-Не называй моего ребёнка бастардом, — шипел Бескостный, крепче сжимая рукоять топора.

-Хорошая идея, — поддержал Уббэ.

Ивар кинул на него косой взгляд, давая понять, что не согласен с ними.

-Нет, этого не будет, — возразил близнец, качая головой из стороны в сторону.

-Это самый логичный вариант, — прикрывая глаза, перебил его Бьорн. — Мы выдадим её замуж за какого-нибудь ярла, а лучше конунга, а ты со временем женишься, и мы забудем этот неприятный инцидент.

-Ты должен подумать о Кае, — обратился к брату Сигурд. — Ты её опозорил.

-Замолкни Змееглазый, — грубил Бескостный.

-Я не буду молчать, — огрызнулся тот. — Не я сломал жизнь сестры, не я наградил её плодом кровосмешения, позорящим всю нашу семью, не я поставил собственные интересы, выше судьбы члена семьи.

Ивар уже и половины не слышал, кинувшись на брата. Гнев, жаркой волной окинул его, с самой макушки головы и до пят. Его пальцы отпустили деревянную рукоять топора, направляя его вперёд.

Глухой стук топорища об дерево, вернул к реальности всех. Лишь Сигурд стоял неподвижно, боясь осознать, что оружие вонзилось в стену, ровно над его головой. Рассечённая кожа, заструилась красными полосами, пачкая белокурые волосы, лицо и рубаху.

-Я никому из Вас, не позволю решать за нас обоих, — выпустив пар, уже спокойнее говорил Бескостный. — И уж тем более, решать судьбу ещё не рождённого ребёнка.

-Ты должен принять это решение, так будет лучше для всех и Вашего ребёнка, — пытался донести до него правоту мыслей Уббэ.

-Иди и скажи Кае, что отдаешь её малыша чужим людям, её замуж за чужака, а меня женишь на ком-то в роде твоей супруги, — насмехался над ним Ивар. — Она вырвет твои глаза и сердце, не мешка ни секунды.

Губы Хвитсёрка растянулись в глупой улыбке, понимая, что Бескостный сейчас прав. Если Ивар вспыльчивый и предсказуемый, то Кая — загадка, и её гнев поистине пугал, так как был редкостью.

-Ну, а ты Бьорн, — указал на него Ивар. — Кая остаётся твоей единственной сестрой, после смерти Гиды. Думаешь, она простит тебя, после твоего решения. Ты потеряешь её навсегда.

Царившее молчание погрузило каждого в свои мысли, дав обдумать весь масштаб трагедии.

-Я решу эту проблему Ивар, хочешь ты того или нет, пройдёт время и она поймёт, что я был прав, — звонко чмокнул губами Железнобокий, поглаживая бороду.

-Ну ну, — огрызнулся тот, покидая их собрание.

Ворвавшись в их дом, Бескостный чуть не снял дверь с петель. Опираясь рукой о стену, он шарил взглядом по комнате.

-Кая, — громко позвал он её.

Не дождавшись ответа, викинг пробирался в глубь дома, попутно сбивая и роняя предметы.

-Кая где ты, — более взволновано произносил он такое родное имя.

-Господин, — обратилась служанка, появившаяся в дверном проёме.

-Кая где, — грубо рявкнул он.

-Она в длинном доме, — робко ответила девушка.

-Что она там делает, — пренебрежительно поинтересовался Бескостный.

-Кюна позвала её.

От слова «кюна» и мысли, что его любимая в обществе Лагерты без него, Ивара покорёжило. Внутреннее волнение не давало покоя. Зачем этой карге Кая, что ей надо от неё? Мало им на сегодня потрясений, так ещё эта змея вытреплет нервы.

Длинный дом

Высокая и крепкая женщина шла вдоль медового зала, гордо подняв голову. Выглядела она зрело, это выдавали шрамы и морщины на лице, а так же понемногу седеющие волосы. Дорогие ткани, из которых было сшито её платье, сразу давало понять, что перед Вами не простая гостья.

Сопровождающие её люди, были хорошо вооружены и спокойно могли дать отпор.

Подойдя ближе к трону, на котором сидела кюна, женщина склонилась в приветственном жесте. И теперь Лагерта могла разглядеть её не менее дорогие украшения, в которых гостья не чувствовала меры.

