зайка превращалась в серьёзную, адекватную, умную женщину, готовую думать, анализировать и действовать. Это он в ней обожал как ни что другое. Многогранность, многообразность.

— И что им теперь будет? — тут же побеспокоилась девушка, закусив меж зубами ноготь указательного пальца. Она, мигом представив себе, как Джокаста стоит перед миссис Мэринэлл Стюарт, а та отчитывает её за провинность и назначает наказание.

— После уроков обе будут мыть спортзал, — мужчина уселся за стол.