-Приветствую Вас в Каттегате, — воительница гордо расправила плечи, склоняя голову в знак уважения.

-Рада познакомиться с тобой Лагерта, я много слышала о твоих подвигах и достижениях Рагнара, — подошла к знакомству она издалека. — Слава бежит впереди тебя.

-И я буду, рада знакомству, — ответила любезностью на любезность женщина.

-Я Биргитта, — приложив руку к животу, она слегка подалась вперёд. — Старшая сестра ярла Гуннара.

Глаза кюны заметно расширились, но она постаралась держать себя в руках и не поддаваться волнению.

-Сожалею о его смерти, — лицо воительницы стало серьёзным. Желание разделить скорбь, трясла мысль о том, что она знает, как и при каких обстоятельствах, он погиб.

-Благодарю.

-Так и что же привело тебя в Каттегат, — поддерживала беседу Лагерта.

-До меня дошли слухи, что дочь Рагнара, которая должна была стать женой моему брату, носит его дитя, — уверенно произнесла, самую страшную догадку кюны женщина.

Лицо кюны побледнело, ровно, как и кожа Каи, что подслушивала разговор, стоя в коридоре, ведущем в основной зал.

========== О предательстве, жизни и смерти, тишине и мести ==========

Все произошедшие события, выбивали Лагерту из колеи. Она как кюна Каттегата, должна была принять несколько важных решений, влияющих на судьбы детей Рагнара.

Воительница долгими часами находилась в размышлениях, стараясь поступить правильно и разумно. Она часто задавалась вопросом «Как бы поступил Рагнар?».

Советуясь с Бьорном, женщина понимала, как мудр их сын. Она доверяла ему и принимала его слова, как слова взрослого и зрелого мужчины, главы семьи.

Придя к выводу, кюна была готова озвучить своё решение, по поводу всей ситуации, понимая, какие последствия из этого вытекут. А ещё, она была готова к скандалу, потому как, слишком хорошо знала характеры детей.

Женщина итак уже слишком долго затягивала с решением, и откладывала этот разговор. Замечая взгляды Биргитты, Лагерта решила сначала всё сказать членам семьи.

Казалось, что она одна беспокоится обо всём происходящем. Бьорн занят своей семьёй, Уббэ своей, Хвитсёрк бесконечно погружён в собственные мысли, Ивар и Кая почти не покидают стен дома, а Сигурд с головой ушёл в отношения с Марой, старшей дочерью Биргитты.

Змееглазый, как щенок везде по пятам ходил за девушкой, заглядывая той в рот. Она, конечно, подпускала парня, но держала дистанцию, не позволяя тому слишком много.

Биргитта же была не против их союза, но Лагерта ей не доверяла до конца. Что-то в ней отталкивало. За свой богатый жизненный опыт, воительнице приходилось сталкиваться с подобного рода людьми. И даже когда они ей помогали, в итоге всё равно оказывались не надёжными.

Но было то, что было. Рассказать правду, кюна не могла. Это погубило бы Каю.

Нечто материнское ей не чуждо, и она, вспоминая Гиду, чувствовала, что-то внутри.

Время шло, и откладывать разговор не имело смысла, рано или поздно ей придётся принять это решение.

Собрав всех в одной из комнат длинного дома, женщина заметно нервничала. Ей не хотелось обсуждать это в медовом зале, тем более в присутствии кого-то ещё. Она предвидела громкие разговоры и запретные темы.

Кая придерживала уже большой живот, сидя на стуле. Братья старались не смотреть на неё, не забывая кинуть многозначительный взгляд на Ивара, что не отходил ни на шаг от сестры. Только Сигурд как обычно задерживался, на очередной из встреч с Марой.

Кюна обвела всех взглядом, усаживаясь во главе стола.

-Я приняла решение, — начала женщина.

Эти её слова, заставили обратить всех внимание, направляя взгляд на женщину.

-Мы не скажем правды Биргитте, — тяжело вздохнула воительница. — Кая поедет с ней, и родит ребёнка ярла Гуннара, который в последствие станет ярлом его территорий, так как у Биргитты только дочери.

Ивар наиграно засмеялся, тем самым проявив неуважение к её словам. Он и без слов, дал понять, что не согласен с этим. Кая же встревожилась, цепляясь за руку брата своей горячей ладонью. Бескостный поглаживал руку сестры, как бы успокаивая.